стр. 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358

Валлон А. История рабства в античном мире. ОГИЗ ГОСПОЛИТИЗДАТ, М., 1941 г.
Перевод с франц. С. П. Кондратьева.
Под редакцией и с предисловием проф. А. В. Мишулина.

с.352 То, о чем я гово­рил в двух пред­ше­ст­ву­ю­щих гла­вах о про­да­же и о заня­ти­ях рабов, тре­бу­ет допол­не­ния; здесь я хочу ска­зать о их цене, мате­рии весь­ма сухой, но извест­ные иссле­до­ва­ния Дюро-де-ла-Мал­ля поз­во­лят мне быть крат­ким.

Цена рабов меня­лась в зави­си­мо­сти от вре­ме­ни; она долж­на была менять­ся и в зави­си­мо­сти от их чис­ла, их заня­тий, их заслуг и раз­лич­ных дру­гих выше­упо­мя­ну­тых мною обсто­я­тельств. Под­твер­жде­ния это­го мы нахо­дим как в исто­ри­че­ских фак­тах, так и в зако­нах.

У нас нет доку­мен­тов, касаю­щих­ся цены рабов в пер­вый пери­од рим­ской исто­рии до вто­рой Пуни­че­ской вой­ны; начи­ная с этой эпо­хи их цена при­бли­жа­ет­ся к ценам, обще­при­ня­тым в Гре­ции, вслед­ст­вие уста­но­вив­ших­ся более регу­ляр­ных сно­ше­ний меж­ду эти­ми дву­мя наро­да­ми. Таким обра­зом, про­дан­ные Ган­ни­ба­лом в Ахайе 1200 плен­ных были выкуп­ле­ны за 100 талан­тов (это, веро­ят­но, та сум­ма, за кото­рую они были куп­ле­ны), т. е. по пяти мин за чело­ве­ка (око­ло 160 руб­лей золо­том) - цена, неко­гда доволь­но высо­кая для Гре­ции, но став­шая обыч­ной для рабов в эпо­ху пре­ем­ни­ков Алек­сандра . После бит­вы при Кан­нах Ган­ни­бал, смяг­чен­ный победой, а может быть, и стес­нен­ный сво­и­ми плен­ны­ми, пред­ла­гал им сво­бо­ду на усло­ви­ях еще более лег­ких. За всад­ни­ков было назна­че­но 500 дена­ри­ев с изо­бра­же­ни­ем колес­ни­цы, за леги­о­не­ра - 300 и за раба - 100. Эти цены, не исклю­чая и цены за сво­бод­но­го чело­ве­ка, были ниже обыч­ной сто­и­мо­сти рабов, так как Тит Ливий гово­рит, что сенат, пре­не­брег­ши эти­ми плен­ны­ми, купил 8 тысяч рабов, чтобы сде­лать из них сол­дат, и запла­тил за них боль­ше того, что сто­и­ли бы ему плен­ные .

Для после­ду­ю­щих вре­мен мы, преж­де все­го, име­ем свиде­тель­ства Плу­тар­ха, гла­ся­щие, что Катон нико­гда не пла­тил за рабов доро­же 1500 драхм , при этом он имел в виду рабов здо­ро­вых, год­ных к рабо­те, спо­соб­ных управ­лять вола­ми и ходить за с.353 лошадь­ми. Но Плу­тарх, веро­ят­но, заме­нил драх­мой дена­рий , сто­и­мость кото­ро­го в совре­мен­ную ему эпо­ху при­бли­зи­тель­но рав­ня­лась сто­и­мо­сти драх­мы, но была ниже в пери­од Рес­пуб­ли­ки. Мож­но даже пред­по­ла­гать, что цена этих рабов не дости­га­ла это­го мак­си­маль­но­го пре­де­ла. В самом деле, переда­ют, что Катон в быт­ность свою цен­зо­ром оце­нил рабов в десять раз выше их дей­ст­ви­тель­ной сто­и­мо­сти, чтобы обло­жить нало­гом в 3 асса за тыся­чу тех рабов, кото­рые были моло­же два­дца­ти лет и сто­и­ли выше 10 тысяч ассов (око­ло 310 руб­лей золо­том), что в пере­во­де на гре­че­ские день­ги соста­вит немно­гим менее 900 драхм . Этим меро­при­я­ти­ем Катон хотел уда­рить не по тру­ду, а по рос­ко­ши. Весь­ма веро­ят­но, что цены, уста­нов­лен­ные им в сво­ем законе, пре­вы­ша­ли обыч­ные цены на сель­ских рабов. Закон Като­на в то же вре­мя свиде­тель­ст­ву­ет и о том, что жаж­да рос­ко­ши зна­чи­тель­но под­ня­ла цены на рабов, необ­хо­ди­мых для удо­вле­тво­ре­ния порож­ден­ных ею потреб­но­стей. Комедии Плав­та мог­ли бы пред­ста­вить это­му дока­за­тель­ства. Тем не менее эти­ми тек­ста­ми сле­ду­ет поль­зо­вать­ся с извест­ной осто­рож­но­стью, и не пото­му имен­но, что Плавт под­ра­жа­ет гре­кам, - ведь новая комедия появи­лась при­бли­зи­тель­но за пол­ве­ка до него, и рабы этой кате­го­рии не мог­ли сто­ить в Гре­ции доро­же, чем в Риме. Кро­ме того, Плавт очень сво­бо­ден в сво­их под­ра­жа­ни­ях; он без вся­ко­го стес­не­ния вво­дит рим­ские нра­вы в чисто гре­че­ские сце­ны. Что же каса­ет­ся цифр, обо­зна­чаю­щих цены рабов, то он не счи­тал необ­хо­ди­мым при­дер­жи­вать­ся рыноч­ных цен, суще­ст­во­вав­ших в то вре­мя в Риме или в ином каком-нибудь месте. Об этом мож­но судить по тому раз­но­об­ра­зию, кото­рое они пред­став­ля­ют. В комедии « Плен­ни­ки» похи­щен­ный ребе­нок был про­дан за 6 мин; в дру­гом месте две малень­кие девоч­ки - одна четы­рех, дру­гая пяти лет - были отда­ны вме­сте с их кор­ми­ли­цей за 18 мин, но без гаран­тии . Моло­дая девуш­ка куп­ле­на за 20 мин; за дру­гую запла­ти­ли 20 мин и пере­про­да­ли за 30 мин ; тако­ва же и цена любов­ни­цы Фило­ма­ха в « При­виде­нии» . Еще дру­гая, за кото­рую про­си­ли то 30 мин, то один талант, была уступ­ле­на по пер­вой цене с над­бав­кой в 10 мин за ее пла­тья и укра­ше­ния . Во вре­мя коми­че­ско­го тор­га меж­ду отцом и сыном из-за рабы­ни, кото­рой и тот и дру­гой доби­ва­лись, не смея в том при­знать­ся друг дру­гу, цена ее с 30 мин под­ня­лась до 50, при­чем отец уве­рял, что не отка­жет­ся от нее, даже если цена ей будет 100 мин (око­ло 3500 руб­лей золо­том) . Одна плен­ни­ца куп­ле­на за 40 мин, арфист­ка - за 50 (сле­ду­ет доба­вить, что ее купил ее любов­ник). Нако­нец, моло­дая девуш­ка, выда­ва­е­мая за плен­ни­цу и отли­чав­ша­я­ся гра­ци­ей и умом, была куп­ле­на за 60 мин содер­жа­те­лем пуб­лич­но­го дома, счи­тав­шим, что он таким путем обес­пе­чил свое состо­я­ние . Это раз­но­об­ра­зие цен и их повы­ше­ние мог­ли, без сомне­ния, встре­чать­ся и в дей­ст­ви­тель­ной жиз­ни, подоб­но тому как мы видим это на сцене для рабов этой кате­го­рии. Но есть и дру­гие при­ме­ры, поз­во­ля­ю­щие нам ули­чить поэта в явном пре­уве­ли­че­нии. Фило­крат, плен­ный раб, уез­жая для выпол­не­ния воз­ло­жен­но­го на него пору­че­ния, дол­жен оста­вить залог в 20 мин; слу­га Демо­на с.354 полу­ча­ет сво­бо­ду за 30 мин, при­чи­тав­ши­е­ся ему за откры­тие шка­тул­ки в « Кана­те» . Нако­нец, два пова­ра в « Кла­де» оце­ни­ва­ют себя не мень­ше чем в один талант за обо­их ; повар, как нам извест­но из гре­че­ских комедий, был пре­иму­ще­ст­вен­но фан­фа­ро­ном (хва­сту­ном), ἀλαονι­κός . Ино­гда эта сум­ма назы­ва­лась с извест­ным оттен­ком пре­зре­ния: « За талант я не куп­лю ведь милет­ско­го Фале­са!» Одна заслу­жен­ная кур­ти­зан­ка не хочет отда­вать свою дочь мень­ше чем за два талан­та, или за 20 мин в год. Прав­да, за эту цену она пред­ла­га­ет в виде гаран­тии сде­лать всех рабов в доме евну­ха­ми:

Но в ско­ром вре­ме­ни самые высо­кие цены Плав­та были пре­взой­де­ны. Жела­ли иметь не толь­ко кра­си­вых рабов, жела­ли иметь рабов, про­ис­хо­див­ших от наро­да, извест­но­го сво­ей при­вет­ли­во­стью и весе­лым нра­вом, - из Гре­ции и Алек­сан­дрии. Прав­да, с тех пор как эти стра­ны были пре­вра­ще­ны в про­вин­ции, ста­ло труд­нее полу­чать рабов оттуда, но жаж­да рос­ко­ши, более силь­ная, чем все направ­лен­ные про­тив нее зако­ны, овла­де­ла всей зна­тью. Ее при­чуд­ли­вые фан­та­зии, став­шие более тре­бо­ва­тель­ны­ми и мно­го­чис­лен­ны­ми, под­ня­ли, само собой разу­ме­ет­ся, цены на подоб­но­го рода рабов. Уже Катон него­до­вал на то, что за кра­си­во­го слу­гу пла­ти­ли доро­же, чем за уча­сток зем­ли . Мар­ци­ал упо­ми­на­ет о целых наслед­ствах, истра­чен­ных на покуп­ку жен­щин и под­рост­ков, за кото­рых пла­ти­ли по 100 тысяч сестер­ций . Пли­ний при­во­дит очень харак­тер­ный при­мер такой про­да­жи, назы­вая име­на про­дав­ца и поку­па­те­ля .

Рим­лян тол­ка­ла на эту рас­то­чи­тель­ность не толь­ко пого­ня за чув­ст­вен­ны­ми удо­воль­ст­ви­я­ми, но и умст­вен­ные запро­сы, инте­рес к лите­ра­ту­ре и искус­ству: это были бла­го­род­ные пло­ды циви­ли­за­ции, сво­бод­но созре­вав­шие под солн­цем Элла­ды, но в Риме пока еще тре­бо­ва­лось посто­ян­ное руко­вод­ство ино­стран­цев для заня­тия ими. Впро­чем, знат­ные лица ино­гда счи­та­ли ниже сво­е­го досто­ин­ства зани­мать­ся эти­ми искус­ства­ми лич­но, пола­гая, что име­ют пол­ное пра­во заста­вить их слу­жить себе за день­ги. Тор­гов­цы вся­че­ски ста­ра­лись удо­вле­тво­рить эти потреб­но­сти: с этой целью они пору­ча­ли вос­пи­ты­вать для себя лите­ра­то­ров и худож­ни­ков. В чис­ле их было мно­го и никуда негод­ных пев­цов и грам­ма­ти­ков, такой « шуше­ры» , как певец, про­дан­ный вме­сте с Эзо­пом за тыся­чу обо­лов, и тот грам­ма­тик, за кото­ро­го запла­ти­ли 3 тыся­чи обо­лов, или пять мин. Но не все­гда мож­но было най­ти таких рабов, каких хоте­ли, а обу­че­ние их сто­и­ло очень доро­го. Это под­твер­жда­ет­ся при­ме­ром Саби­на, о кото­ром нам толь­ко что рас­ска­зы­вал Сене­ка и кото­рый, чтобы иметь сво­е­го раба « Гоме­ра» , сво­е­го раба « Геси­о­да» и сво­е­го раба « Пин­да­ра» , дол­жен был запла­тить по 100 тысяч сестер­ций за каж­до­го. Еще доро­же пла­ти­ли за то, чтобы вла­деть рабом, полу­чив­шим уже извест­ность. Квинт Лута­ций Катул купил Даф­ни­са за 700 или 800 тысяч сестер­ций - дока­за­тель­ство ува­же­ния и богат­ства. Он оста­вил за собой толь­ко пра­во патро­на­та и пра­во, передать ему свое имя - Лута­ций Даф­нис .

с.355 Итак, в этой сфе­ре мы не можем уста­но­вить ника­ких пре­дель­ных норм, а сле­до­ва­тель­но, и сред­них дан­ных. Одна­ко же в дру­гих слу­ча­ях встре­ча­ют­ся оцен­ки более уме­рен­ные, и пото­му они могут казать­ся более обыч­ны­ми; но они тем более опас­ны; поэто­му имен­но здесь кри­ти­ка долж­на при­нять во вни­ма­ние все обсто­я­тель­ства, чтобы не заблудить­ся в лаби­рин­те лож­ной индук­ции. Так, оце­ни­вая раба-рыба­ка в 6 тысяч сестер­ций, ссы­ла­ют­ся на Юве­на­ла: это сто­и­мость рыбы пал­ту­са (тюр­бо), кото­рую автор сде­лал столь про­слав­лен­ной. Прав­да, он при­бав­ля­ет: « …Может быть, было б дешев­ле купить рыба­ка само­го, чем эту самую рыбу» . Но, в самом деле, мож­но ли счи­тать эту оцен­ку в 6 тысяч сестер­ций общей для всех рыба­ков? Конеч­но, нет, так же как нель­зя при­пи­сы­вать Пли­нию подоб­ную же оцен­ку преж­не­го раба-ору­же­нос­ца лишь пото­му, что он утвер­жда­ет, что в его вре­мя соло­вьи сто­ят доро­же, при­бав­ляя при этом, что за одно­го из них было запла­че­но 6 тысяч сестер­ций . Эти тек­сты сами по себе не име­ют тако­го зна­че­ния. И во всех этих слу­ча­ях сле­ду­ет осте­ре­гать­ся делать слиш­ком поспеш­ные заклю­че­ния от част­но­го к обще­му. Кому при­дет в голо­ву опре­де­лять обыч­ную цену гла­ди­а­то­ров на осно­ва­нии свиде­тель­ства Све­то­ния, что одна­жды за Сатур­ни­ном оста­ви­ли 30 гла­ди­а­то­ров за 9 мил­ли­о­нов сестер­ций? Так как доб­рый пре­тор заснул во вре­мя про­да­жи рабов, то Кали­гу­ла ради заба­вы при­ни­мал пока­чи­ва­ние его голо­вы за изъ­яв­ле­ние согла­сия на над­бав­ку . Оце­ни­вая хоро­ше­го раба-вино­гра­да­ря в 8 тысяч сестер­ций, ссы­ла­ют­ся на более серь­ез­ное свиде­тель­ство Колу­мел­лы. Он начи­на­ет с утвер­жде­ния, что, как пра­ви­ло, вино­гра­да­рей выби­ра­ют сре­ди самых деше­вых рабов, но что он, напро­тив, отно­сит их к самым цен­ным; что он не счи­та­ет цену слиш­ком высо­кой, если он запла­тит за хоро­ше­го вино­гра­да­ря 8 тысяч сестер­ций, - столь­ко же, сколь­ко за 7 юге­ров вино­град­ни­ка . Это, если мож­но так выра­зить­ся, ско­рее цена про­из­воль­ная, чем насто­я­щая оцен­ка; она не дает ника­ких ука­за­ний для нуж­ных вычис­ле­ний.

Но име­ет­ся целый ряд дру­гих оце­нок, не вызы­ваю­щих подоб­ных сомне­ний. Мар­ци­ал, рас­ска­зы­вая о про­да­же одной жен­щи­ны, гово­рит, что если бы тор­го­вец не допу­стил неко­то­рой оплош­но­сти, то за нее мог­ли бы дать 600 дена­ри­ев ; в дру­гом месте речь идет о рабе, куп­лен­ном за 1300 дена­ри­ев . Один отры­вок Пет­ро­ния, при­во­ди­мый, как и преды­ду­щий, Дюро-де-ла-Мал­лем, име­ет, как мне кажет­ся, более общее зна­че­ние и более широ­кое при­ме­не­ние. Тыся­ча дена­ри­ев обе­ща­ет­ся тому, кто при­ведет или ука­жет место­пре­бы­ва­ние бег­ло­го раба . Это, конеч­но, про­стое воз­на­граж­де­ние, а не цена раба, а Дюро-де-ла-Малль пред­по­ла­га­ет, что воз­на­граж­де­ние долж­но быть ниже цены раба, чтобы его хозя­ин был заин­те­ре­со­ван в воз­вра­ще­нии сво­е­го невер­но­го слу­ги. Но не сле­ду­ет забы­вать, что он мог быть вдвойне заин­те­ре­со­ван. Бег­лый раб пред­став­лял для него свою лич­ную сто­и­мость, а кро­ме того, воз­на­граж­де­ние, кото­рое мож­но было тре­бо­вать с того, кто его при­ютил: вспом­ним ост­ро­ум­ный ком­мен­та­рий Летрон­на к алек­сан­дрий­ско­му объ­яв­ле­нию, касаю­ще­му­ся бежав­ше­го раба . с.356 Рим во все эпо­хи нала­гал на укры­ва­те­лей подоб­но­го рода штра­фы: закон Кон­стан­ти­на при­суж­да­ет их к упла­те двой­ной сто­и­мо­сти раба, поэто­му гос­по­дин вполне мог обе­щать экви­ва­лент насто­я­щей сто­и­мо­сти тому, кто доне­сет. Я знаю, что в дан­ном слу­чае не дела­ет­ся раз­ли­чия меж­ду обрат­ным при­во­дом и доно­сом: это про­стой слу­чай иска о взыс­ка­нии убыт­ков. Но, с дру­гой сто­ро­ны, заме­тим, что речь идет о рабе для рос­ко­ши, о моло­дом кра­си­вом рабе . Чтобы полу­чить его обрат­но, гос­по­дин не оста­но­вит­ся перед упла­той пол­ной сто­и­мо­сти; а в том слу­чае, если бы он сто­ил боль­ше, то сум­ма, пред­ло­жен­ная тому, кто его вернет, мог­ла быть не мень­ше сто­и­мо­сти более про­стых рабов. Оцен­ка, дан­ная Гора­ци­ем в выше­при­веден­ном отрыв­ке, отно­сит­ся к рабу той же кате­го­рии. Он молод, кра­сив, обра­зо­ван, скро­мен и, несмот­ря на это, скло­нен к побе­гам; но недо­ста­ток, объ­яв­лен­ный без пре­до­став­ле­ния гаран­тии, так лов­ко мас­ки­ру­ет­ся похва­ла­ми, что поку­па­тель дума­ет, что он совер­шил выгод­ную сдел­ку, купив его за 8 тысяч сестер­ций. Цена более высо­кая, чем в преды­ду­щем слу­чае, но это не долж­но нико­го удив­лять, так как для этой груп­пы слуг при­хо­дит­ся допу­стить повы­ше­ние сред­ней сто­и­мо­сти.

Эти цены и цены близ­кие им встре­ча­ют­ся так­же в неко­то­рых над­пи­сях. Обы­чай осво­бож­дать рабов под видом про­да­жи их боже­ству про­дол­жал­ся в Гре­ции вплоть до эпо­хи рим­ско­го вла­ды­че­ства. Не гово­ря уже о ценах, кото­рые на осно­ва­нии одно­го лишь посте­пен­но­го повы­ше­ния мож­но отне­сти к дан­ной эпо­хе (10, 15 и 20 мин), есть и дру­гие пока­за­те­ли, кото­рые опре­де­ля­ют эпо­ху той валю­той, в кото­рой они выра­же­ны, и тем видом монет, в кото­рых они обо­зна­че­ны. Так, в Тифо­рее мы нахо­дим рабу, оце­нен­ную в тыся­чу дена­ри­ев, а в дру­гой над­пи­си - двух жен­щин, выкуп­лен­ных вме­сте за 3 тыся­чи дена­ри­ев . Этот выкуп, как мы виде­ли, дан­ный при посред­ни­че­стве бога, пред­став­лял собой сто­и­мость раба; и цена долж­на была быть более или менее оди­на­ко­вой в Риме и в Гре­ции для одной и той же эпо­хи.

ПРИМЕЧАНИЯ

«Дока­за­тель­ст­вом их мно­же­ства слу­жит то, что Поли­бий пишет, что у ахе­ян все это дело про­шло за 100 талан­тов; они уста­но­ви­ли цену за каж­до­го чело­ве­ка, кото­рый воз­вра­щал­ся хозя­е­вам, по 500 дена­ри­ев. По это­му рас­че­ту в Ахее их было тыся­ча две­сти чело­век» (). Надо напом­нить, что талант рав­нял­ся 60 минам, или 6 тыся­чам драхм. Тит Ливий при­пи­сы­вал дена­рию сто­и­мость драх­мы, хотя он сто­ил немно­го мень­ше. Но допус­кая, что запла­ти­ли 100 талан­тов за 1200 плен­ных, или 5 мин за каж­до­го чело­ве­ка, мож­но при­знать, что для выку­па сво­бод­но­го чело­ве­ка эта явля­ет­ся ценой невы­со­кой. Что каса­ет­ся дена­рия (рав­но­го 10 ассам, или 4 сестер­ци­ям), то Дюро-де-ла-Малль счи­та­ет его рав­ным 0,87 сан­ти­ма для 244 г. до н. э. и 0,78 сан­ти­ма от 241 до 44 г. до н. э.; 1 фран­ку 12 сан­ти­мам во вре­мя Цеза­ря; 1 фран­ку 8 сан­ти­мам при Авгу­сте и 1 фран­ку или немно­гим боль­ше - при Тибе­рии и Анто­ни­нах («Рим­ская поли­ти­че­ская эко­но­мия», т. I, стр. 448 и 450, табл. XII и XIV).

; сравн. Флор, II, 6, 23. Во вре­мя враж­деб­ных дей­ст­вий, кото­рые пред­ше­ст­во­ва­ли бит­ве при Кан­нах, меж­ду Фаби­ем и Ган­ни­ба­лом было услов­ле­но в силу дого­во­ра об обмене плен­ных, чтобы изли­шек плен­ных с той или дру­гой сто­ро­ны опла­чи­вал­ся из рас­че­та 2 1 ∕ 2 фун­та сереб­ра за голо­ву (). Плу­тарх, вос­про­из­во­дя этот эпи­зод в «Жиз­не­опи­са­нии Фабия» (7), гово­рит о 250 драх­мах, при­да­вая, таким обра­зом, фун­ту сереб­ра сто­и­мость одной мины. Со сво­ей сто­ро­ны Авл Гел­лий (но, конеч­но, его авто­ри­тет не дол­жен пере­ве­ши­вать авто­ри­те­та выше­при­веден­но­го тек­ста Тита Ливия) утвер­жда­ет, что после бит­вы Ган­ни­бал удо­воль­ст­во­вал­ся 1 1 ∕ 2 фун­та­ми сереб­ра (VII, 18).

ВВЕДЕНИЕ

РАБСТВО В ДРЕВНЕМ РИМЕ

1 Рабовладельческий строй в Риме

2 Источники рабства

РАБЫ В ДРЕВНЕМ РИМЕ

1 Стратификация рабов

2 Обращение с рабами

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Основным производящим классом римского общества был класс рабов. В II-Iвв.до н.э. потребность в рабах для рабовладельческих хозяйств Италии удовлетворялась за счет порабощения завоеванных римлянами народов Средиземноморья. Во II-Iвв. до н.э. Римская империй распространялась до Атлантического океана на Западе, пустыни Сахары на Юге, непроходимых лесов Центральной Европы на Севере, на Востоке предел римским завоеваниям поставила могущественная Парфянская держава. Большие завоевательные войны, выбрасывающие на рабский рынок громадные массы рабов, становятся все более и более редкими. Римские императоры II в. до н. э. вели много пограничных войн, которые, хотя и пополняли рабами рынок империи, однако общее количество рабов, получаемых из этого источника, сократилось по сравнению с предшествующим временем. А это происходило в то время, когда распространяющиеся рабовладельческие хозяйства все более нуждались в рабской силе. Несоответствие спроса и предложения привело к повышению цен на рабов (с 400-500 дендрариев во II-Iвв. до н. э. до 600-700 дендрариев во II в. до н.э.). Во II-Iвв. до н.э. было выгоднее купить раба на рынке, чем воспитывать его в своем хозяйстве. Во II в. до н.э. повысилась роль внутренних источников рабства, поэтому заинтересованные в увеличении своей рабской армии рабовладельцы были вынуждены пойти на изменение бытового положения рабов: в сельских поместьях и в городах увеличилось количество женщин- рабынь, рабам разрешают создание подобия семьи. Поощрения семейных отношений среди рабов сменило прежний полуказарменный быт. В источниках сообщается о детях -рабах, об их воспитании, их купле- продаже. В некоторых рабских семьях было много детей. Такие, родившиеся в рабстве, дети (их называли Варнами) были послушны, обучены какому-либо делу, привязаны к месту жительства своих родителей и высоко ценились. Развитие семейных отношений в среде рабов увеличивало рабское население Империи.

Поощрение семейных отношений заставило рабовладельцев выделять некоторое имущество для рабской семьи: несколько голов скота, участок земли, хижину, орудия труда для занятия каким-нибудь ремеслом, небольшую лавку и т.п. это имущество, выделенное господином и переданное в пользование рабам, называлось пекулием. Господин в любое время мог отнять дарованный пекулий. Для IIв. до н.э. характерно распространение пекулия.

Когда победоносные войны выбрасывали на рынок громадные толпы дешевых рабов, а сами рабы содержались в казарме, рабовладелец старался выжать из рабов как можно быстрее больший прибавочный продукт, Обессилившего или болезненного раба продавали или просто выбрасывали, так как рабовладелец мог купить на рабском рынке нового раба по дешевой цене. Во II в. до н.э. рабовладельцу было не выгодно доводить эксплуатацию раба до такой степени, чтобы он быстро терял силы и здоровье. В связи с этим изменяется не только бытовое, но и юридическое положение рабов.

В римском праве распространяется взгляд, согласно которому свобода человека объявляется «естественным состоянием», свойственным человеку как таковому, а следовательно, и рабу. Рабство противоречит природе, хотя оно признается учреждением всех народов, иначе говоря - рабом не рождаются, а становятся.

Проблема рабства, рабов, в жизни античного общества всегда вызывала интерес у отечественных и зарубежных ученых.

Среди них выделяются отечественные историки В.П.Кузищин, Е.Н.Штаерман, С.А.Жебелев, Я.Ю.Заборовский, А.В.Коптев, В.В.Курицын и др. Зарубежные историки М. Финли, Р. Дункан - Джонс, К.Грин, К. Поланьи.

Одни из них Финли. Р. Дункан-Джонс считают античную экономику примитивной, не имеющей феноменов. Другие - К. Гонкинс «Господа и рабы» считают, что античное общество развивается по социологическим законам капиталистического мира. Отечественные историки-антиковеды мало занимались социо-экономическими проблемами древнего Рима. В статье В.В.Курицына «Экономика и политика в античном обществе» впервые поставлена проблема особенности функционирования экономики древнеримского общества. В ней отмечается, что классическое рабство, возникнув, стало оказывать огромное, во многом определяющее воздействие на дальнейшую судьбу античного мира. Развитие рабовладельческого хозяйства обусловило развитие торговли и денег. Поэтому выбор темы не случаен.

Объект курсовой работы: рабство в Древнем Риме.

Предмет курсовой работы: история Древнего Рима.

Цель курсовой работы - рассмотреть особенности классического рабства в Древнем Риме.

Задачи исследования:

- описать особенности жизни Древнего Рима;

- рассмотреть социальную стратификацию рабов Древнего Рима;

- рассмотреть экономические и внеэкономические методы принуждения;

-рассмотреть обращение с рабами в Древнем Риме.

Гипотеза исследования: предположение о том, что отношения классического рабства не могли не приводить к усилению роли внеэкономических методов господства, которые переплетались с экономическими, образуя их органическое единство, составляя особенность классического рабства как общественной системы.

Теоретическая значимость в собранном материале, который может быть полезен всем интересующимся данной проблемой.

Структура курсовой работы соответствует цели и задачам исследования и включает в себя введение, две главы, четыре параграфа, заключение и список использованных источников.

1. РАБСТВО В ДРЕВНЕМ РИМЕ

1 Рабовладельческое общество в Риме

Развитие рабовладения в Риме. Концентрация земель и образование латифундий. Со второй половины II в. до н.э. начинается период наивысшего развития рабовладельческого способа производства в римском обществе. Завоевательные войны, которые велись римлянами примерно в течение 120 лет в бассейне западного, а затем и восточного Средиземноморья, содействовали притоку на невольничьи рынки огромных масс рабов. Еще во время первой Пунической войны взятие Агригента (262 г.) дало римлянам 25 тысяч пленных, которые и были проданы в рабство. Шесть лет спустя консул Регул, одержав победу над карфагенянами при мысе Экноме (256 г.), отправил в Рим 20 тысяч рабов. В дальнейшем эти цифры неуклонно растут. Фабий Максим при взятии Тарента в 209 г. продал в рабство 30 тысяч жителей. В 167 г. при разгроме городов Энира консулом Эмилием Павлом было продано в рабство 150 тысяч человек. Окончание III Пунической войны (146 г.) ознаменовалось продажей в рабство всех жителей разрушенного Карфагена. Даже эти отрывочные, разрозненные и, видимо, далеко не всегда точные цифры, приводимые римскими историками, дают представление о тех многотысячных массах рабов, которые хлынули в Рим.

Огромный количественный рост рабов привел к качественным изменениям в социально-экономической структуре римского общества: к преобладающему значению рабского труда в производстве, к превращению раба в основного производителя римского общества. Эти обстоятельства и знаменовали собой полную победу и расцвет рабовладельческого способа производства в Риме.

Но преобладание рабского труда в производстве неизбежно приводило к вытеснению мелкого свободного производителя. Так как Италия в это время продолжала сохранять характер аграрной страны, то здесь этот процесс, в первую очередь, и наиболее наглядно развернулся в области сельскохозяйственного производства, причем он складывался из двух неразрывно связанных между собой явлений: концентрации земель и образования крупных рабовладельческих поместий (так называемых латифундий) и одновременно обезземеливания и пауперизации крестьянства.

ДоII в до н.э. в сельском хозяйстве Италии преобладали мелкие и средние хозяйства, отличавшиеся своим натуральным характером и покоившиеся в основном на труде свободных производителей. По мере развития рабовладения в Риме эти хозяйства начинают вытесняться хозяйствами совершенно иного типа, основанными на системе массовой эксплуатации рабского труда и производящими продукцию уже не только для удовлетворения собственных нужд, но и для продажи. Римский историк Аппиан так изображает этот процесс: «Богачи, заняв большую часть этой неподеленной земли и вследствие давности захвата надеясь, что у них ее не отберут, стали присоединять к своим владениям соседние участки бедных, частью-скупая их за деньги, частью отнимая силой, так что в конце концов в их руках вместо небольших поместий оказались огромные латифундии. Для обработки полей и охрани стад они стали покупать рабов...» (10;52)

Таким хозяйством, рассчитанным на развитие в нем товарного производства и основанным на эксплуатации труда рабов, является образцовая вилла, описываемая знаменитым римским государственным деятелем Катоном Старшим в его специальном труде «О земледелии». Катон описывает поместье, имеющее комплексное хозяйство: масличную рощу в 240 югеров (60 га), виноградник в 100 югеров (25 га), а также зерновое хозяйство и пастбище для скота. Организация труда в таком поместье строится, в первую очередь, на эксплуатации рабов. Катон указывает, что на уход за виноградником в 100 югеров требуется не менее 14 рабов, на оливковый сад в 240 югеров - 11 рабов. Катон дает детальные советы относительно того, как следует рациональнее эксплуатировать труд рабов, рекомендуя занимать их делом и в дождливые дни, когда работы в поле но производятся, и даже в дни религиозных праздников. Во главе управления имением стоит вилик, выбираемый из числа наиболее преданных и сведущих в сельском хозяйстве рабов, жена вилика выполняет обязанности ключницы и кухарки.

Катона чрезвычайно интересует вопрос о рентабельности отдельных отраслей сельского хозяйства. «Если меня спросят,- пишет он,- какие имения следует поставить на первое место, я отвечу так: на первое место следует поставить виноградник, дающий вино хорошего качества и в изобилии, на второе место- орошаемый огород, на третье - ивовую посадку (для плетения корзин),на четвертое - оливковую рощу, на пятое - луг, на шестое - хлебное поле, на седьмое - лес». Из этих слов ясно, что зерновые культуры, являвшиеся преобладающими в хозяйствах старого типа, теперь отступают далеко назад по сравнению с более рентабельными отраслями сельского хозяйства (садово-огородные культуры и скотоводство).

Таким образом, проблема товарности хозяйства во времена Катона выдвигается на первый план. Неслучайно, разбирая вопрос о покупке имения, Катон сразу же дает совет обращать внимание не только на плодородие почвы, но и на то, чтобы «поблизости был значительный город, море, судоходная река или хорошая дорога», имея в виду перевоз и продажу продуктов. «Хозяин должен стремиться,- говорит Катон,- побольше продавать и поменьше покупать».

Катон описывает в своем труде поместье средних размеров, типичное для средней. Италии. Но на юге Италии, а также в Сицилии и Африке возникали огромные латифундии, насчитывавшие сотни и тысячи югеров. Они также основывались на эксплуатации рабского труда в массовых масштабах и преследовали цель повышения доходности сельского хозяйства.

Обратной стороной процесса развития латифундий, как уже упоминалось, было обезземеливание и разорение крестьянства. Из вышеприведенных слов Аппиана видно, что мелкие и средние крестьянские хозяйства гибли не столько вследствие экономической конкуренции латифундиалъных поместий, сколько вследствие захватов земель крупными рабовладельцами. Разрушительное действие на крестьянские хозяйства оказали и беспрерывные войны III-II вв., ведшиеся на территории Италии. За время войны с Ганнибалом, по данным некоторых источников, погибло около 50% всех крестьянских усадеб средней и южной Италии. Далекие походы в Испанию, Африку, Малую Азию, отрывая крестьян на долгое время от их хозяйств, также содействовали упадку мелкого и среднего землевладения в Италии. (12;102)

Обезземеленные крестьяне частично превращались в арендаторов или наемных батраков, сельскохозяйственных рабочих. Но так как к найму последних прибегали, только в страдную нору (покое, жатва, сбор винограда ит. д.), то батраки не могли рассчитывать на сколько-нибудь обеспеченный и постоянный заработок. Поэтому огромные массы крестьян хлынули в город. Меньшая часть из них занялась производительным трудом, т. е. превратилась в ремесленников (хлебопеков, суконщиков, сапожников и т.п.) или строительных рабочих, некоторые занялись мелкой торговлей.

Но подавляющая масса этих разоренных людей не могла найти себе постоянной работы. Они вели жизнь бродяг и нищих, наполняя собой форум и рыночные площади. Они ничем не брезгали в поисках случайного заработка: продажей голосов на выборах, лжесвидетельскими показаниями в судах, доносами и воровством- и превратились в деклассированный слой населения, в античный пролетариат. Они жили за счет общества, жили на те жалкие подачки, которые им перепадали от римских богачей или политических авантюристов, искавших популярности; а затем и за счет государственных раздач; в конечном итоге, они жили за счет варварской эксплуатации рабского труда.

Таковы наиболее существенные изменения в римской экономике и социальной жизни римского государства во II в. до н.э. Однако картина этих изменений будет далеко не полна, если не остановиться на развитии торговли и денежно-ростовщического капитала в Риме.

Развитие торговли и денежно-ростовщического капитала. Превращение Рима в крупнейшую средиземноморскую державу содействовало широкому развитию внешней торговли. Если нужды римского населения в предметах ремесленного производства в основном удовлетворялись местной мелкой промышленностью, то сельскохозяйственные продукты ввозились из западных провинций, а предметы роскоши из Греции и стран эллинистического Востока. Выдающуюся роль в мировой торговле играл в III в. до н.э. Родос, после же падения Коринфа в качестве крупнейшего торгового центра выдвигается Делос, который в скором времени стягивает к себе не только всю коринфскую, но и родосскую торговлю. На Делосе, где встречались купцы различных стран, возникают торгово-религиозные (они находились «под покровительством» того или иного божества) ассоциации италийских купцов, главным образом - кампанцев греков. (14;332)

Римские завоевания обеспечивали непрерывный приток ценностей и денежного капитала в Рим. После первой Пунической войны римская казна получила 3200 талантов контрибуции (1 талант = 2400 руб.). Контрибуция, наложенная на карфагенян после второй Пунической войны, равнялась 10000 талантов, а на Антиоха III после окончания Сирийской войны- 15000 талантов. Военная добыча победоносных римских полководцев была колоссальной. Плутарх описывает триумфальный въезд в Рим победителя при Пидне Эмилия Павла. Триумф длился три дня, в течение которых непрерывно проносили и везли на колесницах захваченные произведения искусства, драгоценное вооружение, огромные сосуды, наполненные золотой и серебряной монетой. В 189 г. после битвы при Магнезии римляне захватили в качестве военной добычи 1230 слоновых клыков, 234 золотых венка, 137 000 фунтов серебра (1 римск. фунт=327 г), 224 000 серебряных греческих монет, 140 000 македонских золотых монет, большое количество изделий из золота и серебра. Вплоть до II в. Рим испытывал известный не достаток в серебряной монете, но после всех этих завоеваний, в особенности после освоения испанских серебряных рудников, римское государство получило полную возможность обеспечить серебряную основу своей денежной системы.

Все эти обстоятельства привели к чрезвычайно широкому развитию денежно-ростовщического капитала в римском государстве. Одной из организационных форм развития этого капитала были компании откупщиков, бравшие на откуп различные виды общественных работ в самой Италии, а также и главным образом откуп налогов в римских провинциях. Они занимались и кредитно-ростовщическими операциями, причем особенно широко в провинциях, где оставались в силе законы и обычаи, поддерживающие продажу в рабство за долги и где ссудный процент был почти ничем не ограничен и доходил до 48- 50%. Так как торговыми, откупными и ростовщическими операциями занимались представители римского всаднического сословия, то они превращаются в новый слой римской рабовладельческой знати, в торгово-денежную аристократию.

Столь существенные изменения в экономике и социальной жизни Рима подтверждают мысль о том, что рижское рабовладельческое общество переходило к новому, высшему этапу своего развития, который К. Маркс определил как «...рабовладельческую систему, направленную на производство прибавочной стоимости». Это определение раскрывает истинную природу и историческое значение рассмотренных выше явлений: победу рабовладельческого способа производства и превращение раба в основного производителя, развитие товарного производства, рост торгового и денежно-ростовщического капитала, а также образование новых социальных слоев римского рабовладельческого общества - античного люмпенпролетариата, с одной стороны, и слоя торгово-денежной аристократии (всадничества), - с другой.

Буржуазные фальсификаторы истории, начиная от «патриархов модернизации» античного мира Моммзена и Эд. Мейера и вплоть до их современных эпигонов, настойчиво твердят о развитии капитализма в древнем Риме. Хватаясь за чисто внешние аналогии, они говорят о наличии капиталистических форм хозяйства, о «банковской системе», об образовании класса капиталистов и пролетариата. Однако все эти утверждения, являющиеся в конечном счете апологией капиталистического строя, не выдерживают серьезной критики. Модернизаторы античной истории игнорируют вопрос о способе производства, игнорируют тот основной факт, что при рабовладельческом способе производства, при котором основой производственных отношений является собственность рабовладельца на средства производства, а также на работника производства, т. е. раба, рабочая сила последнего не продается и не покупается, т. е, не является товаром. Следовательно, в основе рабовладельческого способа производства лежит внеэкономический, натуральный способ присвоения рабочей силы, что и отличает этот способ производства в принципе и достаточно четко от капиталистического способа производства. (24;98)

Маркс неоднократно подчеркивал, что «события, поразительно аналогичные, но происходящие в различной исторической обстановке, приводят к совершенно разным результатам». Так, говоря о влиянии торговли и купеческого капитала на античное общество, Маркс специально отмечает, что в силу господства определенного способа производства оно «...постоянно имеет своим результатом рабовладельческое хозяйство». И. В. Сталин в своем труде«Экономические проблемы социализма в СССР» писал: «Говорят, что товарное производство всё же при всех условиях должно привести и обязательно приведёт к капитализму. Это неверно». И дальше: «Товарное производство старше капиталистического производства. Оно существовало при рабовладельческом строе и обслуживало его, однако не привело к капитализму».

Такова истинная сущность и историческое значение тех изменений, которые произошли в экономике римского рабовладельческого общества во II в. до н.э.

Кризис политических форм римской республики. Глубокие процессы и принципиальные изменения, произошедшие в экономической основе римского рабовладельческого общества, не могли не оказать влияния на политические взаимоотношения и формы государственного устройства древних римлян. Политическая надстройка римского общества становится уже не соответствующей его экономическому базису - консервативной и мешающей его развитию. Это обстоятельство должно было неизбежно привести к кризису политической надстройки, к кризису старых форм и учреждений римской рабовладельческой республики. Более того, это обстоятельство должно было неизбежно привести к замене старой политической надстройки новыми политическими и правовыми учреждениями, соответствующими изменившемуся базису и активно содействующими его оформлению и укреплению.

Политическая надстройка римского рабовладельческого общества, т. о. республиканские формы римского государства возникли и оформились в то время, когда Рим представлял собой типичный город-государство, покоящийся целиком на натуральной системе хозяйства. Она отвечала интересам и нуждам сравнительно небольшой, строящейся на примитивных основах общины граждан. Теперь же, когда Рим превратился в великую средиземноморскую державу, когда произошли глубокие изменения в экономическом базисе римского общества и, прежде всего, восторжествовал рабовладельческий способ производства, прежние политические формы, старые республиканские учреждения оказались непригодными, и уже неотвечающими нуждам и интересам новых общественных классов.

Провинциальная система управления складывалась постепенно и в значительной мере стихийно. Не существовало никаких общих законодательных установлений, касавшихся провинций. Каждый новый правитель провинции, вступая в свою должность, обычно издавал эдикт, в котором определял, какими принципами он будет руководствоваться при управлении провинцией. В качестве правителей или наместников провинций римляне посылали сначала преторов, а затем высших магистратов, по окончании срока их полномочий в Риме (проконсул, пропретор). Наместник назначался для управления провинцией, как правило, на год и в течение этого срока не только олицетворял в своей провинции полноту военной, гражданской и судебной власти, но фактически не нес никакой ответственности за свою деятельность перед римскими властями. Жаловаться на его злоупотребления жители провинций могли лишь после того, как он сдавал свои дела преемнику, но такие жалобы редко имели успех. Таким образом, деятельность наместников в провинциях была бесконтрольной, управление провинциями фактически сдавалось им «на откуп».

Почти все провинциальные общины облагались прямыми, а иногда и косвенными налогами (главным образом, таможенные сборы). Содержание провинциальных наместников, их штата, а также римских войск, расквартированных в провинциях, также ложилось на плечи местного населения. Но особенно разорительной для провинциалов была деятельность римских публиканов и ростовщиков. Компании публиканов, бравшие на откуп сбор налогов в провинциях, вносили в римскую казну заранее определенные суммы, а затем выколачивали их с огромными излишками из местного населения. Хищническая деятельность публиканов и ростовщиков разоряла целые страны, некогда цветущие, а жителей этих стран низводила на положение рабов, проданных в рабство за долги. (16;77)

Такова была система, ведшая к хищнической эксплуатации завоеванных областей, которая не могла уже отвечать интересам господствующего класса в целом, но которая была следствием полной непригодности и устарелости государственного аппарата римской республики. Конечно, в римском рабовладельческом обществе, при любом изменении его политической надстройки государственный аппарат и не мог быть заменен вполне совершенным аппаратом, т. е. другими словами, невозможно было создание прочной централизованной империи в силу отсутствия единой экономической базы, в силу натурального в своей основе рабовладельческого хозяйства. Как известно, крупнейшие империи древности могли подняться лишь на ступень временных и непрочных военно-административных объединений. К созданию такого объединения и была направлена в рассматриваемое время тенденция развития римского государства, но даже для достижения этой цели не было реальных условий, пока продолжал существовать слишком большой и непримиримый разрыв между обновленным экономическим базисом римского рабовладельческого общества и его обветшалой, консервативной политической надстройкой. Этот разрыв и делал неизбежным кризис старых политических форм, т. е. кризис римской республики.

Классовая борьба в римском обществе во II в. до н.э. Однако замена устаревшего государственного устройства римской республики каким-либо новым не могла произойти безболезненным и мирным путем. За старыми, обветшалыми политическими формами стояли определенные классы, определенные социальные группы с их узкоклассовыми интересами, но от того не менее яростно ими защищавшимися. Старая политическая надстройка не могла быть убрана легко и мирно, наоборот, она стойко и активно сопротивлялась. Поэтому кризис римской республики сопровождался крайним обострением классовой борьбы в Риме на протяжении нескольких десятилетий.

Римское общество до II в. до н.э. представляло собой пеструю картину враждующих классов и сословий. Внутри свободного населения шла напряженная борьба между классом крупных рабовладельцев и классом мелких производителей, представленным в Риме в первую очередь сельским плебсом. Это была в основном, борьба за землю. Внутри самого класса рабовладельцев шла борьба между земледельческой знатью (нобилитет) и новой торгово-денежной аристократией (всадничество). Всадничество в эту эпоху уже начинает стремиться к самостоятельной политической роли в государстве и в этой борьбе против политически всесильного нобилитета блокируется иногда с сельским, а затем и с городским плебсом. Городской плебс к этому времени превращается в такую политическую и социальную силу, которая хоть и не имела самостоятельного значения, но которая в качестве союзника или врага могла оказать решающее влияние на отклонение стрелки политических весов в определенную сторону. Отражением всех этих сложных, часто переплетающихся между собой линий борьбы служат бурные политические события периода кризиса и падения республики, начиная от движения Гракхов и кончая годами гражданских войн.

В результате усиленного развития и победы рабовладельческого способа производства до крайности обостряется и основное противоречие римского общества, противоречие между антагонистическими классами: рабами и рабовладельцами. Рабы представляют собой по - прежнему политически бесправный класс. Они по - прежнему лишены гражданских прав и личной свободы. Они, с точки зрения римского права, являются вещью, принадлежащей хозяину, одушевленным орудием. Но вместе с тем это - основной производящий и, может быть, наиболее многочисленный класс римского общества. Поэтому рабы превращаются в решающую социальную и политическую силу. Обострение противоречий между рабами и рабовладельцами приводит к высшей форме классовой борьбы в древности, к восстанию рабов. Сначала это были отдельные и разрозненные вспышки, как, например, заговор рабов во время второй Пунической войны, глухо упоминаемый Ливнем, или как заговор рабов в Лации (198 г.), в результате раскрытия которого было казнено 500 зачинщиков, или, наконец, восстание рабов в Этрурии в 196 г., на подавление которого пришлось бросить целый легион. Но в дальнейшем эти отдельные, разрозненные вспышки разгораются в огромный пожар «рабских войн» таковы грандиозные сицилийские восстания и великая «рабская война» под руководством Спартака, «истинного представителя античного пролетариата» (Маркс). (3;27)

Эллинистические влияния несомненно содействовали распространению образованности в верхних слоях общества и росту культуры. Вокруг одного из крупнейших политических деятелей этого времени - Сципиона Эмилиана создается кружок, в который входят философы и писатели. Среди них наиболее видное место принадлежит знаменитому греческому историку Полибию, прожившему около 16 лет в качестве заложника в Риме, и греческому философу Панетию. Оба они проповедовали учение стоиков (так называемая средняя римская Стоя), приспосабливая его к нуждам и запросам римского общества. В кружке Сципиона дебатировались не только философские, но и политические проблемы, вынашивались идеи реформ, оказавшие в дальнейшем бесспорное влияние на аграрное законодательство Гракхов.

Меняется и облик самого города Рима. Он становится огромным по территории и числу населения городом. Полагают, что во II в. до н.э. в нем было уже около полумиллиона жителей. Население Италии стекалось в него целыми толпами, кроме того в Риме поселилось множество иностранцев, это главным образом греки, сирийцы, евреи. Рим становится крупным международным центром, столицей великой средиземноморской державы. Город обстраивается великолепными зданиями. Форум теряет вид крестьянского рынка, окруженного складами и стойлами для скота, и превращается в площадь большого города, украшенную храмами, базиликами, портиками, арками, скульптурными изваяниями. Улицы начинают мостить, а площади покрывать каменными плитами. Наряду с роскошными кварталами, где находятся общественные здания и богатые частные дома, в Риме возникает целый ряд нищенских кварталов, в которых ютится городской плебс и где жалкие лачуги перемежаются с многоэтажными доходными домами дешевых квартир, которые строились предприимчивыми дельцами. Изменился самый строй жизни и быт римских состоятельных классов. В каждой богатой семье появился обычай содержать огромное количество рабов в качестве домашней прислуги. Обстановка комнат, сервировка стола становятся роскошными и претенциозными. С начала II в. появляются женские наряды из дорогих тканей, веера из павлиньих перьев, фантастические дамские прически. В быт богатых людей входят роскошные пиры с зваными гостями, с танцовщицами, певицами и арфистками. На этих пирах подавались дорогие вина и кушанья, всякие заморские в экзотические блюда; на организацию подобных пиров расходовались целые состояния. Недаром все римские писатели, описывающие эту эпоху, скорбят об утрате старинных римских добродетелей, о забвении обычаев предков, о безнадежной порче нравов и о разложении римского общества. Один из представителей римской Стой - Посидоний даже развил целую теорию упадка нравов, как основной причины будущей неизбежной гибели римского государства. (13;49)

Таковы были наиболее существенные изменения, произошедшие в идеологии римского общества, а также в быту и частной жизни римлян в III-II в. до н.э.

2 Источники рабства

Основным источником рабства в древности всегда была война. Но в Риме благодаря особенностям его истории война как источник общего воспроизводства рабов играла большую роль, чем на Востоке и в Греции.

Вторым источником рабства была задолженность. Правда, по отношению к римским гражданам долговое рабство было фактически уничтожено законом Петелия и Папирея. Но в провинциях дело обстояло иначе: провинциалы не имели права на гражданство, и римские ростовщики массами продавали их в рабство за долги. Во время подготовки к борьбе с кимврами и тевтонами (около 105г.) Марий получил от сената право приглашать себе на помощь союзников из числа окраинных государств. С такой просьбой Марий обратился к царю Вифинии Никомеду. Тот ответил, что большинство вифинцев, уведенных римскими откупщиками, томятся в рабстве в провинциях. Вероятно, Никомед несколько сгустил краски, но, как бы там ни было, сенат вынес постановление, чтобы никто из свободнорожденных союзников не находился в рабстве. На основании этого постановления сицилийский претор в течение нескольких дней освободил более 800 человек. Этот факт, сообщаемый Диодором, ярко иллюстрирует положение вещей на римской периферии в конце II века.

Третьим источником пополнения массы рабов являлось пиратство, которое в римскую эпоху достигло неслыханных размеров. В три последних века республики на малонаселенных побережьях восточной половины Средиземного моря - Иллирии, Киликии, на Кипре - пираты создали целые государства с крепостями и флотом. Случалось, что из-за пиратов приостанавливалась морская торговля, а в Риме хлеб сильно поднимался в цене вследствие невозможности подвезти его из провинции. Римское правительство вело с пиратами упорную борьбу. На некоторое время военные меры давали результат, но, пока существовала рабовладельческая система, полностью уничтожить пиратство было невозможно. С одной стороны, значительная часть пиратов состояла из беглых рабов. Не случайно после подавления крупных восстаний рабов пиратство усиливалось в огромной степени. С другой стороны, сама рабовладельческая система частью питалась морским разбоем, так как пираты являлись крупными поставщиками живого товара на невольничьих рынках.

Четвертым источником рабства являлось естественное воспроизводство рабов. Сын рабыни становился рабом, и каждому господину было выгодно, чтобы у его рабынь рождалось как можно больше детей. Такие рабы, родившиеся и выросшие в доме, ценились рабовладельцами, так как они считались более послушными. Поэтому господа принимали различные меры для поощрения рождаемости у рабынь, например освобождение от работ, отпуск на волю и т.д. (15;54)

Однако решить таким путем проблему общего воспроизводства рабов было невозможно, так как процент рождаемости у них в целом был невелик из-за сурового режима, отсутствия законной семьи, казарменного образа жизни, нежелания рабов иметь детей и прочее. Римские рабовладельцы прибегали даже к организации специальных рабских питомников. В них разводили рабов на продажу, и рабовладельцы партиями покупали там нужную им рабочую силу. Одним из моментов воспроизводства рабов было их обучение, повышение их квалификации. Образцовым рабовладельцем был Катон. Он занимался и обучением малолетних рабов, продавая их потом с выгодой. Занимался обучением рабов и Красе, крупный римский богач первой половины I в.

Наряду с этими четырьмя основными источниками рабства было еще несколько второстепенных, не имевших большого значения. Так, свободного человека можно было продать в рабство в виде наказания за некоторые преступления. Отец мог три раза продать в рабство сына, и только после третьей продажи сын выходил из-под власти отца. Впрочем, в последние века право отцов продавать детей фактически, по-видимому, сошло на нет. (21;43)

Рабов приобретали обычно двумя способами: или получали непосредственно из военной добычи, или покупали на рынке. Первый способ практиковался в армии. Полководцы были почти бесконтрольными распорядителями военной добычи и имели полную возможность даром приобрести себе любое количество рабов. Но и рядовые воины могли кое- чем поживиться. Так, Цезарь часто дарил своим солдатам по одному рабу на человека.

Однако главным источником частного воспроизводства являлась покупка рабов на рынке. Невольничьи рынки существовали во всех городских центрах римской державы. В самом Риме рынок находился возле храма Кастора. Наибольшей известностью пользовался невольничий рынок на Делосе, где, по словам Страбона, иногда продавалось до 10 тыс. рабочих в день.

Рабы, которых выводили на рынок, выставлялись обнаженными, чтобы покупатель мог наглядно убедиться в доброкачественности предлагаемого товара. Обычно они имели отличительные знаки: либо выкрашенные белой краской ноги, либо шерстяной колпак на голове. У военнопленных, выведенных на продажу, был на голове венок. Продавец должен был осведомлять покупателя о всех недостатках раба. Иногда на шее раба висела дощечка, на которой были указаны его племенное происхождение, возраст и т.п. Закон предусматривал, что если после продажи у раба обнаружатся скрытые недостатки, то сделка расторгалась. (26;71)

Цены на рабов в Риме подвергались очень большим колебаниям. Неимоверно высокие цены, о которых до римской эпохи и не подозревали, обусловливались развитием роскоши и непроизводственных расходов. За красивых танцовщиц выбрасывали огромные суммы. Сотни тысяч платили за актеров и представителей других высококвалифицированных профессий.

Резкие падения цен на рабов наблюдаются в периоды крупных завоеваний. В 177г цены на сардинских рабов так упали, что появилась поговорка: «Дешев, как сард». В I в., в период завоевания Понтийского царства, рабов продавали по 4 денария за голову, тогда как средняя рыночная цена на раба равнялась 300-500 денариям.(24;32)

2. РАБЫ В ДРЕВНЕМ РИМЕ

рабство рим стратификация античный

2.1 Стратификация рабов

Рассмотрим жизнь рабов ремесленников. По-видимому, труд рабов-ремесленников, собственных или наемных, использовался не столько в доме или имении хозяина, сколько в специально организованных, использовался не столько в доме или имении холям на, сколько в специально организованных мастерских, принадлежавших крупным собственникам, которые вели дело через доверенных лиц, или свободным ремесленникам, работавшим вместе со своими рабами.

Уже в последний пек республики рабовладельцы понимали необходимость заинтересовать экономически рабов-ремесленников, во всяком случае наиболее квалифицированных. Отчасти это объясняется тем, что богатые собственники, владевшие мастерскими, не хотели или не умели руководить ими сами и должны были передоверять это дело опытным и знающим рабам, преданность которых приходилось обеспечивать соответствующими условиями. В отличие от отношений в сельском хозяйстве, заинтересовать надо было значительную часть рабов. Раб-ремесленник, обладавший известной квалификацией, непременно должен был приложить старание, чтобы создать те высококачественные, а часто и высокохудожественные вещи, которых требовал все более изыскательный вкус покупателей. Заставить же его проявлять все эти качества из-под палки было невозможно. Грубым принуждением удавалось погнать раба в поле, в рудники, на мельницу, но угрозами побоев и колодок его нельзя было принудить вырезать изящную гемму, расписать сосуд, вышить золотом плащ, выковать тончайшие хирургические инструменты. Чтобы внушить ему любовь к делу, перед ним надо было открыть перспективы, которых не имел сельский труженик, подать надежду на свободу и благосостояние, обеспечить большую самостоятельность.

Вероятно, рабов-ремесленников, имевших свои мастерские и состояние, было меньшинство, и большая их часть находилась в полной зависимости от господина или того владельца мастерской, у которого рабы работали по найму. Но все же наметившееся среди рабов-ремесленников расслоение ставило их в иное положение, чем то, в котором находились сельские рабы.

Иными были и условия их жизни. Городской раб, на тех или иных условиях трудившийся в мастерской, не мог быть изолирован ни от других рабов, ни от свободных наемных работников, ни вообще от свободного плебея, большая часть которого состояла из тех же ремесленников, мелких торговцев, поденщиков. Сельские рабы не участвовали в общественной и религиозной жизни. Городские же рабы входили в разнообразные коллегии, или включавшие только рабов и отпущенников, или смешанного состава. (19;21)

По-видимому, сельский и городской плебс по-разному относились, к рабам. Для сельского плебса рабы представлялись чуждым и даже враждебным элементом. Напротив, городской плебс рабами не гнушался и охотно принимал их в свои организации. Различие это можно объяснить рядом причин. В сельских местностях распространение рабства лишало свободных не только земли, но и заработка: батраков постепенно вытесняли рабы, свободных пастухов совсем не хотели нанимать. Могла вызывать недовольство свободных работников и надзиравшая за ними рабская администрация вилл. Наконец, следует учитывать и некий психологический фактор. Даже самый бедный крестьянин гордился своим статусом свободнорожденного гражданина и цеплялся за те иллюзорные права (фамильное имя и принадлежность к трибе), которые отличали его от раба. В сельских местностях число либертинов (вольноотпущенников), вливавшихся в ряды крестьян, было невелико, что способствовало сохранению граней, разделявших свободных земледельцев и рабов. В городах условия были иными. Конечно, и здесь могла иметь место конкуренция между трудом свободных и несвободных ремесленников, по вряд ли она была острее, чем конкуренция между свободными. Во всяком случае, в источниках она никакого отражения не нашла. Городской плебс постоянно и весьма значительно пополнялся за счет либертинов, что уже само по себе умеряло разницу между свободнорожденными и несвободнорожденными гражданами. Наконец, господствующие классы своим отношением к ремесленникам сами толкали их на сближение с рабами. Если в предшествующий век с презрением относились к работающим но найму, то в последнее столетие республики с пренебрежением, как на «чернь», смотрели уже на всех занятых ремесленным трудом. Любопытен следующий пример: по словам Сенеки, Посидоний учил, что в золотом веке правили мудрецы и что они же изобрели искусства и ремесла, необходимые в повседневной жизни: земледелие, строительное дело, ткачество, металлургию, помол зерна, хлебопечение. Сенека с несвойственной ему горячностью обрушивается на теорию Посидония. По его словам, тот унижает мудрость, кто приписывает ей интерес к низким и недостойным занятиям. Не мог, восклицает Опека, кто-либо с великой и возвышенной душой выдумать молот, клещи и другие железные орудия и вообще следует искать, согнув тело и глядя в землю. И в наше время, говорит он, постоянно что-нибудь изобретают: зеркала, блестящие черепицы, вделанные в стены бань, обогревающие их трубы, легкие и изящные подпорки для портиков, способ выдувать тончайшие стеклянные изделия, стенографию и многое другое, но все это изобретения презреннейших рабов, и нет сомнения, что они же делали такие открытия и в глубокой древности.

Отношение к ремеслу Посидония и Сенеки резко различно. Для последнего ремесло удел раба, а значит, недостойно мудреца. Если, говорит он, Демокрит и совершил приписываемые ему изобретения, то не как мудрец, а попреки тому, что был мудрецом. (17;84)

Сенека писал по время наивысшего расцвета италийского ремесла, когда труд рабов и отпущенников в этой отрасли производства далеко оставил позади труд свободных. Но и Цицерон, младший современник и ученик Посидония, в этом вопросе скорее примыкает к Сенеке, хотя он и менее категоричен. Земледелие он признает благородным и достойным свободного человека занятием. Самым низким он считает положение работающих по найму. Но и профессии всех ремесленников он относит к низким, ибо у благородного человека но может быть ничего общего с мастерской. Только медицина или архитектура могут считаться почтенными для тех, кому подходят по сословию. Рассуждения Цицерона, занимающие, некую среднюю позицию между взглядами Посидония и Сенеки, показывают, что презрение к ремесленникам и ремесленному труду как уделу рабов его время уже достаточно оформилось, хотя еще и не достигло своего кульминационного пункта. Когда же Цицерон говорит о ремесленниках не в теоретическом, а в практическом плане, он третирует их, как беспокойных, опасных, близких к рабам подонков города.

По мере обусловленного ростом товарно-денежных отношений развития ремесла и повышения в нем удельного веса рабского труда среди рабов- ремесленников, начинается довольно интенсивная дифференциация. Выделяется слой рабов, ставших владельцами средств производства, и рабов- викариев (рабочей силы). Со временем многие из них становились зажиточными отпущенниками, но и будучи еще рабами, они по своему положению стояли ближе к свободным собственникам ремесленных мастерских, основанных на труде рабов, чем к обычным рабам. (13;54)

Совсем иным было положение рабов, трудившихся в рудниках. Основная масса рудокопов сосредоточивалась в провинциях, в первую очередь в Испании, но известное число рабов было занято и в Италии. По словам Плиния Старшего, древнее сенатское постановление запрещало разрабатывать рудники Италии, несмотря на их богатство, Цензорский закон о золотых приисках в земле Верцелл запрещал публиканам иметь на работе более пяти тысяч человек. Скорее всего, можно полагать, что правительство опасалось сосредоточивать в Италии в одном месте большие массы рабов, особенно рабов-рудокопов, участь которых была самой страшной, а потому и готовность восстать наибольшей. По словам Диодора, работники рудников приносят своим господам невероятные прибыли, но быстро истощаются иумирают из- за исключительных трудностей, которые испытывают, работая под землей под ударами надсмотрщиков. Согласно Страбону для работы на рудниках обычно употреблялись рабы, проданные их господами в наказание. В рудники ссылали за тяжелые преступлениям свободных плебеев. Видимо, туда же попадали пленные, заслужившие особую немилость победителя.

Рабы-интеллигенция, причислявшиеся к «городским фамилиям» и обслуживавшие личные потребности господ, не составляли особой группы с точки зрения их места в производстве. Но все же их следует выделить в особую категорию, так как с точки зрения социальной, домашняя челядь, составлявшая основное ядро «городских фамилий» в период последней республики, как и ранней империи, играла очень большую роль, особенно в домах лиц, сколько - нибудь видных по происхождению, богатству, положению в государстве.

Согласно римским авторам, прославленные своей скромностью и простой жизнью «предки» довольствовались небольшим числом слуг. Известны рассуждения Плиния Старшего о счастливой жизни древних, имевших каждый но одному Марцнпору или Луципору. По его словам, римляне до войны с Персеем (171 - 167 гг. до н.э.) не имели среди своих рабов ни пекарен, ни поваров, которых и случае нужды нанимали на рынке. Катон Старший отправился в Испанию всего с тремя рабами. Эти цифры в какой-то мере отражают тот факт, что еще во II в. до н.э. число слуг было сравнительно невелико. Однако и тогда уже они были на особом положении. Рабы-слуги позволяют себе разные развлечения: посещают цирюльни, где, как известно, римляне обменивались юродскими новостями и сплетнями, участвуют в излюбленной юношами игре в мяч, ходят в театр и в трактиры.

Возможно, что в тогдашних богатых домах слуг было не так мало, как старались представить позднейшие - панегиристы «нравов предков». В комедии жившего в III в. до н.э. Пения бедняку, который сам себе прислуживает за едой, противопоставляется некто, чей стол по время трапезы окружают многочисленные рабы. Полибий упоминает большое количество рабов и рабынь, сопровождавших во время празднеств жену Сципиона Африканского. Уже в то время стала проникать в быт мода на дорогих домашних рабов, как это видно из сетований Катонана расточителей, плативших по таланту за красивого раба. Введенный им во время его цензуры налог на роскошь предусматривал, в частности, выплаты за рабов моложе 20 лет, купленных более чем за 10 тысяч ассов (1000 денариев), причем налог этот коснулся многих и существенно пополнил казну. По словам Ливия, войска, возвратившиеся с Востока после войны с Лигиохом, висли в обиход роскошные одежды, утварь, трапезы, и тогда «повара, считавшиеся у древних самыми низкими из рабов и по стоимости, и но использованию, стали высоко цениться, и то, что раньше относилось к слугам, стало искусством».

Рабы-слуги, так же, как ремесленники, имели пекулий. И у Плавта, и у Теренция рабы жалуются па господ, по всякому поводу вымогающих у них подарки: по случаю дня рождения, рождения детей, совершеннолетия сына и т.д. Следовательно, господин не отбирал у раба пекулий, хотя имел на то полное право, а лишь под разными предлогами требовал, чтобы раб уделял ему часть своего скромною имущества. У Плавта всякий «дельный», «хороший» домашний раб хвалится тем, что имеет пекулий, важнейшее его отличие от раба «негодного». (2;18)

Быстрый рост числа «городских фамилий» в основном падает на конец II и I в. до н.э., когда роскошь приобретает катастрофические размеры. Во времена Цицерона большая и хорошо подобранная «фамилия» считалась необходимым признаком «порядочного» дома.

Обличая пороки Пизона, Цицерон, между прочим, говорит: «У него нет ничего изящного, ничего изысканного... прислуживают неопрятные рабы, некоторые из них даже старики; один и тот же раб у него и повар, и привратник, в доме нет пекаря, нет погреба, хлеб и вино у него от мелочного торговца и трактирщика». Какова была численность юродских фамилий состоятельных людей, мы не знаем.

Городские фамилии включали еще одну категорию рабов- образованных людей, рабскую интеллигенцию. Она появилась уже довольно рано. Рабами испокон исков были актеры. Рабов актеров и музыкантов даже во II в. до н.э. имели не только знатные римляне, но и рядовые жители италийских городов. Рано вошел обычай иметь и рабов-учителей. Катон имел образованного раба-учителя. Марий не желал изучать греческую литературу, ссылаясь на то, что се преподают рабы.

В I в. до н.э. образованные рабы стали непременной принадлежностью фамилии. Многочисленные писцы, чтецы, библиотекари были у друга и издателя Цицерона Аттика. Цицерон упоминает своих рабов Гилария, счетчика, чтеца и билиотскаря Дионисия, Ацоллония - бывшего раба Красса, «человека ученого,с детства преданного наукам».

Среди рабов были стенографисты, например знаменитым Тирон, раб, затем отпущенник Цицерона, врачи. Некоторые из таких образованных рабов, впоследствии вольноотпущенников, становились известны ми писателями, учеными, риторами. (11;109)

В последние века римской республики интеллигенция, вышедшая 1 из рабов, была очень многочисленна, и ее вклад в создание римской культуры, огромен. Общеизвестно рабское происхождение таких знаменитых комедиографов, как Теренций и Цецилий Статий. Рабом был один из самых популярных мимографов Публилий Сир, оставивший на играх, устроенных Цезарем для народа, далеко позади других авторов мимов. Плиний Старший упоминает отпущенника Помпея Липея, первым в Риме написавшего труд о полезных свойствах растений, Манилия Антиоха, основателя римской астрологии, привезенного в Рим и проданного одновременно с грамматиком, ставшим учителем Брута и Кассия. Почти все грамматики и часть риторов, биографии которых приводит Светоний, происходили из рабов. По его словам, изучение грамматимки в Риме началось после третьей Пунической войны. Оно быстро развилось, и в Риме вскоре возникло 20 известных школ. Первый человек, достигший славы преподаванием грамматики, был отпущенник Сепий Никнор Пот. Он же писал грамматические комментарии. JI. Атей Филолог, отпущенник одного из юристов, был в близкой дружбе с Саллюстием, а затем с Азинием Поллионом. Светоний сообщает, что когда тот и другой задумали писать исторические сочинения, Филолог учил Саллюстия, как выбирать из римских деяний самое нужное, я Азиния Поллиона основам писательского искусства, Сам он тоже писал на исторические темы. Отпущенником был и известный грамматик Веррий Флакк, написавший ряд книг на разные темы. Он так прославился своим методом обучения, что Август назначил его учителем своих внуков. Знаменитый Юлий Гигин, автор различных трудов как по грамматике, так и по географии, истории и т.д., был рабом Цезаря, отпущенным затем Августом, который сделал его смотрителем Палатинской библиотеки. Гигин был дружен с Овидием. Оратор Л. Волтацилий Пилут, будучи рабом, сидел прикованным на цепи у входа в дом господина. Затем за таланты и знание литературы был отпущен на полю и помог патрону, выступавшему обвинителем в суде. Он учил риторике Помпея и описал во многих книгах деяния его отца.

Образованные рабы, как правило, занимали в фамилии особое положение. Судя по Цицерону, господа проводили резкую розницу между простыми и образованными рабами. Владельцы всячески поощряли способных рабов, стараясь дать им образование, гордились ими и искали им сильных покровителей. Вероятно объясняется это не столько гуманностью, сколько тщеславием, главным образом быстро растущей потребностью в работниках умственного труда, порождаемой развитием культуры и усложнением хозяйства, потребностью, которую еще нельзя было удовлетворить за счет свободных. При империи, когда создастся достаточно многочисленная интеллигенция из свободнорожденных римлян и романизированных провинциалов, роль интеллигенции, вышедшей из рабской среды, падает. (8;248)

Сельские рабы занимали самое низшее место среди рабского населения. Уже у Плавта обычно противопоставление грубоватого работяги, сельского раба - ловкому, лукавому, нахватавшемуся всяких сведений и некоторого лоска городскому рабу -бездельнику.

Бесперспективность положения рядового сельского ряба и соответственно его незаинтересованность в результатах труда, обусловливала грубую и неприкрытую систему принуждения его к труду, а также стремление господ полностью подавить такого раба как личность, лишить его возможности и способности думать о чем-либо, кроме еды и сна.

В 15 сельских усадьбах, раскопанных под Помпеями, неизменно есть комнатушки для рабов. Они невелики (6-8-9 м). Найти их в комплексе строений легко: голые стены, простой кирпичный пол обычно даже не залитый раствором, который сделал бы его ровным и гладким. На стене, грубо оштукатуренной, а то и вовсе без штукатурки, иногда хорошо оштукатуренный квадрат величиной в 1 м это своеобразная записная книжка, на которой раб выцарапывает гвоздем какие-то свои заметки. Утварь в этих каморках, судя по найденным остаткам, бедна: черепки дешевой посуды, куски деревянного топчана. Судя по инвентарю маслинника, составленному Катоном, в распоряжении одиннадцати рабов имелось 4 кровати с ременными сетками и 3 простых топчана.

Общим помещением, предназначенным для всей «сельской семьи» (так называли рабов усадьбы), была «деревенская кухня», где рабы могли отогреться и отдохнуть; здесь готовилась пища, и здесь же рабы обедали. В долгие зимние вечера и утрами до рассвета они тут же работают: вьют веревки, плетут корзины, обтесывают колья. Почти во всех найденных под Помпеями усадьбах есть такие кухни с печью для выпечки хлеба и очагом. Хозяин был заинтересован в том, чтобы раб не проводил во сне всю зимнюю ночь, и устраивал это единственное, теплое помещение па рабской половине. (5;170) Во время республики многие богатые и знатные люди формировали гладиаторские отряды из своих рабов. Будущих гладиаторов обуяли в специальных «гладиаторских школах». Капуя была излюбленным местом для этих школ. Здесь как раз находилась и та школа, из которой в 74 г. до н.э. бежало 200 рабов со Спартаком но главе. Своих гладиаторов можно было продать или отдать внаем тому, кто устраивал игры. Аттик, друг Цицерона, делец, безошибочно чувствовавший, на чем можно нажиться, купил однажды хорошо обученный отряд. Цицерон писал ему, что если он отдаст этих гладиаторов внаем, то уже после двух представлений вернет свои деньги. Кроме того, гладиаторы были хорошей личной охряной в страшное время конца республики. Лица, стремившиеся к власти, держали их именно с этой целью: были они и у Суллы, и у Цезаря, и у Катилины.

Помимо этих высоко стоявших на общественной лестнице людей, существовала целая категория лиц, для которых покупка, перепродажа, а иногда и обучение гладиаторов являлись профессией. Они назывались лапистами (название от того же корня, что lanius- мясник). Аттика и людей его круга коммерческие операции с гладиаторами нисколько не позорили, но ланиста считался человеком запятнанным, а его занятие подлым. По самому роду своей деятельности он должен был иметь дело не только с официальными работорговцами, но и с пиратами и разбойниками, которые хватали по дорогам путников и продавали их как своих рабов. В этом темном мире ланиста был своим человеком, что еще больше увеличивало отвращение к нему и к ею деятельности.

Ланисты были двух категорий: оседлые и бродячие. Первые обзаводились помещением и устраивали при нем контору по продаже и найму гладиаторов. Бродячие ланисты переходили со своими гладиаторами из города в город, устраивая игры где и как придется, а если счастье им улыбалось, понемногу сколачивали капитал с расчетом перейти на положение оседлого ланисты. (18;130) Ремесло гладиатора было презренным. Свободный человек, добровольно поступивший в гладиаторы, оказывался в положении почти раба. Ювенал считает гладиаторскую школу последней ступенью человеческого падения. Свободный, определившийся в гладиаторы, навсегда утрачивал свое гражданское достоинство, попадая в разряд «обесчещенных». Какое бы богатство ни выпало потом ему на долю, он никогда не войдет в сословие всадников, никогда не станет муниципальным магистратом. Он не может выступать в суде защитником или свидетелем. Его не всегда удостаивают пристойного погребения. По об этих отверженных говорят с восхищением в скромных мастерских ремесленников и в особняках сенаторов. Гораций и Меценат обсуждают достоинства двух противников. Поэты пишут о гладиаторах стихи, художники и ремесленники увековечивают в своих творениях эпизоды из их жизни, женщины аристократического круга в них влюбляются, сыновья знатных отцов берут у них уроки фехтования. Достаточно посмотреть тома надписей из одних Помпеи, чтобы убедиться, какой живейший интерес вызывают к себе эти люди: знают их имена, карьеру, на стенах рисуют их поединки.

Гладиаторские бои обычно соединялись с травлей зверей. Первая «охота па львов и пантер» была устроена в 186 г. до н.э. В 58 г. до н.э. один из эдилов «вывел» 150 «африканских зверей», т.е. пантер и леопардов. Тогда же римляне впервые увидели бегемотов и крокодилов, их доставили 5 штук и специально для них был вырыт бассейн. Август в числе тех своих дел, которые считал нужным увековечить в длинной надписи, упоминает, что устраивал звериные травли 26 раз и загублено было на них 3500 зверей. Конец звериным травлям пришел только в VI в.н.э.

Кроме заморских зверей, для охот в амфитеатрах приобретал животных европейских и своих, италийских медведей, кабанов, быков. Иногда задача охотника заключалась только в том, чтобы убить разъяренное животное. Но уже при Цезаре в обычаи амфитеатра вошла «фессалийская охота»: охотник скакал на лошади рядом с быком, хватал его за рог и сворачивал ему шею. Тут требовалась и ловкость, и непомерная сила. При Клавдии в моду вошел другой способ: всадники гоняли быков по арене, пока те не выбивались из сил; тогда всадник перескакивал на быка, хватал его за рога и, навалившись всем телом на его голову, валил на землю. (20;52)

От охотника требуют иногда акробатических трюков. Он выходит с шестом в руках один на один против зверя, и в то мгновение, когда тот, припав к земле, уже готов кинуться на человека, с помощью шеста делает огромный прыжок, перелетая через зверя, становится на ноги и убегает. Иногда на арену ставили своеобразную вертушку: на столб навешивали четыре широкие двери со вставленными в них крепкими решетками. Двери вращались вокруг столба, и охотник раздразнив зверя, прятался за дверью, выглядывая сквозь решетку, толкал перед собой вертушку, выбегал из одной двери и прятался за другую, «порхая», по выражению очевидца, «между львиными когтями и зубами».

Раб, получивший юридическую свободу, по многих отношениях продолжает зависеть от патрона.

Некогда, пишет юрист Гай, отпущеннику дозволялось безнаказанно обойти патрона в завещании. Затем эта «несправедливость» была исправлена: патроны отстранялись от наследования только если отпущенник имел родных детей и завещал им свое имущество. Но всех остальных случаях, даже если у отпущенника били такие законные наследники, как жена, приемные дети, невестка, наследовал патрон. Имущество умершей отпущенницы, считавшейся в опеке у патрона, целиком переходило к нему; никаких других наследников она иметь не могла. Предъявляли патроны какие-то претензии на имущество либертинов и при их жизни. Но в чем эти претензии состояли, мы не знаем.

В ряде случаев отпущенный на волю раб давал клятвенное обещание, отработать в пользу патрона определенное количество дней. Требования патронов постепенно столь возросли, что преторы вынуждены были вмешаться, взяв на себя суждение о причитающихся с отпущенников отработках. (9;193)

Что представляли собой либертины республиканского времени? С точки зрения современников они были особым сословием. Так называл их Цицерон, хотя в более поздних комментариях к Верринам высказывается сомнение, можно ли, говоря о либертинах, применять термин, приложимый лишь к людям благородным. Сомнение это, видимо, зародилось лишь в более позднее время. Тацит, как и Цицерон, именует отпущенников сословием. Подходя к вопросу с привычными для нас критериями, считать их сословием можно лишь весьма условно, поскольку одним из важных признаков сословия является наследственная принадлежность, тогда как дети отпущенников считались уже свободнорожденными гражданами. С другой стороны, некоторые признаки сословия, т.е. юридически определенный комплекс прав и ограничения прав, категории либертинов были присущи. Они числились римскими гражданами с правом подавать голос сначала в тех трибах, к которым был приписан их патрон и к которым приписывались и они, впоследствии лишь в четырех городских трибах. Они были лишены права занимать выборные государственные должности служить в армии, за исключением случаев, когда крайняя нужда в солдатах заставляла это правило нарушать. Наконец, отпущенники оставались зависимыми от своих патронов и были обязаны рядом повинностей. Таковы общие черты, сближавшие всех либертинов. Но по своему составу это сословие было очень пестрым, пожалуй, более пестрым, чем любая другая сословная группа римского общества. В значительной мере положение того или иного отпущенника определялось его положением в рабстве.

Из литературных и эпиграфических источников мы мало что можем узнать об отпускавшихся на волю простых рабах. Они по большей части были слишком бедны, чтобы оставить надписи, а авторы не слишком ими интересовались. Такие рабы могли получить свободу в награду за какие-нибудь заслуги перед хозяином, мотив, обычный в комедиях, где свобода заветная мечта всякого раба. (1;27) Однако раб, получивший свободу и не обладавший пекулием, который, господин оставлял ему при отпуске на волю, вынужден был задуматься над своей дальнейшей участью. Один из плавтовских рабов говорит хозяину, что не так уж стремится к свободе, так как пока он раб, он находится на ответственности господина, а став свободным, должен будет жить на свой страх и риск. Шутка эта содержит зерно истины.

Как писал впоследствии Эпиктет, раб молит о свободе и думает, что, получив ее, станет счастливым. Затем его освобождают и он, чтобы не умереть от голода, должен или стать чьим-то прихлебателем, или наняться на работу и терпеть рабство еще более суровое, чем прежнее. Согласно комментатору Теренция, обязанностью патрона было не покидать, а кормить отпущенников, ставших его клиентами. Вряд ли однако, число отпущенников, живших исключительно за счет милостей патрона, было велико.

2 Обращение с рабами

Армия рабов приносила римским рабовладельцам поистине огромные доходы, однако одновременно она таила в себе не меньшую опасность для жизни и здоровья хозяев. Чем больше был приток рабов в страну, тем сильнее становился страх перед ними. Лишь немногим удавалось обращаться с рабами столь хладнокровно и умело, как это делал Катон; большинство колебалось между слабостью и жестокостью. Слабовольный же хозяин мягким обращением давал рабам то, чего он боялся больше всего на свете, - силу и власть. Неудивительно поэтому, что большинство рабовладельцев старались держать в узле свой «двуногий скот» с помощью жестоких наказаний.

Раб должен был расплачиваться за малейшее недовольство хозяина. Не подлежавший никакому обжалованию приговор выносил сам разгневанный рабовладелец, и никто и ничто не могли помешать ему даже замучить раба до смерти. (7;21)

К обычным наказаниям относилась порка различными «инструментами», чем занимался домашний экзекутор. В зависимости от жестокости наказания это могли быть пустотелая палка, кожаный бич или кнут с узелками, а то и колючая проволока. На жертв налагали также ножные, ручные и шейные оковы (ножные кандалы с остатками вдетых в них костей были обнаружены во время раскопок в Кьети). Вес цепей которые вынуждены были носить несчастные достигал десяти фунтов.

За более легкие проступки, такие как мелкое воровство, на раба надевали «фурку»- вилкообразную колодку, в которую заключалась шея преступника, к концам же ее привязывали руки. В таком виде он должен был ходить по окрестности и громко рассказывать о своей вине, что считалось большим позором.

В разряд обычных наказаний входили продажа за пределы страны, а также заключение в сельский эргастул, чаще всего подземный, где отверженные использовались на каторжных работах, причем нередко на них надевали кандалы, что должно было помешать побегу. Не легче приходилось и рабам попавшим на мельницы, ибо там они должны были вращать жернова. Здесь на шеи несчастных надевали специальные ошейники, с тем чтобы они не могли дотянуться ртом до муки.

Особенно тяжелой оказывались участь рабов, попавших на каторжные работы в каменоломни и рудники, почитавшиеся во всех странах, в том числе и в Египте, за «смерть в рассрочку». По Диодору, рудокопы приносили своим хозяевам невероятно высокие доходы, однако из-за исключительно тяжких дневных норм силы их быстро истощались. Причиной смерти могли быть и очень тяжелые условия труда под землей, и плохое обращение, и постоянные пинки надсмотрщиков.

И уж никакие рамки не могли ограничить личной ярости хозяина, если она все-таки прорвалась наружу. Подзатыльники и зуботычины были делом наиболее безобидным и повсеместно распространенным. Даже знатные дамы не стеснялись в выборе средств. Они не только раздавали затрещины направо и налево, но иной раз были не прочь уколоть длинной иголкой обнаженную до пояса служанку лишь за то, что та, причесывая хозяйку, неловко дернула ее волосы. (4;70)

О распространенности подобных издевательств можно судить уже по тому, что сам император Август, строгий хозяин своих рабов, однажды в гневе приказал прибить своего управляющего к корабельной мачте, а также перебить, ногу одному из своих секретарей, продавшему письмо господина. Император Адриан (117-138 гг.) грифелем выколол глаз рабу.

Еще более чудовищно обращался с рабами богатый римский всадник, сам сын вольноотпущенника. Публий Ведий Поллион, за малейший проступок бросавший своих рабов на съедение муренам в свой рыбный садок. Подобные выходки осуждал даже его друг император Август, не желавший, однако вмешиваться в права рабовладельца.

Сведения о подобном обращении с рабами, дошедшие до нас, отрывочны и случайны, и читатель может рассматривать их как случаи исключительной жестокости.

Однако и обычные наказания отнюдь не отличались мягкостью. Рабовладелец мог применить к рабу любые меры, вплоть до попыток и уродования членов, отрубать ему руки или ноги, разбивать кости. Надумав использовать молодого раба в качестве евнуха, господин мог его оскопить. Иным несчастным вырывали язык.

Пыткам и наказаниям не было поставлено никаких пределов, и рабовладельцы бездумно пользовались всем этим ужасным арсеналом. Достаточно мягким наказанием считалось решение продать раба в гладиаторскую школу, а рабыню в публичный дом.

Пытки применялись и при расследовании преступлений, в которые оказались впутанными рабы, ибо римляне считали, что раб может сказать правду лишь под пыткой. Одного подозреваемого могли оставить на ночь висеть на кресте, тело другого растягивали на специальном станке так, что члены его выскакивали из суставов (деревянные козлы, к которым привязывали предполагаемого преступника, были для этого оборудованы гирями и устройствами для выкручивания членов). Часто употреблялась и деревянная пыточная машина в форме лошади, а также разного рода пытки с применением огня. (8;100)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проследив развитие экономики Древнего Рима, и роль классического рабства в его судьбе, можно сделать следующие выводы:

Развитие рабовладельческого хозяйства обусловило развитие торговли и денег до такой степени, какая стала действовать разлагающе на систему античных гражданских общин, отдельные ее структуры и системы. Ускоряется развитие общин, власть господина над рабами ограничивается государством, личные отношения господина и раба принимают вещное обличие.

Расцвет классического рабства означал широкое внедрение в общественный организм новых, более жестких отношений господства и подчинения.

Эти отношения регулировались не столько экономически, сколько политическими средствами, ускоряя процесс развития большого государственного аппарата.

Рабы становятся вещью хозяина и в тоже время основной производительной силой, силой римского общества.

Я показала в своей работе, что некоторые рабы ремесленники имели свою собственность, входили в коллегии, участвовали в общественной жизни, являлись зажиточными отпущенниками. Иначе жили сельские рабы и рабы в рудниках.

В привилегированных условиях жили и рабы-прислуга, имевшие своих пикулей, дарящие подарки своим господам.

Многие были образованными рабами. Вклад рабов-интеллигентов в культуру Рима огромен. Это Тирон, Цицерон, Веррий Флакк.

Уникальной особенностью Рима были рабы гладиаторы. Ремесло это считалось презренным, жестоким, ведущим к смерти.

Среди рабов появляются и вольноотпущенники, получившие юридическую свободу, но экономически зависящие от патрона.

Таким образом, можно увидеть, что эти факты подтверждают выдвинутую гипотезу о том, что внеэкономические методы переплетались с экономическими, образуя их ограниченное единство. Огромная армия рабов нуждалась в государственном регулировании отношений с патроном. Это тоже явилось особенностью рабства в Риме.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.Валлон А.А. История рабства в Античном мире [Текст] / А.А.Валлон. - М.: «История», 1993.

.Виппер Р.Ю. Очерки истории римской империи [Текст] / Р.Ю.Виппер. - М.: «Просвещение», 1998.

.Гонкинс К. Рабство в Риме [Текст] / К.Гонкинс. - М.: «Политиздат», 1999.

.Грин К. Античное наследие [Текст]/ К.Грин - М.: «Просвещение», 1997.

.Дункан - Джонс Р. Генезис рабства Римской цивилизации [Текст]/ Р.Дункан-Джонс- Самара: «Ассоциация 21 век», 1998.

.Ельницкий Л.А. Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII-IIвв. до н.э. [Текст]/ Л.А.Ельницкий - М.: «Просвещение», 1996.

.Жебелев С.А. Великие восстания рабов II-Iвв. до н.э. [Текст]/С.А.Жебелев. - М.: «Известия ГАИМК», 1994-№4

.3аборовский Я.Ю. Очерки по истории аграрных отношений в Римской республике [Текст]/ Я.Ю.Заборовский - Львов: «Просвещение», 1995

.Коптев А.В. От прав гражданства к праву колоната. Формирование крепостного права в поздней Римской империи [Текст]/ А.В.Коптев - Вологда: «Университет», 1995.

.Кузищин В.И. Античное классическое рабство как экономическая система [Текст]/ В.И.Кузищин. - М.: «Высшая школа», 1990.

.Кузищин В.И. Генезис рабовладельческих латифундий в Италии [Текст]/В.И.Кузищин. - М.: «Высшая школа» 1999.

.Кузищин В.И. Римское рабовладельческое поместье [Текст]/ В.И.Кузищин. - М.: «Высшая школа» 1995.

.Курицын В.В Экономика и политика в античном обществе [Текст]/ В.В.Курицын. - СПб.: «Просвещение», 2002.

.Поладьи К. Рабы Римской цивилизации. Источники рабства [Текст]/ К.Поладьи. - М.: «Просвещение», 1995.

.Сергеенко М.Е Очерки по сельскому хозяйству древней Италии [Текст]/ М.Е.Сергеенко. - М.: «Просвещение», 1998.

.Сергеенко М.Е. Простые люди древней Италии [Текст]/ М.Е.Сергеенко. - М.: «Просвещение», 1994.

.Мишулин А.В. Спартаковское восстание [Текст]/ А.В.Мишулик.- М.: «Просвещение», 1997.

.Финли М. Рабство как необходимый элемент экономики Римской империи [Текст]/ М.Финли.- Самара: «Ассоциация 21 век», 2002.

.Штаерман Е.М. Рабовладельческие отношения в ранней Римской империи (Италия) [Текст]/ Е.М.Штаерман.-М.: «Просвещение», 1991.

.Штаерман Е.М. Рабство в западных провинциях Римской империи в I-IIIвв.[Текст]/ Е.М.Штаерман. - М.: «Просвещение», 1993.

.Штаерман Е.М. Рабство в восточных провинциях Римской империи (Италия) [Текст]/ Е.М.Штаерман. - М.: «Просвещение», 1980.

.Штаерман Е.М. История крестьянства в Древнем Риме [Текст]/ Е.М.Штаерман. - М.: «Просвещение», 1996.

.Штаерман Е.М. Древний Рим: проблемы экономического развития [Текст]/ Е.М.Штаерман. - М.: «Просвещение», 1998.

.Штаерман Е.М. Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи [Текст]/ Е.М.Штаерман. - М.: «Просвещение», 1999.

.Штаерман Е.М. Расцвет рабовладельческих отношений в Римской республике [Текст]/ Е.М.Штаерман. - М.: «Просвещение», 1980.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

2.1 Общие сведения.

«Servi res sunt» («Рабы суть вещи») – сказал римский юрист Ульпиан. Этой фразой уже можно объяснить правовое положение древнеримского раба. «Главное разделение в праве лиц состоит в том, что все люди или свободны, или рабы» - писал римский юрист Гай. Состояние свободы (liberti) в римском праве было определяющим условием приобретения правоспособности. Применительно к нему в римском праве выделялись 2 категории: свободные (liberi) и рабы (servi). (По материалам конспекта лекций по предмету «Римское право»).

«Усиление эксплуатации рабского труда, продиктованное интересами простого товарного производства, привело к ухудшению общественного и юридического положения рабов. Остатки человеческих прав, некоторые моральные ограничения эксплуатации рабов, существовавшие при патриархальном рабстве, в новых условиях начинают стеснять рабовладельца, теперь он заинтересован в том, чтобы работник был передан в его полное и бесконтрольное распоряжение и мог быть подвергнут любой, даже самой чрезмерной эксплуатации. Раб приравнивается к вещи, к животному, он поступал в абсолютное распоряжение господина, который мог его безнаказанно убить, бросить на съедение хищным рыбам или диким зверям». (История Древнего Рима /Под ред. А.Г. Бокщанина и В.И. Кузищина. – М.: Высшая школа, 1971. – стр. 129).

«…Аквилиев закон (конец III в. до н.э.) утверждает … : «Если кто-то противоправно убьет чужого раба или рабыню, или четвероногое, или скот, то да будет он присужден давать собственнику столько меди, сколько являлось наивысшей стоимостью этого в данном году» (D.9.2.2.). К середине II в. до н.э. раб окончательно превращается в средство производства, с которым хозяин мог обращаться как с вещью. «Господа имеют над рабами право жизни и смерти…» (Гай. Институции. I. 52)». (Римское частное право: Курс лекций / Хутыз М.Х. М.: Былина, 1994. – стр. 45).

Однако необходимо отметить, что «Плохое обращение с рабом не было характерно, раб в Риме был собственностью гражданина, поэтому к нему обыкновенно относились бережно, так же, как относились к вещи, что было в интересах господина (А. Валлон)». (Римское частное право: Курс лекций / Хутыз М.Х. М.: Былина, 1994. – стр. 46)

2.2. Источники рабства и работорговля.

«Раб был основным производителем, и дальнейшее развитие производства требовало новых масс рабов. Потребность в рабах в римском обществе была постоянной, и удовлетворялась она из разных источников (об источниках пополнения рабских рядов уже говорилось выше. – Авт.). Большое количество рабов давала война. При удачных военных действиях в руки победителей попадали массы пленных воинов, гражданского населения, к ним же переходило имущество последних. Очень многие войны Рима II – I вв. до н.э. были удачными и римляне выбрасывали на рынок громадное количество пленных. Захваченные пленные продавались с аукциона квестором (в Древнем Риме – должностное лицо, ведавшее финансовыми и судебными делами. – Примечание автора работы. Определение получено из источника «Словарь иностранных слов. – 15-е изд., испр. – М.: Русский язык., 1988. – стр. 224»); обычно их крупными партиями покупали работорговцы, следовавшие за римским войском.

Долговое рабство для римских граждан было уничтожено еще в 326 г. до н.э. Однако для населения Италии и провинций, не имеющих прав римского гражданства, долговое рабство сохраняло свою силу. Пользуясь попустительством римской администрации, римские сборщики налогов в провинциях давали в долг жителям деньги под огромные ссудные проценты (до 48%), а когда должники оказывались не в состоянии уплатить долг, их закабаляли, производя опустошения, как при военных действиях. Таким образом, долговое рабство в провинциях служило одним из источников рабства во II – I вв. до н.э.

Некоторое значение имело также и внутреннее воспроизводство рабской силы, т.е. воспитание рабов, рожденных рабынями, что поощрялось некоторыми рабовладельцами. Воспитанные с малых лет в рабстве, они были обучены, послушны и высоко ценились. Но выращивание такого раба обходилось дороже, чем покупка взрослого, и в эпоху победоносных войн II - I вв. до н.э. было менее выгодным, чем приобретение рабов на рынке. Внутреннее воспроизводство рабочей силы было затруднено также тем, что рабы жили на полуказарменном положении, были лишены семьи.

Пополняли рынок рабов и морские пираты. Они бороздили моря, грабили корабли и приморские селения, похищали и продавали в рабство свои жертвы. В конце II – первой половине I в. до н.э. пиратство приобрело большой размах и пираты поставляли на рынок большие контингенты рабов. Однако пиратство, так же как и другие источники рабства, например, самопродажа, продажа в рабство своих детей, вора, дезертира, поджигателя и т.д. не имели большого экономического значения.

К середине II в. до н.э. в средиземноморских странах развилась оживленная работорговля. Торговлю рабами нельзя считать особым источником рабства. На рынке продавали рабов, которые оказались таковыми либо в силу пленения, либо за долги. Под источником рабства следует понимать тот или иной способ превращения свободного человека в раба, в то время как работорговля лишь перемещает раба от одного хозяина к другому, не меняя его социального положения (курсивом слова выделил автор настоящей работы)». (История Древнего Рима /Под ред. А.Г. Бокщанина и В.И. Кузищина. – М.: Высшая школа, 1971. – стр. 130-131)

«В древнейшее время основные варианты возникновения рабского состояния – пленение воинов вражеского государства, обращение в рабство иностранцев, находящихся на территории Рима, и рождение от рабыни. Последний вариант являлся следствием того, что правовой статус отца приобретали лишь дети, рожденные в законном браке. Вступление же в брак с рабыней исключалось. Вначале определяющим был статус матери в момент родов, затем, в послеклассическую эпоху, - любой отрезок времени, в который мать была свободной в период беременности. Возможно было обретение рабского состояния свободнорожденным римлянином. К примеру, по инициативе потерпевшего рабом мог стать вор, застигнутый на месте преступления, или член семьи, проданный ее главой в рабство. Свободнорожденные римляне не могли быть рабами (до периода империи) на территории своего государства, они продавались за границу – trans Tiberim. Соотношение источников рабства к началу классического периода меняется. Запрещается порабощать сограждан, сокращается долговая кабала. Возникновение рабского состояния связывается с определенными наказаниями за преступления. Обращались в рабство приговоренные к смертной казни, каторге. Та же участь постигала свободную женщину, уличенную в интимной связи с рабом и продолжавшую ее, несмотря на предупреждение. Мог быть возвращен в рабское состояние неблагодарный по отношению к своему бывшему господину вольноотпущенник». (Римское частное право: Курс лекций / Хутыз М.Х. М.: Былина, 1994. – стр. 44 – 45).

«Рынки рабов существовали в каждом городе, где любой гражданин мог купить или продать раба. Помимо таких местных рынков, существовали более крупные рынки на о. Делосе (Эгейское море), в г. Аквилея (Италия), Танаисе (устье р. Дона). На Делос свозили рабов со всего Восточного Средиземноморья, и однажды продали за день до 10 тыс. рабов. В г. Аквилею сходились невольничьи караваны из-за Альп, из Галлии, прирейнских и придунайских областей. Танаис был центром работорговли с сарматами и другими причерноморскими племенами. Из Танаиса, Аквилеи, Делоса рабы попадали на областные, а отсюда и на местные рынки. Раб продавался, как и всякий другой товар: чтобы продать его подороже, владелец одевал его в новую одежду, завивал волосы. В качестве знаков продажи рабам вымазывали ноги мелом, на голову надевали венки. Продавец подробно информировал покупателя о всех достоинствах и недостатках раба.

Цены на рабов колебались. Во время особо удачных войн раба иногда продавали за 4 денария. (Определение этой денежной единицы дано ниже – Авт.), но обычная стоимость раба была 400-500 денариев. Высококвалифицированные рабы стоили в несколько раз дороже» (История Древнего Рима /Под ред. А.Г. Бокщанина и В.И. Кузищина. – М.: Высшая школа, 1971. – стр. 130 – 131).

«ДИНАРИЙ, ДЕНАРИЙ [лат. denarius] – серебряная монета в Древнем Риме, равная 10 ассам. … АСС [лат. as (assis)] – древнеримская медная монета, первоначально равнявшаяся римскому весовому фунту (327, 45 г)». (Словарь иностранных слов. – 15-е изд., испр. – М.: Русский язык., 1988. – стр. 165, 56).

2.3 Основные обязанности рабов.

«Рабы…делились на определенные разряды:1) государственные рабы (служили при магистратах, военачальниках, храмах, были писцами, тюремщиками, палачами; их, впрочем, было сравнительно немного); 2) рабы частных лиц: а) привилегированная часть – городская фамилия (домашняя прислуга, чтецы, ораторы, философы, грамматики, архитекторы, секретари, библиотекари, стенографы, комедиографы, актеры и пр.); б) рабы, занятые производительным трудом (ремесленники); в) сельская фамилия (работали в сельском хозяйстве и подвергались тяжелой эксплуатации); г) категория осужденных рабов (работали в рудниках, каменоломнях, в оковах на полях, находились в гладиаторских школах)». (Валентин Лесков. Спартак. Ростов – на - Дону: изд-во Феникс, 1997. – стр. 47-48).

«… Рабы были на кухне, в бане, на конюшне, и в пекарне. Во время пиров хозяев и гостей также развлекали рабы: танцоры, музыканты и акробаты… Устройством пиров, хранением продуктов, закупкой всего необходимого для хозяйства ведали специальные рабы. Даже казначей, у которого хранились ключи от кассы хозяина, был рабом» (Всеобщая история государства и права: Учебник для вузов. Под ред. проф. К.И. Батыра. – 2000. – стр. 92 – 93).

«Aquarius – водонос; arcarius – казначей; argentarius – кузнец по серебру; ab argento – раб, заведующий серебром; atriensis – эконом; aurifex – кузнец по золоту; calciator – сапожник; capsarius – складывающий одежду; colorator - полировщик мебели; cubicularius – комнатный слуга; supra cubicularius – надзирающий за слугами; delicium – ребенок для забавы; dispensator – подавальщик; faber – ремесленник; insularius - хранитель жилых помещений; lanipedus – взвешивающий шерсть; lector – чтец; libraria – клерк; a manu – секретарь; margaritarius – изготовитель оправы для жемчужин; medicus – доктор; supra medicоs – надзирающий за докторами; surveyor – досмотрщик; nutrix – няня; opsonator – поставщик провизии; obsterix – акушерка; ab ornamentis – слуга, заведующий церемониальной одеждой; ornatrix – одевающий; ostiarius – привратник; paedagogus – компаньон маленьких детей; a pedibus – надсмотрщик за ливрейными лакеями; pedisequus и pedisequua – обслуживающий мужчин и обслуживающая женщин; pictor – художник–маляр; pistor – хлебопек; ad possessiones – финансовый администратор; a purpuris – слуга, заведующий пурпурными одеждами; rogator – составитель приглашений (?); a sacratio – слуга, заведующий храмом; sarcinatrix – чинящий одежду; a sede – присматривающий за креслами (?); strator –шорник; structor – строитель; ab supellectile – слуга, заведующий мебелью; tabularius – хранитель архива; unctrix – массажист; ad unguenta – слуга, заведующий душистыми маслами; ad valentudinem – санитар в комнате для больных; a veste – слуга, заведующий гардеробом» (Джеймс П. Римская цивилизация / Пер. с англ. М. Звонарева. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. – стр. 187).

Далее автор не считает необходимым подробно описывать плохие условия содержания якобы всех без исключения рабов, потому что, как уже говорилось, к рабу нередко относились бережно, да и обязанности многих из них и условия труда были не такими уж плохими и тяжелыми.

«Над каждым десятком рабов был поставлен старший, который в свою очередь подчинялся прокуратору (управляющему и надсмотрщику за всеми рабами, тоже рабу)» (Всеобщая история государства и права: Учебник для вузов. Под ред. проф. К.И. Батыра. – 2000. – стр. 92). Марк Порций Катон, (234-149 гг. до н.э., видный государственный деятель, оратор, историк) в своем трактате «О земледелии» описывает обязанности вилика (управляющего римским поместьем), а также подтверждает бережное отношение к рабам. Понятное дело, что хозяину невыгодно, чтобы раб заболел и умер, ведь тогда придется покупать нового раба, обучать его. «Вот обязанности вилика. Он должен завести хороший порядок, соблюдать праздники; чужого в руки не брать; свое охранять тщательно. Он разбирает споры рабов; если кто в чем провинился, он хорошенько наказывает виновного, судя по проступку.

Рабам не должно быть плохо: они не должны мерзнуть и голодать (подчеркнуто автором настоящей работы). У вилика они всегда в работе: так он их легче удержит от дурного и воровства. Если вилик не захочет, чтобы рабы вели себя плохо, они себя плохо вести не будут. Если же он это будет терпеть, хозяин не должен оставлять этого безнаказанным. За заслугу он благодарит, чтобы и остальным хотелось вести себя правильно. Вилик не должен слоняться без дела; он всегда трезв и никуда не ходит на обед. Рабы у него в работе; он следит за тем, чтобы удалось то, что приказал хозяин. Пусть он не считает себя умнее хозяина. Друзей хозяина он считает друзьями себе; слушается того, кого приказано…

…Он первым встанет с постели и последним ляжет в постель. Сначала посмотрит, заперта ли усадьба, лежит ли каждый на своем месте и дан ли кормживотным…» (Хрестоматия по истории древнего мира: Пособие для учителя / Сост. Е.А. Черкасова. – М.:Просвещение, 1991. – стр. 228-229). Из названного источника также взяты сведения о биографии Марка Порция Катона.

Необходимо также сказать и о гладиаторах. «ГЛАДИАТОРЫ [ лат. gladiatores < gladius меч] – в Др. Риме – рабы, осужденные преступники и другие лица, специально обученные для вооруженной борьбы между собой или с дикими зверями на арене цирка» (Словарь иностранных слов. – 15-е изд., испр. – М.: Русский язык., 1988. – стр. 133). Как известно, после боя зрители решали, насколько хорошо дрался побежденный. Если они считали, что он дрался недостаточно мужественно, они показывали опущенный книзу большой палец руки и если таких зрителей было большинство, победитель убивал побежденного. Если же большинство зрителей считало, что побежденный дрался мужественно и стоял до последнего (в этом случае показывался поднятый кверху большой палец руки), ему оставляли жизнь. Перевод рабов в гладиаторы являлся тяжким наказанием. Как следует из данного выше определения, в гладиаторы переводили и преступников. О гладиаторах также будет сказано в следующей главе, в разделе, посвященном восстанию Спартака.

2.4 Имущественная сфера жизни рабов. Пекулий.

«Бесправие рабов в имущественной сфере издревле пришло в противоречие с потребностями хозяйственной жизни. Хотя раб приравнивался к орудиям производства, животным и т.п., он отличался от них своей сознательной волей и интеллектом, которые можно было использовать в интересах господ. В этом качестве раб выступал как «говорящее орудие» - instrumentum vocale (согласно Варрону, орудия земледельческого производства делились на три категории: «На орудие говорящее, полуговорящее и немое; орудие говорящее – это рабы; полуговорящее – это быки; немое – это повозки». – «О земледелии», I, 17, 1). Возможность раба совершать юридические действия (но только в пользу хозяина) выводилась из правоспособности последнего, т.е. как бы такие действия совершал сам рабовладелец. Между тем по обязательствам рабов господин никакой ответственности не нес, что, разумеется, противоречило принципам гражданского оборота. «Наше положение становится лучше при помощи рабов, но не может становиться хуже (D. 50.17.133).

Движение в направлении установления цивильноправовой ответственности в соответствующих случаях началось с признания отдельных элементов правоспособности рабов. Издавна за вред, причиненный рабом, отвечал господин, который либо возмещал ущерб, либо выдавал раба потерпевшему. В последнем случае, как и при отчуждении раба, бремя ответственности переходило к новому господину (это правило применялось и при причинении вреда животным). Оно было интерпретировано юристами в том смысле, что в случае освобождения раба ответственность нес по цивильному иску не только господин, но и освобожденный. Далее. По обязательствам из договоров, заключенным рабом, цивильный иск был невозможен, но констатировалось натуральное обязательство раба (или освобожденного), по которому добровольно уплаченное не могло быть истребовано (D. 44.7.14).

Начиная с I в. юристы разрабатывали нормы, регламентирующие хозяйственную деятельность рабов от лица господина, признав в некоторых случаях за ними возможность действовать от своего имени. Отражая потребности экономического развития и защищая интересы контрагентов рабов, они, несмотря на отсутствие у них правоспособности, развив понятие натурального обязательства, санкционировали заключаемые ими договоры и вытекающие из них обязательства.

Другая, не менее важная новелла состояла в признании ответственности рабовладельцев по обязательствам рабов, возникающим в процессе осуществления ими хозяйственной деятельности по поручению своих хозяев. В соответствующих ситуациях действовали преторские иски, дифференцируемые в зависимости от рода деятельности: из договора, заключенного рабом-капитаном принадлежащего господину корабля (actio exerci); из договора, заключенного рабом – управляющим предприятием господина (actio institoria); из договора, заключенного рабом по приказу господина, выраженному в любой форме (actio quod jussi). В перечисленных случаях раб действовал от имени господина, а не по своей инициативе, поэтому по всем искам господин отвечал полностью. Следующий иск характерен для операций, выполняемых рабом по своей инициативе, но в интересах хозяина (actio in rem verso). В этом случае господин отвечал в пределах сумм, поступивших в его имущество на основании договора, заключенного рабом.

Более широких хозяйственных и правовых возможностей требовали отношения, возникавшие на базе пекулия – обособленного имущества, выделенного рабу господином для самостоятельного управления, с внесением последнему определенной части дохода. Предметом пекулия (от pecus – скот: этимология слова позволяет утверждать, что первоначально предметом пекулия было поголовье скота) могло быть как движимое, так и недвижимое имущество и даже рабы (servi vicarii). Пекулий раба – древний институт, возникший до законов XII таблиц. Помимо XII таблиц, первое упоминание о пекулии содержится в комедиях Плавта, из которых следует, что в конце III в. до н.э. существовала значительная группа рабов, владевших пекулием. Со времени XII таблиц вплоть до I в. до н.э. пекулий раба существовал вне четких правовых форм. И только преторское право придало ему соответствующую форму. Преторским эдиктом о пекулии, изданном в первой половине I в. до н.э., началось формирование его правового режима. Преторское право освободило экономическую деятельность раба от сдерживающих препонов и признало свободу его действий в отношении пекулия. «Пекулий – это то, что господин сам отделил от своего имущества, ведя отдельно счет своего раба» (D.15.1.5). Рабы, имевшие пекулий, нередко сами обладали рабами и были самостоятельными людьми. Богатство позволяло им обрести свободу. Поскольку хозяйственная деятельность велась рабом по своей инициативе и в собственных интересах, а пекулий юридически принадлежал господину, то по обязательствам раба он отвечал в пределах пекулия. Эту ответственность обеспечивал иск – actio de peculo. «… Если что должен сам раб, то под этим именем взыскание обращается на его пекулий, а если отсюда была какая-то польза господину, то взыскание обращается на господина» (D. 15.1.41).

… институт пекулия способствовал имущественному и правовому возвышению наиболее способных рабов. В сущности же он свидетельствовал о кризисе социальной системы, в которую интегрировались привилегированные рабы» (Римское частное право: Курс лекций / Хутыз М.Х. М.: Былина, 1994. – стр. 47 – 50).

Развитие рабовладения в Риме. Концентрация земель и образование латифундий. Со второй половины II в. до н.э. начинается период наивысшего развития рабовладельческого способа производства в римском обществе. Завоевательные войны, которые велись римлянами примерно в течение 120 лет в бассейне западного, а затем и восточного Средиземноморья, содействовали притоку на невольничьи рынки огромных масс рабов. Еще во время первой Пунической войны взятие Агригента (262 г.) дало римлянам 25 тысяч пленных, которые и были проданы в рабство. Шесть лет спустя консул Регул, одержав победу над карфагенянами при мысе Экноме (256 г.), отправил в Рим 20 тысяч рабов. В дальнейшем эти цифры неуклонно растут. Фабий Максим при взятии Тарента в 209 г. продал в рабство 30 тысяч жителей. В 167 г. при разгроме городов Энира консулом Эмилием Павлом было продано в рабство 150 тысяч человек. Окончание III Пунической войны (146 г.) ознаменовалось продажей в рабство всех жителей разрушенного Карфагена. Даже эти отрывочные, разрозненные и, видимо, далеко не всегда точные цифры, приводимые римскими историками, дают представление о тех многотысячных массах рабов, которые хлынули в Рим.

Огромный количественный рост рабов привел к качественным изменениям в социально-экономической структуре римского общества: к преобладающему значению рабского труда в производстве, к превращению раба в основного производителя римского общества. Эти обстоятельства и знаменовали собой полную победу и расцвет рабовладельческого способа производства в Риме.

Но преобладание рабского труда в производстве неизбежно приводило к вытеснению мелкого свободного производителя. Так как Италия в это время продолжала сохранять характер аграрной страны, то здесь этот процесс, в первую очередь, и наиболее наглядно развернулся в области сельскохозяйственного производства, причем он складывался из двух неразрывно связанных между собой явлений: концентрации земель и образования крупных рабовладельческих поместий (так называемых латифундий) и одновременно обезземеливания и пауперизации крестьянства.

ДоII в до н.э. в сельском хозяйстве Италии преобладали мелкие и средние хозяйства, отличавшиеся своим натуральным характером и покоившиеся в основном на труде свободных производителей. По мере развития рабовладения в Риме эти хозяйства начинают вытесняться хозяйствами совершенно иного типа, основанными на системе массовой эксплуатации рабского труда и производящими продукцию уже не только для удовлетворения собственных нужд, но и для продажи. Римский историк Аппиан так изображает этот процесс: "Богачи, заняв большую часть этой неподеленной земли и вследствие давности захвата надеясь, что у них ее не отберут, стали присоединять к своим владениям соседние участки бедных, частью-скупая их за деньги, частью отнимая силой, так что в конце концов в их руках вместо небольших поместий оказались огромные латифундии. Для обработки полей и охрани стад они стали покупать рабов..." (10;52)

Таким хозяйством, рассчитанным на развитие в нем товарного производства и основанным на эксплуатации труда рабов, является образцовая вилла, описываемая знаменитым римским государственным деятелем Катоном Старшим в его специальном труде "О земледелии". Катон описывает поместье, имеющее комплексное хозяйство: масличную рощу в 240 югеров (60 га), виноградник в 100 югеров (25 га), а также зерновое хозяйство и пастбище для скота. Организация труда в таком поместье строится, в первую очередь, на эксплуатации рабов. Катон указывает, что на уход за виноградником в 100 югеров требуется не менее 14 рабов, на оливковый сад в 240 югеров - 11 рабов. Катон дает детальные советы относительно того, как следует рациональнее эксплуатировать труд рабов, рекомендуя занимать их делом и в дождливые дни, когда работы в поле но производятся, и даже в дни религиозных праздников. Во главе управления имением стоит вилик, выбираемый из числа наиболее преданных и сведущих в сельском хозяйстве рабов, жена вилика выполняет обязанности ключницы и кухарки.

Катона чрезвычайно интересует вопрос о рентабельности отдельных отраслей сельского хозяйства. "Если меня спросят,- пишет он,- какие имения следует поставить на первое место, я отвечу так: на первое место следует поставить виноградник, дающий вино хорошего качества и в изобилии, на второе место- орошаемый огород, на третье - ивовую посадку (для плетения корзин),на четвертое - оливковую рощу, на пятое - луг, на шестое - хлебное поле, на седьмое - лес". Из этих слов ясно, что зерновые культуры, являвшиеся преобладающими в хозяйствах старого типа, теперь отступают далеко назад по сравнению с более рентабельными отраслями сельского хозяйства (садово-огородные культуры и скотоводство).

Таким образом, проблема товарности хозяйства во времена Катона выдвигается на первый план. Неслучайно, разбирая вопрос о покупке имения, Катон сразу же дает совет обращать внимание не только на плодородие почвы, но и на то, чтобы "поблизости был значительный город, море, судоходная река или хорошая дорога", имея в виду перевоз и продажу продуктов. "Хозяин должен стремиться,- говорит Катон,- побольше продавать и поменьше покупать".

Катон описывает в своем труде поместье средних размеров, типичное для средней. Италии. Но на юге Италии, а также в Сицилии и Африке возникали огромные латифундии, насчитывавшие сотни и тысячи югеров. Они также основывались на эксплуатации рабского труда в массовых масштабах и преследовали цель повышения доходности сельского хозяйства.

Обратной стороной процесса развития латифундий, как уже упоминалось, было обезземеливание и разорение крестьянства. Из вышеприведенных слов Аппиана видно, что мелкие и средние крестьянские хозяйства гибли не столько вследствие экономической конкуренции латифундиалъных поместий, сколько вследствие захватов земель крупными рабовладельцами. Разрушительное действие на крестьянские хозяйства оказали и беспрерывные войны III-II вв., ведшиеся на территории Италии. За время войны с Ганнибалом, по данным некоторых источников, погибло около 50% всех крестьянских усадеб средней и южной Италии. Далекие походы в Испанию, Африку, Малую Азию, отрывая крестьян на долгое время от их хозяйств, также содействовали упадку мелкого и среднего землевладения в Италии. (12;102)

Обезземеленные крестьяне частично превращались в арендаторов или наемных батраков, сельскохозяйственных рабочих. Но так как к найму последних прибегали, только в страдную нору (покое, жатва, сбор винограда ит. д.), то батраки не могли рассчитывать на сколько-нибудь обеспеченный и постоянный заработок. Поэтому огромные массы крестьян хлынули в город. Меньшая часть из них занялась производительным трудом, т. е. превратилась в ремесленников (хлебопеков, суконщиков, сапожников и т.п.) или строительных рабочих, некоторые занялись мелкой торговлей.

Но подавляющая масса этих разоренных людей не могла найти себе постоянной работы. Они вели жизнь бродяг и нищих, наполняя собой форум и рыночные площади. Они ничем не брезгали в поисках случайного заработка: продажей голосов на выборах, лжесвидетельскими показаниями в судах, доносами и воровством- и превратились в деклассированный слой населения, в античный пролетариат. Они жили за счет общества, жили на те жалкие подачки, которые им перепадали от римских богачей или политических авантюристов, искавших популярности; а затем и за счет государственных раздач; в конечном итоге, они жили за счет варварской эксплуатации рабского труда.

Таковы наиболее существенные изменения в римской экономике и социальной жизни римского государства во II в. до н.э. Однако картина этих изменений будет далеко не полна, если не остановиться на развитии торговли и денежно-ростовщического капитала в Риме.

Развитие торговли и денежно-ростовщического капитала. Превращение Рима в крупнейшую средиземноморскую державу содействовало широкому развитию внешней торговли. Если нужды римского населения в предметах ремесленного производства в основном удовлетворялись местной мелкой промышленностью, то сельскохозяйственные продукты ввозились из западных провинций, а предметы роскоши из Греции и стран эллинистического Востока. Выдающуюся роль в мировой торговле играл в III в. до н.э. Родос, после же падения Коринфа в качестве крупнейшего торгового центра выдвигается Делос, который в скором времени стягивает к себе не только всю коринфскую, но и родосскую торговлю. На Делосе, где встречались купцы различных стран, возникают торгово-религиозные (они находились "под покровительством" того или иного божества) ассоциации италийских купцов, главным образом - кампанцев греков. (14;332)

Римские завоевания обеспечивали непрерывный приток ценностей и денежного капитала в Рим. После первой Пунической войны римская казна получила 3200 талантов контрибуции (1 талант = 2400 руб.). Контрибуция, наложенная на карфагенян после второй Пунической войны, равнялась 10000 талантов, а на Антиоха III после окончания Сирийской войны- 15000 талантов. Военная добыча победоносных римских полководцев была колоссальной. Плутарх описывает триумфальный въезд в Рим победителя при Пидне Эмилия Павла. Триумф длился три дня, в течение которых непрерывно проносили и везли на колесницах захваченные произведения искусства, драгоценное вооружение, огромные сосуды, наполненные золотой и серебряной монетой. В 189 г. после битвы при Магнезии римляне захватили в качестве военной добычи 1230 слоновых клыков, 234 золотых венка, 137 000 фунтов серебра (1 римск. фунт=327 г), 224 000 серебряных греческих монет, 140 000 македонских золотых монет, большое количество изделий из золота и серебра. Вплоть до II в. Рим испытывал известный не достаток в серебряной монете, но после всех этих завоеваний, в особенности после освоения испанских серебряных рудников, римское государство получило полную возможность обеспечить серебряную основу своей денежной системы.

Все эти обстоятельства привели к чрезвычайно широкому развитию денежно-ростовщического капитала в римском государстве. Одной из организационных форм развития этого капитала были компании откупщиков, бравшие на откуп различные виды общественных работ в самой Италии, а также и главным образом откуп налогов в римских провинциях. Они занимались и кредитно-ростовщическими операциями, причем особенно широко в провинциях, где оставались в силе законы и обычаи, поддерживающие продажу в рабство за долги и где ссудный процент был почти ничем не ограничен и доходил до 48- 50%. Так как торговыми, откупными и ростовщическими операциями занимались представители римского всаднического сословия, то они превращаются в новый слой римской рабовладельческой знати, в торгово-денежную аристократию.

Столь существенные изменения в экономике и социальной жизни Рима подтверждают мысль о том, что рижское рабовладельческое общество переходило к новому, высшему этапу своего развития, который К. Маркс определил как "...рабовладельческую систему, направленную на производство прибавочной стоимости". Это определение раскрывает истинную природу и историческое значение рассмотренных выше явлений: победу рабовладельческого способа производства и превращение раба в основного производителя, развитие товарного производства, рост торгового и денежно-ростовщического капитала, а также образование новых социальных слоев римского рабовладельческого общества - античного люмпенпролетариата, с одной стороны, и слоя торгово-денежной аристократии (всадничества), - с другой.

Буржуазные фальсификаторы истории, начиная от "патриархов модернизации" античного мира Моммзена и Эд. Мейера и вплоть до их современных эпигонов, настойчиво твердят о развитии капитализма в древнем Риме. Хватаясь за чисто внешние аналогии, они говорят о наличии капиталистических форм хозяйства, о "банковской системе", об образовании класса капиталистов и пролетариата. Однако все эти утверждения, являющиеся в конечном счете апологией капиталистического строя, не выдерживают серьезной критики. Модернизаторы античной истории игнорируют вопрос о способе производства, игнорируют тот основной факт, что при рабовладельческом способе производства, при котором основой производственных отношений является собственность рабовладельца на средства производства, а также на работника производства, т. е. раба, рабочая сила последнего не продается и не покупается, т. е, не является товаром. Следовательно, в основе рабовладельческого способа производства лежит внеэкономический, натуральный способ присвоения рабочей силы, что и отличает этот способ производства в принципе и достаточно четко от капиталистического способа производства. (24;98)

Маркс неоднократно подчеркивал, что "события, поразительно аналогичные, но происходящие в различной исторической обстановке, приводят к совершенно разным результатам". Так, говоря о влиянии торговли и купеческого капитала на античное общество, Маркс специально отмечает, что в силу господства определенного способа производства оно "...постоянно имеет своим результатом рабовладельческое хозяйство". И. В. Сталин в своем труде"Экономические проблемы социализма в СССР" писал: "Говорят, что товарное производство всё же при всех условиях должно привести и обязательно приведёт к капитализму. Это неверно". И дальше: "Товарное производство старше капиталистического производства. Оно существовало при рабовладельческом строе и обслуживало его, однако не привело к капитализму".

Такова истинная сущность и историческое значение тех изменений, которые произошли в экономике римского рабовладельческого общества во II в. до н.э.

Кризис политических форм римской республики. Глубокие процессы и принципиальные изменения, произошедшие в экономической основе римского рабовладельческого общества, не могли не оказать влияния на политические взаимоотношения и формы государственного устройства древних римлян. Политическая надстройка римского общества становится уже не соответствующей его экономическому базису - консервативной и мешающей его развитию. Это обстоятельство должно было неизбежно привести к кризису политической надстройки, к кризису старых форм и учреждений римской рабовладельческой республики. Более того, это обстоятельство должно было неизбежно привести к замене старой политической надстройки новыми политическими и правовыми учреждениями, соответствующими изменившемуся базису и активно содействующими его оформлению и укреплению.

Политическая надстройка римского рабовладельческого общества, т. о. республиканские формы римского государства возникли и оформились в то время, когда Рим представлял собой типичный город-государство, покоящийся целиком на натуральной системе хозяйства. Она отвечала интересам и нуждам сравнительно небольшой, строящейся на примитивных основах общины граждан. Теперь же, когда Рим превратился в великую средиземноморскую державу, когда произошли глубокие изменения в экономическом базисе римского общества и, прежде всего, восторжествовал рабовладельческий способ производства, прежние политические формы, старые республиканские учреждения оказались непригодными, и уже неотвечающими нуждам и интересам новых общественных классов.

Провинциальная система управления складывалась постепенно и в значительной мере стихийно. Не существовало никаких общих законодательных установлений, касавшихся провинций. Каждый новый правитель провинции, вступая в свою должность, обычно издавал эдикт, в котором определял, какими принципами он будет руководствоваться при управлении провинцией. В качестве правителей или наместников провинций римляне посылали сначала преторов, а затем высших магистратов, по окончании срока их полномочий в Риме (проконсул, пропретор). Наместник назначался для управления провинцией, как правило, на год и в течение этого срока не только олицетворял в своей провинции полноту военной, гражданской и судебной власти, но фактически не нес никакой ответственности за свою деятельность перед римскими властями. Жаловаться на его злоупотребления жители провинций могли лишь после того, как он сдавал свои дела преемнику, но такие жалобы редко имели успех. Таким образом, деятельность наместников в провинциях была бесконтрольной, управление провинциями фактически сдавалось им "на откуп".

Почти все провинциальные общины облагались прямыми, а иногда и косвенными налогами (главным образом, таможенные сборы). Содержание провинциальных наместников, их штата, а также римских войск, расквартированных в провинциях, также ложилось на плечи местного населения. Но особенно разорительной для провинциалов была деятельность римских публиканов и ростовщиков. Компании публиканов, бравшие на откуп сбор налогов в провинциях, вносили в римскую казну заранее определенные суммы, а затем выколачивали их с огромными излишками из местного населения. Хищническая деятельность публиканов и ростовщиков разоряла целые страны, некогда цветущие, а жителей этих стран низводила на положение рабов, проданных в рабство за долги. (16;77)

Такова была система, ведшая к хищнической эксплуатации завоеванных областей, которая не могла уже отвечать интересам господствующего класса в целом, но которая была следствием полной непригодности и устарелости государственного аппарата римской республики. Конечно, в римском рабовладельческом обществе, при любом изменении его политической надстройки государственный аппарат и не мог быть заменен вполне совершенным аппаратом, т. е. другими словами, невозможно было создание прочной централизованной империи в силу отсутствия единой экономической базы, в силу натурального в своей основе рабовладельческого хозяйства. Как известно, крупнейшие империи древности могли подняться лишь на ступень временных и непрочных военно-административных объединений. К созданию такого объединения и была направлена в рассматриваемое время тенденция развития римского государства, но даже для достижения этой цели не было реальных условий, пока продолжал существовать слишком большой и непримиримый разрыв между обновленным экономическим базисом римского рабовладельческого общества и его обветшалой, консервативной политической надстройкой. Этот разрыв и делал неизбежным кризис старых политических форм, т. е. кризис римской республики.

Классовая борьба в римском обществе во II в. до н.э. Однако замена устаревшего государственного устройства римской республики каким-либо новым не могла произойти безболезненным и мирным путем. За старыми, обветшалыми политическими формами стояли определенные классы, определенные социальные группы с их узкоклассовыми интересами, но от того не менее яростно ими защищавшимися. Старая политическая надстройка не могла быть убрана легко и мирно, наоборот, она стойко и активно сопротивлялась. Поэтому кризис римской республики сопровождался крайним обострением классовой борьбы в Риме на протяжении нескольких десятилетий.

Римское общество до II в. до н.э. представляло собой пеструю картину враждующих классов и сословий. Внутри свободного населения шла напряженная борьба между классом крупных рабовладельцев и классом мелких производителей, представленным в Риме в первую очередь сельским плебсом. Это была в основном, борьба за землю. Внутри самого класса рабовладельцев шла борьба между земледельческой знатью (нобилитет) и новой торгово-денежной аристократией (всадничество). Всадничество в эту эпоху уже начинает стремиться к самостоятельной политической роли в государстве и в этой борьбе против политически всесильного нобилитета блокируется иногда с сельским, а затем и с городским плебсом. Городской плебс к этому времени превращается в такую политическую и социальную силу, которая хоть и не имела самостоятельного значения, но которая в качестве союзника или врага могла оказать решающее влияние на отклонение стрелки политических весов в определенную сторону. Отражением всех этих сложных, часто переплетающихся между собой линий борьбы служат бурные политические события периода кризиса и падения республики, начиная от движения Гракхов и кончая годами гражданских войн.

В результате усиленного развития и победы рабовладельческого способа производства до крайности обостряется и основное противоречие римского общества, противоречие между антагонистическими классами: рабами и рабовладельцами. Рабы представляют собой по - прежнему политически бесправный класс. Они по - прежнему лишены гражданских прав и личной свободы. Они, с точки зрения римского права, являются вещью, принадлежащей хозяину, одушевленным орудием. Но вместе с тем это - основной производящий и, может быть, наиболее многочисленный класс римского общества. Поэтому рабы превращаются в решающую социальную и политическую силу. Обострение противоречий между рабами и рабовладельцами приводит к высшей форме классовой борьбы в древности, к восстанию рабов. Сначала это были отдельные и разрозненные вспышки, как, например, заговор рабов во время второй Пунической войны, глухо упоминаемый Ливнем, или как заговор рабов в Лации (198 г.), в результате раскрытия которого было казнено 500 зачинщиков, или, наконец, восстание рабов в Этрурии в 196 г., на подавление которого пришлось бросить целый легион. Но в дальнейшем эти отдельные, разрозненные вспышки разгораются в огромный пожар "рабских войн" таковы грандиозные сицилийские восстания и великая "рабская война" под руководством Спартака, "истинного представителя античного пролетариата" (Маркс). (3;27)

Эллинистические влияния несомненно содействовали распространению образованности в верхних слоях общества и росту культуры. Вокруг одного из крупнейших политических деятелей этого времени - Сципиона Эмилиана создается кружок, в который входят философы и писатели. Среди них наиболее видное место принадлежит знаменитому греческому историку Полибию, прожившему около 16 лет в качестве заложника в Риме, и греческому философу Панетию. Оба они проповедовали учение стоиков (так называемая средняя римская Стоя), приспосабливая его к нуждам и запросам римского общества. В кружке Сципиона дебатировались не только философские, но и политические проблемы, вынашивались идеи реформ, оказавшие в дальнейшем бесспорное влияние на аграрное законодательство Гракхов.

Меняется и облик самого города Рима. Он становится огромным по территории и числу населения городом. Полагают, что во II в. до н.э. в нем было уже около полумиллиона жителей. Население Италии стекалось в него целыми толпами, кроме того в Риме поселилось множество иностранцев, это главным образом греки, сирийцы, евреи. Рим становится крупным международным центром, столицей великой средиземноморской державы. Город обстраивается великолепными зданиями. Форум теряет вид крестьянского рынка, окруженного складами и стойлами для скота, и превращается в площадь большого города, украшенную храмами, базиликами, портиками, арками, скульптурными изваяниями. Улицы начинают мостить, а площади покрывать каменными плитами. Наряду с роскошными кварталами, где находятся общественные здания и богатые частные дома, в Риме возникает целый ряд нищенских кварталов, в которых ютится городской плебс и где жалкие лачуги перемежаются с многоэтажными доходными домами дешевых квартир, которые строились предприимчивыми дельцами. Изменился самый строй жизни и быт римских состоятельных классов. В каждой богатой семье появился обычай содержать огромное количество рабов в качестве домашней прислуги. Обстановка комнат, сервировка стола становятся роскошными и претенциозными. С начала II в. появляются женские наряды из дорогих тканей, веера из павлиньих перьев, фантастические дамские прически. В быт богатых людей входят роскошные пиры с зваными гостями, с танцовщицами, певицами и арфистками. На этих пирах подавались дорогие вина и кушанья, всякие заморские в экзотические блюда; на организацию подобных пиров расходовались целые состояния. Недаром все римские писатели, описывающие эту эпоху, скорбят об утрате старинных римских добродетелей, о забвении обычаев предков, о безнадежной порче нравов и о разложении римского общества. Один из представителей римской Стой - Посидоний даже развил целую теорию упадка нравов, как основной причины будущей неизбежной гибели римского государства. (13;49)

Таковы были наиболее существенные изменения, произошедшие в идеологии римского общества, а также в быту и частной жизни римлян в III-II в. до н.э.

На рубеже III тысячелетия до н. э. Рим превращается в мощную рабовладельческую державу. Экономика государства процветала за счёт производительной силы в виде рабов, таким образом, рабство в Древнем Риме было обыденным явлением в повседневной жизни.

Источники рабства

Рабы в Древнем Риме были лишены собственных имён, прозвища, даваемые им, говорили об их национальности, либо стране, откуда они были вывезены. Раб был неодушевлённым предметом, вещью которую можно было продать или купить. Основными источниками рабства в Древнем Риме были:

• Плен . Ведение Римом непрерывных завоевательных войн давало гигантский поток рабов на невольничьи рынки Римского государства.
• Морской разбой или пиратство . Пираты активно торговали живым товаром, начиная с середины I века до н. э.
• Рабство за невыплаченный долг . Кредитор мог обратить в раба человека, который не мог с ним расплатиться.
• Наследственное рабство . Ребёнок рабыни мог быть только рабом.
• Осуждённые за убийство и другие тяжкие преступления .

Рис. 1. Невольничий рынок в Древнем Риме.

Cистематизация рабовладельческого строя в Древнем Риме

Уже в самом начале своего основания, Римский город-государство был наводнён рабами. В I веке до н. э. у хозяина не было безграничного права распоряжаться жизнью раба как угодно, да и само слово “раб” имело размытое значение. Во II-I вв. до н. э. рабов, в основном, покупали на рынке, так как это было куда выгоднее, чем самому воспитывать его. В дальнейшем отношение меняется: хозяин старался, чтобы рабы создавали свои семьи. Ведь ребёнок, родившийся рабом, с детства учился быть послушным и приобретал навыки в определённом деле.

В I веке до н. э. римская система рабовладельческого строя была ограничена сводом законов: хозяин должен был заботиться о своём рабе, вовремя его кормить, обеспечивать крышей над головой. Хозяин не имел права наносить телесные увечья своим рабам, а тем более убивать их.

Классификация рабов в Древнем Риме

Не каждый раб был бывшим военнопленным или сыном рабыни, были люди, которые добровольно отдавали себя в рабство, не имея возможности себя прокормить. Им прокалывали уши раскалённым шилом и продевали туда верёвку.

ТОП-4 статьи которые читают вместе с этой

Рис. 2. Римские рабы несут своего хозяина.

• В крупных имениях за рабов отвечали надсмотрщики – декурии. Под их началом служили мастеровые, которые присматривали за рабами и вели учёт в хозяйстве.
• Рабы выполняли самые разные функции, всё зависело от их умений и навыков. Хозяин сам мог научить раба какому-либо искусству, например, игре на музыкальном инструменте, либо какой-нибудь профессии, например, ремеслу брадобрея или кулинара.
• Кроме частных рабов, отличали общественных рабов, принадлежащих городу или военной части. Они занимались строительством водопроводов или возведением укреплений для римских легионеров.
• Исключительными правами наделялись личные рабы императора в эпоху Римской Империи. Император мог назначить своего личного раба на любую высокую должность.

Рабство в эпоху Римской Респулики

Описывая кратко изменившуюся жизнь рабов в пору Ранней Римской Республики, можно сказать, что именно в этот период рабство в Древнем Риме достигло небывалого размаха.

• С ростом войн Римской Республики с соседними странами увеличивается и поток военнопленных, которых сразу продавали в рабство.
• Самые сильные, смелые и беспощадные к врагу военнопленные отдавались в гладиаторские школы, где из них делали бойцов на потеху публике.
• Особым спросом пользовались пленные, обладающие какой-либо профессией или талантом. Из них в дальнейшем получались кожевники, ремесленники и т. д.
• В результате военных побед Рима в ряде войн происходит небывалый приток рабов из стран Средиземноморья, Африки, Сирии и Галлии. Всё это не могло не сказаться на отношении хозяев к своим рабам в Древнем Риме. Теперь хозяин мог забить своего раба по своей прихоти или, если раб заболевал, выбросить его на улицу, как бесполезную вещь.

Рис. 3. Хозяин бьёт своего раба плетью в Древнем Риме.

Постепенному разложению рабовладельческого строя способствовали во многом восстания рабов, самым крупным из которых было восстание Спартака в 74 году до н. э., а также начавшееся превращение Римской Республики в Империю.

Рабство в эпоху Римской Империи

В эпоху Императорского Рима меняется характер рабовладельческого строя. Рабский труд породил множество мелких частных хозяйств на земле-латифундий. На них активно трудились рабы.

• Свободные крестьянские хозяйства разорялись не выдержав конкуренции со стороны латифундий: продукция, выпускаемая рабами с латифундий, продавалась по более низким ценам, не уступая при этом в качестве товара. Свободные крестьяне разорялись, пополняя ряды нищих, либо ряды рабов, отданных в рабство за долги.
• В период Поздней Римской Империи военные победы римлян сменяются поражениями. Главный источник по наполнению невольничьих рынков начал иссякать. Нехватка невольников сказалась на развитии ремёсел, сельском хозяйстве, да и экономике Рима в целом.
• Римские крупные землевладельцы вынуждены были отпускать своих рабов на волю, а своё хозяйство дробить на мелкие участки, чтобы избежать разорения и прикреплять к ним свободных рабов-колоннов. Колонны расплачивались за свои участки частью урожая, либо отрабатывая на участке бывшего хозяина.
• Появление сврободных рабов-колоннов явилось предвестником появления феодальных отношений и крепостных крестьян.
• Разложению рабовладельческого строя во многом способствовало обострение классовой борьбы. Зачастую к восстанию рабов присоединялись разорившиеся ремесленники и городской обнищавший плебс. Удары по рабовладельческому строю изнутри чередовались с ударами варваров по Римской Империи снаружи, что способствовало гибели государственной системы.

В IV веке до н. э. римляне издали закон, который запрещал обращать в рабов своих сограждан. Согласно этому же закону, любая свободная женщин вступившая в отношения с рабом, соответственно, становилась рабыней.

Что мы узнали?

Из статьи на тему “Рабство в Древнем Риме” мы узнали о расцвете рабовладения в Древнем Риме и эпохе его разложения как социального и экономического строя. Рабство Древнего Рима является пережитком тёмных далёких и противоречивых времён Античного Мира. Материал статьи может быть использован для создания доклада или сообщения на уроке истории (5 класс).

Тест по теме

Оценка доклада

Средняя оценка: 4.4 . Всего получено оценок: 172.