17 июня 1953 года в ГДР началось восстание. Митингующие захватывали здания, требовали смены власти и повышения зарплат. Советские танки были встречены лозунгом «Русский Иван, убирайся домой!». Некоторые требования демонстрантов были выполнены.

Непопулярные решения

В июле 1952 года генсекретарь Социалистической единой партии Германии Вальтер Ульбрихт провозгласил курс на «планомерное строительство социализма». Он предполагал продолжение милитаризации, усиление классовой борьбы (проводились аресты среди христианских и либеральных демократов), а также ускоренное развитие тяжелой промышленности.

Все эти изменения отражались как на общем уровне жизни, так и на работе отраслей, выпускавших потребительские товары. Малый бизнес искоренялся, товары повседневного спроса можно было получить только по карточкам.

Первые забастовки начались уже в мае 1953 года. 13 и 16 мая на сталелитейном заводе в Лейпциге бастовали 900 рабочих, стачки прошли и на других заводах. Требования бастовавших постепенно приобретали политическую окраску.

Существенным стимулом к началу протестных акций послужило решение пленума ЦК СЕПГ о 10-процентном повышении норм выработки, то есть восточногерманские рабочие должны были работать теперь на 10% больше, а зарплаты при этом снижались на четверть.

Мармеладный бунт

Восстание 1953 года также иногда называют «мармеладным бунтом». Из-за того, что еще в апреле 1953 года в магазинах ГДР возник дефицит на сахар, джем (повидло) и варенье. Авторы книги «Советский Союз в локальных войнах и конфликтах» Сергей Лавренов и Игорь Попов писали, что бутерброды с повидлом были традицонным видом завтрака у немцев и пропажа повидла с прилавком была встречена с негодованием.

Когда о протестах среди немцев сообщили в Москву, то не стали усложнять перевод и просто написали, что немцы негодуют из-за нехватки мармелада.

С немецкого языка слово Marmelade можно перевести и как мармелад, и как джем, и как повидло.
Понятно, что такая причина недовольства могла вызвать у советских чиновников только недоумение, поэтому этим «звоночкам» не уделили должного внимания. У тому же в марте умер Сталин - в Союзе были более серьезные поводы для беспокойства. К событиям 17 июня руководство СССР оказалось не подготовленным.

Берия vs Молотов

27 мая 1953 года министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов все же вынес вопрос о положении в ГДР на заседание Президиума Совета Министров СССР.

На этом заседании было решено не слишком форсировать строительство социализма в ГДР, но при этом придерживаться «твердой линии». Был сделан вывод: без наличия советских войск существующий в ГДР режим неустойчив.

Поразило всех выступление на этом заседании министра внутренних дел Лаврентия Берии. Он сказал: «Нам нужна только мирная Германия, а будет там социализм или не будет, нам все равно». Также именно тогда Берия впервые озвучил идею объединения Германии, заявив, что единая Германия, пусть и объединившаяся на буржуазных началах, станет серьезным противовесом влиянию США в западной Европе.

Молотов встретил это заявление Берии в штыки, сказав, что «отказ от создания социалистического государства в Германии будет означать дезориентацию партийных сил не только Восточной Германии, но и во всей Восточной Европе в целом.

А это, в свою очередь, откроет перспективу капитуляции восточноевропейских государств перед американцами».

В итоге, главным виновников берлинских событий будет признан Берия. До этого он лично распорядился отозвать в Москву уполномоченного МВД СССР по Германии и его заместителей, а также урезал в семь раз число сотрудников своего министерства в ГДР.

"Козлобородый должен уйти!"

Утром 17 июня 1953 года началась массовая забастовка. Колонны рабочих направились к торговому центру Восточному Берлина, где начали выдвигать свои требования. От изначальных лозунгов о повышении зарплат и снижении норм выработки митингующие быстро перешли к лозунгам политическим, к требованиям свободных выборов и объединению Германии.

Популярными были лозунги против руководства ГДР: «Бородка, брюхо и очки - это не воля народа!» (Bart, Bauch und Brille - das ist nicht der Wille des Volkes) и «Козлобородый должен уйти!».

К этому времени общее число демонстрантов достигло 100 тысяч человек. Начались столкновения с полицией и работниками СЕПГ. В Берлине к митингующим не вышел ни один представитель правительства. Разгонять демонстрацию начали полиция и советские войска.

Уголовники-демонстранты

В других восточногерманских городах и районах также шли стачки и демонстрации. Их центрами стали прежде всего среднегерманская промышленная область с городами Биттерфельд, Галле, Лейпциг и Мерзебург и Магдебургский регион, в меньшей степени - области Йена-Гера, Бранденбург и Герлиц. Активно митинговали в Магдебурге, Герлице и Дрездене.

В Магдебурге демонстранты взяли штурмом следственный изолятор Нойштадт и освободили 211 заключённых, среди них и обычных уголовников. Они тут же присоединились к агрессивной части митингующих. В общей сумме, из 12 немецких тюрем были освобождены около 1400 заключённых. В народных волнениях приняли участие от 3 до 4 миллионов восточных немцев. Согласно последним исследованиям, демонстрации и забастовки прошли в не менее чем 701 населённом пункте ГДР.

"Русский Иван, убирайся домой!"

На улицах Берлина появились советские танки из состава 12-й танковой и 1-й механизированной дивизий. На острие конфликта оказалась Группа советских оккупационных войск, которую с 26 мая 1953 года возглавил генерал-полковник Гречко.
Указание Москвы было одно: действовать «твердо и решительно». Молотов о событиях в июне 1953-го позже вспоминал: «Берия был в Берлине на подавлении восстания - он молодец в таких случаях. У нас было решение применить танки. Помню, что решили принять крутые меры, не допустить никакого восстания, подавить беспощаднейшим образом. Допустим, чтобы немцы восстали против нас?! Все бы закачалось, империалисты бы вступили, это был бы провал полнейший».

Уже утром 17 июня для блокирования границы с Западным Берлином Лаврентий Берия приказал поднять по тревоге и выдвинуть в указанный район несколько стрелковых рот, находившихся в то время в столице.

Советские танки были встречены лозунгами "Русский Иван, убирайся домой". В Берлине было введено военное положение и режим чрезвычайного положения.

Всего в подавлении волнений приняли участие 16 дивизий. В одном только Берлине было три дивизии с 600 танками. Вечером 17 июня в городе действовали около 20 000 советских солдат и 15 000 служащих казарменной полиции.

Под натиском танков демонстрантам пришлось уйти из правительственного квартала, но ситуация по-прежнему оставляла желать лучшего. Важнейшие предприятия не работали. Даже текст приказа о введении ЧП негде было распечататать, поскольку типографии бастовали. Только въехав на танке во двор типографии удалось приступить к печати.

"Помощь" западных партнеров

Демонстрантов в Восточном Берлине поддержали власти западных секторов города, самой ФРГ и ряда западноевропейских государств. По данным советской разведки, ещё накануне массовых июньских манифестаций число американских и английских военнослужащих в ФРГ увеличилась на 12 000 человек.

С началом митингов в границам ГДР стали массово стягиваться танки, БТР и другая тяжелая боевая техника. К границе также переместилась американская радиостанция «РИАС», была развернута широкая пропагандистская кампания против «социалистических порядков» в ГДР.

Верховный комиссар СССР в ГДР Владимир Семенов иформировал Москву: «Над рядом советских объектов ежедневно на низких высотах пролетают военно-транспортные самолеты С-47, с которых сбрасываются листовки, содержащие враждебные выпады в отношении Советских Вооруженных Сил и социалистического строительства в Восточной Германии».

Впрочем, к военному вмешательству НАТО в СССР были готовы. Министр госбезопасности Советского Союза Игнатьев и министр обороны маршал Василевский в 1952 году одобрили план действий, направленных против американских и натовских стратегических военных баз в случае войны или вышедших из-под контроля локальных конфликтов. План предусматривал, что первой акцией при возникновении военного конфликта в Европе должно стать уничтожение коммуникаций натовской штаб-квартиры.

Жертвы и итоги

Как это обычно и происходит, официальные данные ГДР о жертвах 17 июня (25 человек) были занижены, а цифры, которые приводились на Западе (507 человек), завышены.

По данным Центра исторических исследований в Потсдаме, число жертв, подтвержденных источниками, составило 55 человек. Около 20 смертельных случаев так и не удалось расследовать.

В отчете Владимира Семёнова в Москву сообщалось, что к 5 ноября 1953 года судами ГДР были осуждены 1240 «участников провокаций», среди которых были 138 бывших членов нацистских организаций и 23 жителя Западного Берлина. До конца января это число увеличилось до 1526 осуждённых: 2 были приговорены к смерти, 3 - к пожизненному заключению, 13 - на сроки 10 - 15 лет, 99 - на сроки 5 -10 лет, 994 - на сроки 1-5 лет и 546 на сроки до одного года.

Итоги восстания оказались двоякими. С одной стороны, СССР снизил процент репараций, рабочим были возвращены нормы выработки, зарплаты остались прежними, а в 1954 году даже был снят оккупационный режим. С другой стороны, позиции Ульбрихта только укрепились, он получил возможность провести чистки среди своих противников, а люди продолжали бежать в ФРГ.

К истории одного "народного восстания". Как провалился контрреволюционный путч в ГДР

От редакции:

58 лет тому назад в Германской Демократической Республике произошли события, которые в современной официальной историографии называют "массовыми антиправительственными выступлениями", даже "народным восстанием". Трактовка событий безапелляционна: немецкий народ, прожив несколько лет под игом проклятых коммунистов, не выдержал и восстал, поскольку-де не было сил терпеть и т.п. Всякая иная точка зрения на те события шельмуется. Мы не удивимся, если в нынешней Германии ФРГ введут какой-нибудь закон, который предусматривает уголовную ответственность за публичное отрицание "преступлений коммунизма", как это сделано, например, в Литве. Это вполне в духе той "Свободы и Демократии" ™, которой пичкают нас власть предержащие.

Сегодня мы публикуем три статьи, в которых отражён иной взгляд на события в ГДР в 1953 г. Это переводы оригинальных материалов, опубликованных в журнале "KI-Informationen" немецкой партии "Коммунистическая инициатива" ("Kommunistische Initiative"). Вы познакомитесь с фактами и мнениями, которые старательно замалчиваются в "свободных" СМИ.

.
.
.

Речь на заседании ЦК СЕПГ 24/26 июля 1953 года
Макс Рейманн
Товарищи!

Правильно ли мы оценили - я ставлю этот вопрос перед ЦК - ввиду всей серьезности данной политической ситуации, нашу задачу как партии?

Скажу открыто: нет. Неправильно.

Разве нам не были известны планы США и их "отпрысков" в Бонне? Конечно, были известны!

Разве мы ничего не знали о подготовке "дня Х"? Конечно, мы знали об этом!

Разве мы не понимали, что означает военный договор Бонна и Парижа? Напротив! Мы часто и много говорили об этом.

Разве мы не знали заправил и их марионеток из восточного бюро, из боннских партий типа Хильдебранта, Тиллиха, Венера, троцкистов? Все это было нам известно.

Что мы сделали для того, чтобы повысить способность рабочего класса и остального населения, жаждущего мира, к отражению военных провокаций? Вместо того чтобы сделать усилие на разъяснении массам политических причин появления провокаторов, мы разбирали в эти решающие дни ошибки нашей СЕПГ. Мне кажется, товарищи, что тем самым мы и совершили нашу самую главную и решающую ошибку.

Разве можно в тот момент, когда наш враг, когда американские разжигатели войны, следуя хитроумному провокаторскому плану, стараются изо всех сил не допустить достижения взаимопонимания среди немцев и между великими державами, видеть нашу главную задачу в том, чтобы выступая перед общественностью в прессе, на радио и на собраниях, устраивать дискуссии вокруг наших собственных ошибок, ошибок СЕПГ и правительства ГДР? Что должно было из этого получиться? Это могло только дезориентировать, демобилизовать рабочих и народ перед лицом нашего главного врага: американского и германского империализма. Этим была лишь искажена политика СЕПГ и правительства ГДР, всегда направленная на мирное воссоединение Германии, достижение взаимопонимания между немцами и четырьмя странами-победительницами, на мирное урегулирование немецкого вопроса и улучшение уровня жизни рабочих, трудящихся в ГДР. Поскольку мы в основу новых мер по скорейшему восстановлению немецкого единства поставили наши ошибки, мы дали тем самым возможность провокаторам сбить с толку рабочих и вынудить их к действиям, противных их воле, направленных против них же самих. К тому же мы ввели в заблуждение подавляющую часть нашей партии, СЕПГ, и остальных рабочих в западной Германии, чем не преминули воспользоваться правительство Аденауэра и люди вроде Венера и Бранда.

Товарищи!

Критика и самокритика, разумеется, являются высшим принципом для каждой марксистско-ленинской партии, и бесспорно, что необходимо открыто говорить о допущенных ошибках, анализировать их причины и принимать решения, чтобы не повторить эти ошибки в дальнейшем. Но критика и самокритика производятся не в безвоздушном пространстве. Они должны служить воспитанию партии и масс. Как же нам наглядно продемонстрировали события 17 июня, это послужило не воспитанию, а введению партии и масс в заблуждение.
__________
Об авторе:
Макс Рейманн (1898-1977) - с 1948 г. председатель КПГ в ФРГ. В 1954 г. из-за усилившийся травли коммунистов и приказе об его аресте, Рейманн переселяется в ГДР, откуда продолжает руководить КПГ. После запрета КПГ в 1954 г. становится ее первым секретарем. После возвращения в ФРГ в 1968 г. и разрешения деятельности DKP, становится ее почетным председателем.

Перевод статей выполнил Никита Маин

События в ГДР в 1953 году были подготовлены Западом, прежде всего США, и направлены на ослабление СССР. Конечно, данные события нельзя назвать для России судьбоносными, но при отторжении указанного государства от Советского Союза существенно снижалась безопасность СССР.

Россия, СССР имеют великую, добрую, честную и чистую историю. Но эту историю враги России исказили до неузнаваемости и представили нашу страну как государство, якобы принимавшее неправильные решения, отличающиеся жесткостью и ставившее над своим народом бессмысленные эксперименты, приводившие к «рекам» пролитой крови.
В действительности Россия во все времена в судьбоносные моменты истории всегда принимала единственно верное решение и осуществляла его с минимально возможными потерями человеческих жизней. Это подтверждает сам факт ее тысячелетнего существования между крайне агрессивным и ненавидящим ее Западом и «диким» Востоком.

Единственно верным решением было решение А. Невского, когда в 1242 году он дал бой Европе, и Россия со временем превратилась в великую державу, в отличие от Украины, которая по воле Галицкого подчинилась Европе и со временем начала исчезать с лица земли. Только воссоединение с Россией спасло украинскую нацию от гибели.
Единственно верным было решение Ивана Грозного, когда он повел войско на Новгород и не отдал Европе Новгород и Псков, когда он ввел опричнину и не допустил смуты на Руси. Единственно верным было решение Владимира Ленина в октябре 1917 года, когда разрушенная в феврале 1917 года Россия лежала в руинах уже поделенная между США, Англией, Канадой, Францией и Японией. Большевики 4 года, с 1918 по 1922 годы, в боях с западными интервентами и находившимися на их полном обеспечении Белыми армиями объединяли страну.
Единственно верным было решение о создании социалистического общественно-политического строя, так как при любом другом строе Запад скупил бы российские предприятия и земли, СССР не смог бы провести индустриализацию, коллективизацию, победить в войне напавшие на Советский Союз страны Европы и вывести СССР в сверхдержавы мира.
Единственно верным было решение о разделении страны на национальные республики, то есть решение о создании СССР, так как фактически к осени 1917 года страна уже распалась по национальному признаку, и начинать межэтническую войну – это значило погубить Россию. Единственно верным было и решение не допустить подчинение Америке ГДР в 1953 году.
События в ГДР в 1953 году были подготовлены Западом, прежде всего США, и направлены на ослабление СССР. Конечно, данные события нельзя назвать для России судьбоносными, но при отторжении указанного государства от Советского Союза существенно снижалась безопасность СССР. При участии в этих событиях тоже принимались единственно верные решения с минимально возможными потерями человеческих жизней.

Вылазки диверсантов из американской зоны оккупации 17 июня 1953 года, поддержанные определённой частью населения ГДР, сегодня называют «массовыми антиправительственными выступлениями» или «народным восстанием». Невозможно не обратить внимания на то, что все эти «восстания», в разных государствах происходившие в 1950-е-1960-е и последующие годы, вплоть до настоящего времени, происходят по одному сценарию, и за всеми «восстаниями» стоят США.
Подрывная деятельность против Восточной Германии, в дальнейшем названной Германской Демократической Республикой (ГДР), велась с первого дня ее существования. Уже в начале 1950-х годов в ФРГ открыто говорили о необходимости незамедлительной аннексии территории ГДР. Учитывая, что в то время Западная Германия полностью и безоговорочно выполняла волю США, можно сказать, что вопрос о подготовке захвата ГДР был согласован с США. Более того, США подталкивали ФРГ к захвату ГДР.
27 августа 1952 года Джон Фостер Даллес - в то время советник по внешней политике кандидата в президенты США Эйзенхауэра, в своей речи в Буффало заявил, что радиостанции «Голос Америки» будут призывать население «за железным занавесом» к сопротивлению. Несколькими днями позднее, 3 сентября 1952 года, президент США Трумэн сообщил, что прежняя политика сдерживания дальнейшего распространения социализма заменяется политикой «освобождения» соцстран. В это же время занимающие различные посты, включая места в правительстве ГДР, доверенные лица крупного капитала, такие как министр торговли и обеспечения Хаманн, или министр иностранных дел ГДР Георг Дётингер, делали, каждый в своей области, всё возможное, чтобы расшатать хозяйственный и политический механизмы ГДР.
Уже 24 марта 1952 года в ФРГ был создан «Исследовательский совет по вопросам воссоединения». Советом «день Х», то есть день захвата ГДР открыто обсуждался. Министр по общегерманским вопросам Кайзер в одном из своих выступлений сказал: «"Очень может быть, этот "день Х" настанет быстрей, чем смеют надеяться скептики". Журнал «Шпигель» открыто писал: «"План генерального штаба по административной смене власти (в ГДР – Л. М.) почти готов. После его утверждения бундесканцлером Аденауэром, остается лишь выждать удобного случая, чтобы привести его в исполнение».
Государственный переворот в ГДР спецслужбами США и ФРГ тщательно подготавливался. Федеративной службой новостей и другими радиостанциями разжигалась военная истерия и шовинизм, превозносились до небес преимущества капиталистического общественно-политического строя по сравнению с социалистическим, умалялись огромные достижения ГДР в деле восстановления страны и обеспечения всем гражданам одинаковых возможностей для образования, служебного роста, улучшения жилищных условий, повышения материального и духовного уровня. Западные спецслужбы и агенты влияния в ГДР распространяли учебные пособия, названия которых говорят сами за себя: «Стратегия эффективной подрывной деятельности», «Техника общественного заговора». 13 июня 1953 года министр Шредер демонстративно заявил: «Федеративная республика - это Германия. Остальные области - это территория, которой нас незаконно лишили и которая должна быть взята назад».

Психологическая подготовка государственного переворота сопровождалась наводнением ГДР представителями западных спецслужб. В то же время провокации на государственной границе должны были усилить международное напряжение и взбудоражить население. В 1952 году резко увеличилось количество вооруженных провокаций на границе между ГДР и ФРГ, а также ее незаконных пересечений.
Все это координировалось с усилением шпионажа, диверсиями и саботажем. Из западного Берлина к госгранице ГДР высылались террористические группировки. Уже в мае 1952 года Верховный Суд ГДР осудил 22 агента западных спецслужб за саботаж и действия, угрожающие государственной безопасности. В 1953-1954 годах на территории ГДР только задержано было свыше четырехсот агентов и более ста добровольно сдавшихся органам госбезопасности.
События 1953 года в ГДР принято рассматривать в трактовке той, западной, американской стороны. А вот что о событиях 17 июня 1953 года сказал Генеральный секретарь ЦК СЕПГ Вальтер Ульбрихт:
«На второй партийной конференции были намечены основные пути строительства социализма. Отдельные нюансы и особенности этого переустройства всей общественной жизни на новый, социалистический лад, должны были быть разработаны в дальнейшем. Это являлось трудной задачей, для выполнения которой требовались долгие годы… Враги рабоче-крестьянской власти ответили на переход к планомерному строительству социализма усилением холодной войны и подготовкой к свержению социалистического строя в ГДР. Уже в начале 1952 года стало очевидно, что наиболее реакционные и агрессивные круги немецкой и американской буржуазии приступили к разработке конкретных мер по подготовке свержения рабоче-крестьянской власти».
В августе 1953 года в интервью французской газете «Юманите» Отто Гротеволь о предпосылках неудавшегося государственного переворота в ГДР сказал следующее: «Правительство Германской Демократической Республики взяло форсированный темп развития тяжелой индустрии. В результате этого замедлилось производство потребительских товаров. Это вызвало недовольство и беспокойство среди некоторой части населения…
Вследствие этого мы замедлили форсированный темп развития тяжелой индустрии. Значительные суммы инвестиционных средств и ресурсов тем самым освободились для улучшения жизненного уровня… Фашистские провокаторы предприняли поэтому свою попытку переворота, который долгое время подготавливался как "день Х", именно в середине июня 1953 года, чтобы помешать новому курсу правительства ГДР.
Провокаторам фашистских западных агентур удалось ввести в заблуждение некоторую часть рабочих, используя их недовольство тем, что некоторые из их нужд не были еще удовлетворены или не могли быть удовлетворены сразу. Доказано, что провокация готовилась в американском секторе Берлина и в американской зоне оккупации. Там были сформированы и обучены фашистские банды, снаряжены зажигательными бомбами, бутылками с бензином, фосфорными ампулами и прочим оружием, а затем посланы в восточный сектор Берлина.
Американские офицеры в американской военной форме руководили с грузовиков действиями бандитов и отдавали приказы. Провокаторам, конечно же, не было дела до улучшения уровня жизни наших рабочих, их задачей было разжигание войны… Подавляющее большинство населения ГДР не поддалось на провокацию. Те же рабочие, которые обманулись, осознали свою ошибку, когда фашистские молодчики ворвались на улицы восточного Берлина, поджигая и громя достижения их труда, их клубы, магазины».
А в резолюции ЦК СЕПГ от 26 июля 1953 года «Новый курс и задачи партии» приводятся следующие факты: «17 июня доказало, что на территории ГДР существует организованное и поддерживаемое американцами фашистское подпольное движение.

В этот день в целом ряде городов (Магдебург, Галле, Гёрлитц и др.) были замечены группы лиц, стремившихся вызвать беспорядки и народные волнения. Были раскрыты нелегальные фашистские организации, имевшие свои центры, дисциплину и постоянную связь с агентурой западного Берлина. Так, например, в мастерских Бунаверка действовала фашистская организация, которая организовывала беспорядки, следуя директивам RIAS. В Лейнаверке во главе провокаторов стоял бывший эсэсовец.
Кроме того, в некоторых городах (Магдебург, Лейпциг и др.) нелегальные организации состояли из бывших членов СПГ, которые еще придерживались антирабочих установок социал-демократии и легко становились жертвами «восточного бюро»… В некоторых городах были сконцентрированы также другие группировки, как, например, «брандлерская разведывательная группа», различные группы троцкистов и пр. Также и в нашей партии были выявлены враждебные элементы, принимавшие участие в провокациях».
События 1953 года в ГДР безо всяких оговорок указывают на то, что рабочие и в целом население ГДР в своем большинстве не поддержало сторонников государственного переворота.
США, конечно, очень хотели оторвать ГДР от СССР, но не решились применить военную силу, ни в 1953 году, ни в дальнейшем, когда в ночь с 12 на 13 августа 1961 года правительство ГДР во главе с Вальтером Ульбрихтом закрыли границу между Западным и Восточным Берлином. Кстати, простоявшая на линии границы не один десяток лет бетонная стена тоже была воздвигнута за одну ночь. Вот так при социализме умели работать немцы и русские.
Сегодня западные и российские либералы утверждают, что граница была установлена с целью недопущения перехода немцев из социалистического Восточного в капиталистический Западный Берлин. Причем такие заявления делаются с серьезным не терпящим возражения видом. Но возникает вопрос: "Что мешало жителям Восточного Берлина уйти в Западный Берлин за 16 лет до закрытия границы, а затем и установления стены?"»
Люди из ГДР не уходили, потому что не хотели уходить. Им нравилось жить при социализме. Кто хотел уйти, тот ушел. И стену ставили прежде всего, чтобы прекратить провокации со стороны Запада и скупку крайне дешевых товаров и услуг жителями Западного Берлина.

Друзья, сегодня будет пост об интересных и в то же время малоизвестных для русскоязычного читателя событиях, которые произошли в Германии летом 1953 года — будучи в , я не мог обойти вниманием эту историю. Что произошло в Восточной Германии в эти дни? Советская историография сперва обзывала эти события "фашистским путчем", а ближе к восьмидесятым годам просто стыдливо замалчивала — в то время советские граждане легко догадались бы, что это было самое настоящее народное восстание, направленное против угнетателей, захапавших средства производства и устанавливающих собственные порядки — собственно, именно то, на чём строится вся советская мифология.

Летними протестами 1953 года была охвачена, без преувеличения, вся Германия — только в Восточном Берлине на улицы выходило по 150.000 тысяч человек, которые требовали нормальной жизни и человеческого к себе отношения. И в итоге берлинские манифестанты всё-таки победили — правда, произошло это уже после падения коммунизма в Европе.

Для начала немного истории и рассказ о том, с чего всё началось. После окончания Второй мировой войны Восточный Берлин и часть Германии оказалась в советской оккупационной зоне, где "товарищи из Москвы" стали усиленными темпами строить социализм. Строительство социализма под руководством военной администрации и по советскому образцу предполагало, прежде всего, ряд репрессивных мер — начала ликвидироваться частная собственность и мелкая торговля, началась массовая национализация предприятий, началось массовое раскулачивание и создание колхозов по советскому образцу — в Германии они назывались LPG (Landwirtschaftliche Produktionsgenossenschaft ).

Помимо этого, в 1946 году под руководством советской военной администрации была создана Социалистическая единая партия Германии (SED), которая в точности копировала советскую КПСС сталинского образца. Начались гонения на протестантскую церковь, а в высших школах и университетах был введён обязательный курс Марксизма-Ленинизма — в общем, из только что побеждённого гитлеризма немцев окунули в сталинизм советского образца.

В результате такой деятельности в тюрьмах ГДР становилось всё больше заключённых, а на полках магазинов — всё меньше и меньше товаров, в торговле была введена карточная система. В тех магазинах, где покупателей отоваривали без карточек, были крайне высокие цены — в 1952 году средняя зарплата в ГДР составляла 300 марок, при этом килограмм сахара стоил 12 марок, килограмм масла 24 марки, а килограмм свинины — 15 марок.

При этом от рабочих требовали повышения производительности труда — тогда как из зарплата не позволяла кормить семьи. Под боком у немцев был пример успешной ФРГ, где люди жили намного лучше, и многие бежали туда из советской зоны оккупации, что ещё ухудшало ситуацию в ГДР — за границу советской зоны оккупации бежали самые лучшие и активные, с июня 1952 по май 1953-го уехало 312.000 человек, причём цифра росла в геометрической прогрессии — только в мае уехало более 50.000 человек.

Восточные немцы ждали, что после смерти Сталина станет лучше, но этого не произошло — помер в марте 1953 года, а уже в мае ЦК компартии Германии принимает решение о ещё большем увеличении норм выработки — рабочие должны были вкалывать больше на 10-15% с сохранением той же самой зарплаты, и без того нищенской . Руководство профсоюзов теоретически должно было защитить рабочих, но оно находилось под пятой советских военных, и сказало — "да, всё верно, повышение норм правильное".

Это стало последней каплей, после чего в Восточной Германии началось массовое восстание рабочих.

02. В Восточном Берлине есть целый проспект престижных "сталинок," которые возводились в конце сороковых — начале пятидесятых годов, располагаются они на нынешней Карл Маркс-аллее, которая в пятидесятые годы носила название Сталин-аллее. Эти шикарные дома должны были показать "торжество социализма" и "привольную жизнь простого народа в Восточной Германии", но на самом деле дома эти строились для партийной номенклатуры, а возводили их (точно так же, как и в СССР) полуголодные рабочие, жившие в бараках — тот самый простой народ.

03. Именно строители этих самых сталинок и восстали первыми — наверное, они первыми воочию убедились, насколько сильно слова о "всеобщем равенстве и братстве" расходятся с реальностью. Волнения начались 15 июня 1953 года — делегация рабочих поехала на грузовике к Дому министерств и потребовала не увеличивать нормы выработки — но рабочим вместо ответа по фактам заявили, что те действуют "по указке из Западного Берлина", и вообще "мерзавцы и фашисты".

04. Одновременно с этим партийное руководство начало готовить агитаторов, которые должны были "объяснить" строителям, что работать бесплатно — это очень правильно и по-коммунистически. 16 июня часть рабочих-забастовщиков была закрыта на территории одной из берлинских строек, что тут же стало известно среди рабочих на Сталин-аллее — рабочие стали собираться, чтобы пойти и освободить друзей.

05. В результате на Сталин-аллее началась целая рабочая демонстрация, число участников которой быстро достигло 10.000 человек, рабочие шли вот по этим улицам среди богатых новостроек, возводимых нищим народом для партийных чиновников. Рабочие громко скандировали — "Коллеги, присоединяйтесь! Мы хотим быть свободными людьми!".

06. В нескольких сотнях метров от Потсдамер-плац, вплотную к перекрестку с Лейпциг-штрасе находится бывшее министерство авиации Геринга, в котором с 1949 года располагались советские министерства, здание стало называться Дом министерств. 16 июня 1953 года в 14 часов перед Домом министерств начался массовый митинг — туда пришла толпа рабочих со Сталин-аллее, в которую по дороге влились и другие рабочие — каменщики, штукатурщики, металлурги, разнорабочие, железнодорожники.

07. Советская пропаганда назвала это выступление "фашистской вылазкой", но на самом деле у Дома министерств не прозвучало ни одно нацистского лозунга и даже не было сказано ничего плохого в отношении (об этом писали сами советские осведомители). Рабочие с аллеи Сталина требовали, чтобы к ним вышел премьер-министр Отто Гротеволь. "Долой эксплуатацию!" Долой правительство голода" — скандировали демонстранты.

08. Правительство не предпринимало никаких мер, и рано утром 17 июня в Восточном Берлине началась всеобщая забастовка. Десятки тысяч рабочих собрались на Штраусбергеп платц — на центральной площади среди тех самых номенклатурных "сталинок" стояла толпа полуголодных и плохо одетых рабочих, возводивших всё это великолепие для "коммунистических господ".

09. Во дворах Сталин-аллее рабочие срывали советские плакаты, которые призывали рабоать всё больше и больше, перевыполняя нормы. К полудню численность манифестантов в центре Восточного Берлина достигла численности в 150.000 человек.

10. Десятки тысяч людей вышли также и на Александерплац — прямо к этой площади и ведет Сталин-аллее, которая сейчас носит название Карл Маркс-аллее. Люди скандировали "Мы не хотим быть рабами, мы хотим быть свободными людьми!".

11. Собравшиеся на Александерплац рабочие требовали всё того же — увеличения зарплаты, создание человеческих условий труда и отмену невероятно высоких норм выработки. Ещё рабочие выдвигали требования о создании по-настоящему назависимых профсоюзов, которые будут отстаивать их права.

12. Власти не собирались выполнять требования манифестантов, и на Александерплац, Сталин-аллее и другие центральные улицы Берлина начала выходить армейская бронетехника. На броне сидели русские солдаты, вооруженные винтовками и автоматами. В центр Берлина техника выходила в полном боевом снаряжении, с приданным полевым госпиталем и полевой кухней.

13. Около полудня 17 июня 1953 года советские танки были брошены на протестующих — это произошло вот здесь, возле здания Цейхгауза, что располагается в самом начале бульвара Унтер-ден-Линден.

14. Вскоре у здания Цейхгауза гусеницы одного из танков задавили рабочего — позже на этом месте был установлен крест, а сейчас внутри Цейхгауза есть отдельный выставочный зал, рассказывающий о событиях лета 1953 года в Берлине.

15. Танки заняли боевые позиции вокруг Цейхгауза, после чего пошли в район Вильгельмштрассе и в район Потсдамской площади. Вскоре после этого раздались первые выстрелы — согласно рассказам, солдаты стреляли в основном поверх голов, но жертвы среди протестующих тоже были.

16. Как сообщают очевидцы событий и даже советские "осведомители", затесавшиеся в среду протестующих — не было никаких атак демонстрантов на советские танки — у протестующих не было никакого оружия, не было "коктейлей Молотова" или чего-то подобного. На нескольких снимках событий тех лет запечатлены несколько молодых людей, бросающих камни в советские танки — они старались повредить антенну радиосвязи, и это было скорее исключением.

17. Между тем, колонна танков двигалась от Цейхгауза по бульвару Унтер-ден-Линден к Бранденбургским воротам — где тоже проходили массовые выступления немецких рабочих.

18. Вот что вспоминает о тех событиях студент-геолог Эрих Кулик, который оказался в те дни в центре колонны манифестантов:

"На углу Фридрихштрассе я впервые оглянулся. Мне стало страшно, когда я увидел, как много людей присоединилось к колонне. Вниз по улице, до самых Бранденбургских ворот, было не протолкнуться, толпа все росла и росла…

На углу Шарлоттенштрассе мы вдруг услышали гул надвигающихся танков и сразу же увидели разбегающихся в панике демонстрантов. Голова нашей колонны продвигалась теперь медленно и с опаской. На мосту через Шпрее показались танки. Они прибавили газу и двинулись прямо на нас, три тяжелых танка шли в ряд, а по тротуару бронированные автомобили. Не знаю, как удалось демонстрантам так быстро освободить улицу и где смогло укрыться такое количество людей. Я спрятался за памятником Гумбольдту перед входом в университет. В мгновение ока на высокой металлической изгороди позади меня не осталось ни одного свободного места. Лица русских, сидящих на танках, сияли, они вовсю улыбались, махали нам руками и выглядели очень дружелюбно. За танками, их было 15 штук, следовали грузовики с пехотой, легкая артиллерия, полевая кухня и лазарет. Всё, как на войне.

Минут через шесть, когда всё закончилось, люди все ещё смотрели вслед удаляющейся колонне техники. Я пошёл на площадь перед Берлинским собором. Незадолго до этого русские задавили там старушку. «Ей не хватило сил отбежать в сторону, - рассказывали очевидцы, - автомобиль хоть и затормозил, но было уже поздно. На месте происшествия быстро соорудили небольшое надгробье из кирпича, покрыли его чёрно-красно-золотым флагом, а поверх положили маленький деревянный крест" .

19. Бульвар Унтер-ден-Линден в те дни был весь изрезан танковыми траками — военные ехали в район Бранденбургских ворот, чтобы разогнать собравшихся там рабочих.

20. Параллельно с военными работала и восточногерманская полиция — в городе устанавливались многочисленные заграждения, полиция старалась недопустить разрастания восстания. А между тем, в нём не было ничего "подлинно антисоветского" — рабочие на заводах организовывали забастовочные комитеты и старались взять власть в свои руки.

21. Возле Бранденбургских ворот произошло знаковое событие — красный флаг, реявший на воротах, вдруг полетел вних — двое молодых людей залезли наверх и сбросили флаг под ноги протестующих.

22. Бастующие рабочие оцепляли здания — 5 окружных учреждений министерства Госбезопасности, два окружных комитета СЕПГ, десятки полицейских участков оказались под народным контролем. И может быть, объединение Германии произошло бы уже в 1953 году, но делу помешали советские танки — они не дали протестующим рабочим сделать это и разогнали манифестантов.

23. В ходе июньских событий 1953 года погибло более 50 человек — точные данные о погибших неизвестны до сих пор. В подавлении восстания участвовали 16 дивизий, из них три дивизии с 600 танками только в Берлине. Ответственным за подавление восстания был назначен комиссар Владимир Семенов — по его словам, из Москвы требовали кровавой расправы над рабочими, но он заменил приказ Берии "стрелять по людям" на приказ "стрелять поверх голов". Иначе жертв могло быть гораздо больше...

Какой итог был у Берлинского восстания 1953 года? В итоге немецкие рабочие всё равно получили свои права, настоящие профсоюзы и человечкские условия труда, а Германия стала единой — пусть и произошло это не летом 1953 года, а в 1989-м году.

А вместо эпилога я хотел бы поместить стихотворение Бертольда Брехта, посвящённые восстанию 1953 года:

После восстания 17 июня
По распоряжению секретаря Союза писателей
На Сталиналлее распространялись листовки,
В которых сообщалось, что народ
Потерял доверие правительства
И мог бы вернуть его только удвоенной работой.
Hе было бы разве проще правительству
Распустить народ
И выбрать новый?

Напишите в комментариях, что вы думаете по этому поводу.

После смерит И.В.Сталина, в СЕПГ распространилась неуверенность, а население начало надеяться на улучшение условий жизни. Преемники Сталина посоветовали Генеральному секретарю СЕПГ Вальтеру Ульбрихту в апреле 1953 года смягчить напряженную ситуацию.

Всего два месяца спустя, 9-го июня 1953 года, политбюро СЕПГ приняло решение, названное «Новым курсом» и публично признало, что в прошлом совершались ошибки. Для улучшения снабжения предписывалось замедление темпов развития тяжелой промышленности. Многие мероприятия, вызывавшие недовольство, отменялись. Назначенное на 28-е мая повышение норм выработки на 10%, однако же, осталось в силе. Более того, предписывалась организация внутрипроизводственных дискуссий, во время которых рабочие должны были получить стимул для «добровольного» повышения своих норм на 15%. Эти мероприятия наталкивались на сопротивление. Когда 16-го июня 1953 года в профсоюзной газете «Трибуна» появилась статья в защиту повышения норм выработки, начался общественный протест. Строительные рабочие на Сталиналлее прекратили работу и пошли в центр Восточного Берлина. К ним примкнули тысячи демонстрантов, которые перед «Домом министерств» стали требовать отмены решения о повышении норм, а затем и отставки правительства. Выкрики, требовавшие свободных выборов, становились все громче. На следующий день, 17-е июня, была назначена генеральная забастовка. В этой взрывоопасной ситуации осталось незамеченным то, что Совет министров отменил свое решение. Способом разрешения политического конфликта стала забастовка.

17 июня 1953 года по всей Восточной Германии прокатилась волна демонстраций, стачек и захватов партийно-правительственных учреждений. Все началось с берлинских строителей, возводивших элитные дома для ГДРовской номенклатуры на Аллее Сталина - центральной магистрали в советском секторе разделенной немецкой метрополии. 16 июня 1953 года рабочие строек спонтанно вышли на улицу протестовать против правительственного указа о поднятии трудовых норм на 10%. Стачечные комитеты, спонтанно возникавшие на предприятиях ГДР, проводили собрания, принимая петиции в адрес правительства. Рабочие требовали отмены чересчур высоких трудовых норм, свободных выборов и свободы слова. Очень быстро энергия социального недовольства обратилась в стихию политического протеста. О событиях в Берлине узнали через передачи западных радиостанций жители других районов ГДР. На следующий день волнениями оказалась охвачена уже вся страна. Позже рабочие узнали, что в знак солидарности с ними в лагерях под Норильском и Карагандой бастовали тысячи советских политзаключенных. На следующий день забастовки переросли в политические манифестации. На улицы выходили не только рабочие, но и представители других слоев населения. Они несли транспаранты с требованиями отменить политическую цензуру и выпустить политических заключенных, жгли портреты Сталина, Ульбрихта и Гротеволя, переворачивали трамваи, пытаясь строить баррикады. К середине дня восстанием были охвачены уже сотни городов и общин. Местные власти были в шоке и в растерянности, обрывали телефоны, пытаясь получить четкие инструкции в Берлине.

Советские солдаты до этого времени, в основном, все еще находились в казармах, не догадываясь о том, что происходит. В гарнизоны Группы советских войск доходили странные слухи о готовности Берии на уступки в германском вопросе. Когда прозвучал приказ привести войска в боевую готовность, начальники внушали подчиненным: необходимо соблюдать осторожность, применять оружие, только если противник начнет стрелять первым. Но у германских рабочих не было оружия, поэтому многие солдаты находились в растерянности. Неуверенно чувствовали себя и военные руководители ГДР: отдаст ли Москва приказ стрелять по саботажникам. Приказ, наконец, пришел, и по улицам Берлина, Магдебурга, Лейпцига, Йены и других городов загрохотали танки. Советские солдаты из группы ликвидации отказались открыть огонь по безоружным немцам, пытавшимся освободить из тюрьмы политзаключенных. Их отдали под трибунал и несколько дней спустя расстреляли под Магдебургом. Демократический Запад предал восстание, решив не вмешиваться и не ссориться с Советским Союзом.

Власти ввели чрезвычайно положение, в города вошли советские войска Более 1000 предприятий и рабочих коллективов объявили забастовку. В Биттерфельде, Герлице и Халле стачечные комитеты даже захватили городскую власть. В Восточном Берлине десятки тысяч людей спонтанно собрались на митинг перед министерским комплексом на Лейпцигер-штрассе. По всей стране восставшие штурмовали 250 партийных и государственных учреждений, в том числе 12 тюрем, из которых были выпущены на волю все заключенные. В числе последних было много крестьян, противившихся насильственной коллективизации.

Западные разведки первоначально восприняли события 17 июня как результат вышедшей из-под контроля советской инсценировки, направленной на международное раскручивание вопроса о воссоединении Германии в качестве нейтрального государства - как это якобы предусматривал план Берии. В принципе, повод так думать был. За три месяца до этого умер Сталин, и никто точно не знал, что происходит в Кремле и каковы могут быть очередные советские жесты. Точно так же мыслили, вероятно, и многие восточногерманские граждане, понадеявшись на ветер перемен после смерти диктатора.

Советское военное командование ввело в 167 из 217 административных округов ГДР режим чрезвычайного положения. В считанные часы советские войска и силы безопасности «Штази» подавили восстание. Более сотни демонстрантов было убито.

18 июня начались репрессии. Штази и НКВД расправлялись с повстанцами, их арестовывали, бросали в тюрьмы.

Берлинское восстание закончилось 26 июня. К суду по делу об участии в восстании властями ГДР было привлечено до 15 тысяч граждан. Правительство пыталось представить рабочее восстание как фашистский мятеж. Около 2 тысяч человек было осуждено, двое расстреляны. Еще 18 человек застрелили за нарушение законов чрезвычайного положения советские солдаты. А для Советского Союза Берлинское восстание закончилось тем, что был смещен Берия.