4.Поместная система
В XV в. интенсивно развивается экономика Руси. Изменения затронули и ремесленное производство, и строительство, и сельское хозяйство. Основой прогресса в сельском хозяйстве служил практически повсеместный переход на трехполье(Система полеводства, состоящая в том, что пашня делится на три поля, каждое из которых засевается в первый год озимым, во второй год - яровым и в третий оставляется под паром). Перелог, т.е. "забрасывание" земель на несколько лет, использовался только при обработке новых земель.
Повышение производительности труда в сельском хозяйстве привело к увеличению городского населения, что в свою очередь способствовало росту ремесла и торговли. Каких-либо новых технологий на Руси в XV в. не появилось, за исключением производства огнестрельного оружия. Но на протяжении всего столетия происходил как количественный, так и качественный рост ремесленного производства, углублялась специализация, увеличивалось число ремесленных слобод и городов.
В конце XV – начале XVI вв. в России постепенно складывается система государственного управления во главе с московским князем. Ему подчинялись удельные князья и бояре, как московские, так и из присоединенных земель. Такая иерархическая структура получила форму местничества, т. е. при получении князем или боярином какой-либо должности обязательно учитывалось его происхождение и знатность рода, отношения с великим князем, а не личные заслуги.
Иван III вместо временных боярских советов основал высший совещательный орган Московского государства – Боярскую думу. Она каждый день должна была заниматься текущими внешними и внутренними делами, решать конфликты и споры. Члены думы назначались великим князем в соответствии с законами местничества, между боярами постоянно шла борьба за места в думе.
Иван III не был абсолютным самодержцем. Любое его решение должно было быть одобрено Боярской думой, а позднее и Земским собором.
В это время стали появляться учреждения для управления разнообразными хозяйственными, финансовыми, оборонными делами в масштабах всей страны – приказы. Там управляли бояре, у которых были большие судебно-административные полномочия. У них было право собирать «корм» с местного населения, что в действительности означало просто поборы. Все это ослабляло центральную власть.
Особое место во внутренней политике страны во время правления Ивана III занимали отношения государства и церкви. Еще со времен монголо-татарского ига церковь имела привилегированное положение: она была освобождена от всех налогов и разорения. Таким образом, в XV в. церковь владела более, чем третьей частью запасов страны, была главным ростовщиком и основным хозяйствующим субъектом в России. Она обладала большими земельными наделами вместе с крестьянами, своим войском, правами, которыми пользовалась светская власть. Церковь имела право решать судебные дела по гражданским вопросам в пределах своих владений. Чтобы укрепить государственную власть, Иван III попытался контролировать хозяйственную деятельность церкви и сократить ее земельные владения. Но могущество церкви было огромно, поэтому только внук Ивана III – Иван IV – смог разрушить ее экономический монополизм.
В XVI в. феодальное землевладение продолжало развиваться и укрепляться. Крупные феодалы были заинтересованы в сильной государственной власти, так как великий князь поддерживал феодальный иммунитет. Но, с другой стороны, главы государства, стремясь к самодержавию, сокращали права и привилегии феодалов-вотчинников. Центральная власть нашла поддержку у служилых дворян. Была созданапометная система.
Поместной системой называется порядок служилого землевладения, установившийся в Московском государстве в XV и XVI веках. В основании этого порядка лежало поместье. Поместьем в московской Руси назывался участок казённой, государственной земли, данный государем в личное владение служилому человеку под условием службы, т.е. как награда за службу и вместе как средство для службы. Подобно самой службе это владение было временным, обыкновенно пожизненным. Условным, личным и временным характером своим поместное владение отличалось от вотчины, составлявшей полную и наследственную собственность своего владельца.
Поместное владение стало складываться в стройную и сложную систему с княжения Иоанна III. Тогда начали вырабатываться точные правила раздачи казённых земель в поместное владение служилым людям. Эти правила стали необходимы при усиленном наборе служилых людей и при усиленной раздаче им казённых земель в местное владение. В XVI в. служилые люди иногда испомещались иногда целыми массами. Наиболее известный случай такого испомещения относится к 1550 году. Для разных служб при дворе правительство тогда набрало из разных уездов тысячу служилых людей, городовых дворян и детей боярских. Служилым людям, которых служба привязывала к столице, нужны были для хозяйственных потребностей подмосковные вотчины или поместья. Тысяче избранных по уездам для столичной службы служилых людей правительство и роздало поместья в Московском и ближайших уездах, присоединив к этой массе несколько высших чинов, бояр и окольничих, у которых не было подмосковных вотчин и поместий. Вскоре после завоевания Казани правительство привело в порядок поместное владение и поземельную службу, составило списки служилых людей с разделением с разделением их на разряды по качеству вооружения, также поразмерам вотчинного и поместного владения и по окладам денежного жалованья, какое получали служилые люди в прибавку к поземельным своим доходам. С этого времени поместное владение и является стройной и сложной системой, основанной на точно определённых и постоянных правилах.
Экономическое значение поместной системы заключалось в хозяйственном освоении новых земель, особенно на Ю. страны. Социально-политическая роль П. с. состояла в том, что она служила целям материального обеспечения дворянства - основной социальной силы государства в борьбе с феодальной раздробленностью. П. с. росла за счёт конфискации земель бояр и монастырей, раздачи помещикам дворцовых и черносошных земель. П. с. перестала существовать при царе Петре I в результате Указа о единонаследии (1714), который юридически закрепил слияние поместий с вотчинами в единый вид дворянской земельной собственности. За несение государственной службы дворяне стали получать денежную оплату.
Поместная система оказала разностороннее и глубокое влияние на государственный и хозяйственный склад русского общества. Важнейшие следствия её были таковы. Поместное владение постепенно уравнивалось с вотчинным. Уравнение шло двояким путём: 1) и вотчинники подобно помещикам стали служить с земли и, таким образом, личная военная служба служилых людей превратилась в поземельную; 2) поместья, первоначально пожизненные владения, постепенно подобно вотчинам становились наследственными, сперва фактически посредством передачи поместья детям или родственникам помещика с разрешения или по распоряжению правительства, а потом и юридически, когда в XVIII в. закон признал поместье полной собственностью помещика со всеми правами распоряжения, и, таким образом, поместная система содействовала искусственному развитию частного землевладения на Руси, превратив огромное количество казённой земли, которой наделены были помещики, в их полную собственность. Далее, под влиянием поместной системы городовые служилые землевладельцы устроены были в сословные уездные общества или корпорации,связанные порукой членов друг за друга в исправном отбывании службы, с периодическими съездами и выборными сословными распорядителями.
Как и всё в Московском государстве, поместное землевладение возникло еще в удельное время; оно имело свой первоначальный источник в поземельном хозяйстве московского князя. Чтобы объяснить происхождение такого землевладения, надобно припомнить опять состав общества в удельном княжестве. Мы видели, что при дворе удельного князя было два рода слуг: 1) слуги вольные , военные, 2) слуги дворные, дворцовые, называвшиеся еще «слугами над дворским». Слуги вольные составляли боевую дружину князя и служили ему по договору. Обязательства, какие они на себя принимали, не простирались на их вотчины: служебные отношения слуг вольных были совершенно обособлены от отношений поземельных. Слуга вольный мог покинуть князя, которому он служил, и перейти на службу к другому князю, не теряя своих владельческих прав на вотчину, находившуюся в покинутом княжестве. Это разделение служебных и поземельных отношений слуг вольных очень точно и настойчиво проведено в договорных грамотах князей удельного времени. Так, в договоре сыновей Калиты 1341 г. младшие братья говорят старшему, Семену: «А боярам и слугам вольным воля; кто поедет от нас к тобе или от тобе к нам, нелюбья ны не держати» Это значит, что если слуга вольный покинет службу при дворе одного брата и перейдет к другому, оставленный брат не должен мстить за это покинувшему его слуге. Итак, вольная служба не связывалась с землевладением. Слуги под дворским, дворецким, составляли хозяйственную службу князя. Эта служба, напротив, обыкновенно обусловливалась землевладением. Слуги дворные были ключники, тиуны, разные дворцовые приказчики, псари, конюхи, садовники, бортники и другие ремесленники и рабочие люди. Они резко отличались от слуг вольных, военных, и князья в договорах обязывались не принимать их, как и черных людей, т. е. крестьян, в военную службу. Одни из этих слуг дворных были лично свободные люди, другие принадлежали к холопам князя. Тем и другим удельный князь за их службу или для обеспечения исправного ее отбывания давал участки земли в пользование. Отношение таких слуг к князю по земле изображено в духовной грамоте удельного князя серпуховского Владимира Андреевича 1410 г. Князь-завещатель говорит здесь о своих дворовых людях, которым розданы были земли в пользование, что, кто из тех бортников, садовников, псарей не захочет жить на тех землях, «ин земли лишен, поди прочь, а сами сыну князю Ивану не надобе, на которого грамоты полные не будет, а земли их сыну князю Ивану». Люди, на которых не было полной грамоты, - это слуги, лично свободные, не холопы полные. Грамота князя Владимира хочет сказать, что для тех и других дворцовых слуг, как свободных, так и холопов, пользование княжей землей неразрывно связано было со службой по княжескому хозяйству. Даже лично свободные слуги по своим дворцовым обязанностям становились неполноправными, не могли, например, приобретать земли в полную собственность, на вотчинном праве, на каком владели землей слуги вольные. В той же духовной князя Владимира серпуховского мы читаем условие: «А что мои ключники не купленные, а покупили деревни за моим ключом, сами ключники детем моим не надобе, а деревни их детем моим, во чьем будут уделе» Значит, эти ключники были лично свободные люди; служа князю, они покупали деревни в его княжестве, т. е. приобретали их в собственность, но эта собственность не признавалась полной: как скоро приобретатели покидали службу при князе, они, несмотря на свою личную свободу, лишались купленных ими деревень. Древнерусская юридическая норма «по ключу по сельскому холоп», не лишая их личной свободы, ограничивала их право землевладения. Таким образом, различные роды службы при дворе удельного князя вознаграждались разными способами. Это было одним из отличий службы вольной от дворной. Вольные слуги получали от князя за свою службу кормы и доводы, т. е. доходные административные и судебные должности: по договорным грамотам князей тот слуга и признавался вольным, «кто в кормленьи бывал и в доводе». Напротив, слуги дворные не назначались на такие доходные должности; служба их вознаграждалась земельными дачами только под условием службы или правом приобретать земли куплей под тем же условием. С половины XV в. с московским объединением Северной Руси произошли важные перемены в строе служилого класса. Во-первых, служба слуг вольных, оставаясь военной, перестает быть вольной, становится обязательной: они лишаются права покидать службу великому князю московскому и переезжать в уделы, а тем паче за русскую границу. Вместе с тем слугам военным, переставшим быть вольными, московский государь за их службу дает земли на особенном праве, отличном от вотчинного. В первое время такие земли не назывались еще поместьями, но владение ими отличалось уже условным характером. Такой характер особенно ясно обнаруживается в одном замечании духовной грамоты великого князя Василия Темного 1462 г. Одним из усерднейших боевых слуг этого князя в борьбе с Шемякой был некто Федор Басенок. Мать великого князя Софья Витовтовна дала этому Басенку два своих села в Коломенском уезде, предоставив сыну своему по смерти ее распорядиться этими селами. Сын в своей духовной и пишет о селах Басенка, что после Басенкова живота те села должны отойти к его великой княгине-жене. Значит, села, пожалованные слуге вольному, даны были ему только в пожизненное владение - это один из признаков, и признак существенный, владения поместного. Наконец, в-третьих, дворцовая служба, в удельные века столь резко отделявшаяся от вольной, военной, с половины XV в. стала смешиваться с последней, соединяться со службой ратной. Слуги дворные, как и бывшие слуги вольные, одинаково стали зваться служилыми людьми московского государя и ходить в походы наравне с ними. Тем и другим слугам правительство раздавало казенные земли в пользование совершенно на том же праве, на каком получали их слуги дворные XIV в., только под условием ратной службы, которой прежде не несли последние. Как скоро произошли эти перемены в служебных отношениях и в служилом землевладении, это землевладение получило характер поместного. Земельные дачи, обусловленные дворцовой я ратной службой бывших вольных и дворцовых слуг, и получили в XV и XVI вв. название поместий.
ПОМЕСТНАЯ СИСТЕМА.
Итак, повторю, поместное владение развилось из землевладения дворцовых слуг при удельных князьях и отличалось от этого землевладения тем, что условливалось не только дворцовой, но и ратной службой. Это отличие становится заметно с половины XV в.; не раньше этого времени поместье получает значение средства обеспечения как дворцовой, так и ратной службы - впрочем, тогда же оба этих рода службы сливаются, теряют юридическое различие. С той поры возникает юридическая идея поместья как земельного участка, обеспечивающего государственную службу служилого человека, ратную или дворцовую - безразлично. С того же времени, т. е. со второй половины XV в., поместное землевладение складывается в стройную и сложную систему, вырабатываются точные правила испомещения, раздачи земель в поместное владение. Эти правила стали необходимы, когда правительство, создав усиленным набором многочисленную вооруженную массу, начало устроять ее содержание земельными дачами. Следы усиленной и систематической раздачи казенных земель в поместное владение появляются уже во второй половине XV в. До нас дошла переписная книга Вотьской пятины Новгородской земли, составленная в 1500 г. В двух уездах этой пятины. Ладожском и Ореховском, встречаем по этой книге уже 106 московских помещиков, на землях которых находилось около 3 тысяч дворов с 4 тысячами живших в них крестьян и дворовых людей. Эти цифры показывают, как торопливо шло испомещение служилых людей и какого развития достигло московское поместное владение на северо-западной окраине государства, в Новгородской земле, в течение каких-нибудь 20 лет по завоевании Новгорода. В названных уездах Вотьской пятины по указанной книге едва ли не большая половина всей пахотной земли была уже во владении помещиков, переведенных из центральной Московской Руси. Следы такого же усиленного развития поместного владения встречаем и в центральных уездах государства. От первых лет XVI в. сохранилось несколько межевых грамот, разграничивающих Московский и ближайшие к нему уезды один от другого. По границам этих уездов грамоты указывают рядом с вотчинниками множество мелких помещиков: это были дьяки с подьячими, псари, конюхи - словом, те же дворцовые слуги, которым в XIV в. князья давали земли в пользование за службу. В XVI в. служилые люди иногда испомещались одновременно целыми массами. Наиболее известный случай такого испомещения относится к 1550 г. Для разных служеб при дворе правительство тогда набрало из разных уездов тысячу наиболее исправных служилых людей из городовых дворян и детей боярских. Служилым людям, которых служба привязывала к столице, нужны были для хозяйственных надобностей подмосковные вотчины или поместья. Этой тысяче набранных по уездам для столичной службы служилых людей правительство и роздало поместья в Московском и ближайших уездах, присоединив к этой массе несколько людей высших чинов, бояр и окольничих, у которых не было подмосковных. Размеры поместных участков были неодинаковы и соответствовали чинам помещиков: бояре и окольничие получили по 200 четвертей пашни в поле (300 десятин в 3 полях); дворяне и дети боярские городовые, разделенные на несколько статей или разрядов, получили по 200, 150 и по 100 четвертей в каждом поле. Таким образом, 1078 служилым людям разных чинов в том году роздано было зараз 176775 десятин пашни в 3 полях. Вскоре после завоевания Казани правительство привело в порядок поместное владение и поземельную службу, составило списки служилых людей с разделением их на статьи по размерам поместного владения и по окладам денежного жалованья, которое с того же времени приведено было в правильное соотношение с размером ратной службы. До нас дошли отрывки этих списков, составленных около 1556 г. Здесь при имени каждого служилого лица обозначено, сколько у него вотчины и поместья, с каким числом дворовых людей обязан он являться на службу и в каком вооружении и как велик назначенный ему оклад денежного жалованья. С этого времени поместное владение и является стройной и сложной системой, основанной на точно определенных и постоянных правилах. Изложу в схематическом виде основания этой системы, как они установились к началу XVII в.
ПРАВИЛА СИСТЕМЫ.
Поземельным устройством и всеми поземельными отношениями служилых людей заведовало особое центральное учреждение - Поместный приказ, как приказ Разрядный заведовал их военно-служебными отношениями, насколько те и другие отношения были тогда разграничены. Служилые люди владели землей по месту службы, как и служили по месту, где владели землей, - так можно понимать слово поместье, каково бы ни было происхождение этого термина, и, кажется, так же понимали его у нас и в старину. Служба привязывала служилых людей либо к столице, либо к известной области. Поэтому и служилые люди разделялись на два разряда. К первому принадлежали высшие чины, служившие «с Москвы», а также выбор из городов, о котором у нас уже была речь. Второй разряд составляли низшие чины, служившие «из городов», городовые или уездные дворяне и дети боярские. Московские чины кроме поместий и вотчин в дальних уездах должны были иметь по закону подмосковные дачи. Городовые дворяне и дети боярские получали поместья преимущественно там, где служили, т. е. где должны были защищать государство, образуя местную землевладельческую милицию. Служебные обязанности служилого человека падали не только на его поместье, но и на вотчину, следовательно, служба была не поместная, а поземельная. В половине XVI в. была точно определена самая мера службы с земли, т. е. тяжесть ратной повинности, падавшей на служилого человека по его земле. По закону 20 сентября 1555 г. с каждых 100 четей доброй, угожей пашни в воле, т.е. со 150 десятин доброй пахотной земли, должен был являться в поход один ратник «на коне и в доспехе полном», а в дальний поход - с двумя конями. Землевладельцы, у которых было больше 100 четвертей пашни в поместьях и вотчинах, выводили с собой в поход или выставляли, если не шли сами, соразмерное пашне количество вооруженных дворовых людей. Поместные оклады или наделы назначались «по отечеству и по службе», по родовитости служилого лица и по качеству его службы, а потому были очень разнообразны. Притом новику, начинавшему службу, обыкновенно давали не весь оклад сразу, а только часть его, делая потом прибавки по службе. Поэтому оклады отличались от дач. Размеры тех и других определялись различными условиями. Оклады были прямо пропорциональны чинам: чем выше чин служилого человека, тем крупнее его поместный оклад. Размер дачи обусловливался размером вотчины и продолжительностью службы; дачи были обратно пропорциональны вотчинам: чем значительнее была вотчина у служилого человека, тем меньше его поместная дача, ибо поместье было, собственно, подспорьем или заменой вотчины. Наконец, и к окладу и к даче делались придачи по продолжительности и исправности службы. Все эти условия схематически можно выразить так: оклад - по чину, дача - по вотчине и служебному возрасту, придача и к окладу и к даче - по количеству и качеству службы.
ПОМЕСТНЫЕ ОКЛАДЫ.
Таковы общие черты поместной системы. Обращаясь к подробностям, находим указания, что люди высших чинов, бояре, окольничие и думные дворяне, получали поместья от 800 до 2000 четвертей (1200 - 3000 десятин), стольники и дворяне московские - от 500 до 1000 четвертей (750 - 1500 десятин). В царствование Михаила состоялся закон, запрещавший назначать стольникам, стряпчим и дворянам московским поместные оклады свыше тысячи четвертей. Оклады провинциальных дворян и детей боярских были еще разнообразнее в зависимости от чинов, продолжительности службы, густоты служилого населения и запаса удобных для испомещения земель в том или другом уезде; например, в Коломенском уезде по книге 1577 г. низший оклад - 100 четвертей, высший - 400; 100 четвертей, как мы видели, признавались мерою, как бы единицей измерения служебной повинности служилого человека. Если по той же книге высчитать средний оклад коломенского служилого человека, получим 289 десятин пашни, но в Ряжском уезде, который имел более густое служилое население, средний оклад понижается до 166 десятин. Впрочем, размер поместного оклада имел очень условное, даже фиктивное хозяйственное значение: поместные дачи далеко ему не соответствовали. По коломенской книге 1577 г., первому по списку сыну боярскому, как наиболее исправному, назначен высший оклад в 400 четвертей пашни, а на деле в принадлежавших ему коломенских поместьях числилось действительной пашни только 20 четвертей да «перелогу и лесом поросло» - 229 четвертей. Пашня запускалась под перелог и даже под кустарь и лес по недостатку хозяйственных средств, инвентаря и рабочих рук у земледельца, но и тогда она принималась в счет пахотного надела при назначении поместного оклада и при расчете отношения поместного оклада к даче. Переступим несколько за пределы изучаемого времени, чтобы нагляднее видеть разницу между окладами и дачами. По книге Белевского уезда 1622 г. значится 25 человек выбора, составлявшего высший разряд уездных служилых людей; это были наиболее состоятельные и исправные служилые люди уезда, получавшие высшие поместные оклады и дачи. Оклады белевским выборным дворянам по той книге назначены были в размере от 500 до 850 четей. Окладное количество земли, назначенной этим дворянам, достигает 17 тысяч четвертей (25 500 десятин); между тем в дачах, т. е. в действительном владении, за ними состояло только 4133 чети (6200 десятин). Значит, дачи составляли только 23% окладного назначения. Возьмем еще книги двух уездов, входивших в одну хозяйственную полосу с Белевским, чтобы видеть, как при одинаковых или сходных географических и хозяйственных условиях разнообразились поместные дачи: среднее поместье в даче для всех городовых детей боярских Белевского уезда - 150 десятин, Елецкого - 123 десятины, Мценского - 68 десятин. Наконец, из книг тех же уездов можно видеть отношение землевладения вотчинного к поместному, по крайней мере в тех же верхнеокских уездах: вотчины составляли в Белевском уезде 24% всего служилого городового землевладения, в Мценском - 17%, в Елецком - 0,6%, а в Курском, прибавим, даже 0,14%, тогда как в Коломенском уезде, если судить только по одному Большому стану, за коломничанами и детьми боярскими других городов значилось, по писцовой книге 1577 г., вотчин 39% всего служилого городового землевладения, не считая того, чем владели там церковные учреждения и люди высших столичных чинов. Итак, чем далее на юг, в глубь степи, тем более вотчинное владение отступало перед поместным. Запомним этот вывод, он объяснит нам многое при изучении общественного склада и экономических отношений в южных и центральных уездах государства.
ОКЛАДЫ ДЕНЕЖНЫЕ.
К окладу поместному обыкновенно присоединялся денежный в известной пропорции. О денежном жалованье служилым людям говорит уже Герберштейн, известия которого относятся ко времени отца Грозного, - возможно, что это подспорье поместной службе делалось и раньше, еще при деде Грозного. Размеры денежных окладов зависели от тех же условий, какими определялись оклады поместные, поэтому должно было существовать известное отношение между теми и другими. По документам XVI в. трудно уловить это отношение, но в XVII в. оно становится заметно. По крайней мере в списках служилых людей того века встречаем замечание, что известному человеку «справлен поместный оклад против денежного жалованья». Тогда же установилось правило увеличивать денежный оклад в связи с поместным: «денежная придача без поместные не бывает». Приказный человек половины XVII в. Котошихин говорит, что денежный оклад назначался по рублю на каждые пять четей оклада поместного. Впрочем, по документам видно, что эта пропорция и тогда не поддерживалась неизменно. И денежные оклады, подобно поместным, не всегда соответствовали действительным дачам, были связаны с характером и ходом самой службы. Люди высших чинов, постоянно занятые столичной службой или ежегодно мобилизуемые, получали назначенные им денежные оклады сполна и ежегодно; напротив, дети боярские городовые получали их во время Герберштейна через два года в третий, по Судебнику 1550 г. - или в третий же, или в четвертый год, а один московский памятник начала XVII в. замечает, что городовым детям боярским, когда службы нет, дают денежное жалованье раз в пять лет и даже реже. Вообще денежное жалованье как воспособление к поместным доходам выдавалось служилым людям, когда надобно было поставить их на ноги, приготовить к походу. При ослаблении служебной тягости денежный оклад выдавался с убавкой, например, на половину, «вполы», а то и вовсе не выдавался, если служилый человек занимал должность, дававшую ему доход или освобождавшую его от исполнения ратной повинности. О служилых людях высших чинов, получавших ежегодное жалованье, в книгах писалось, что они «емлют жалованье из чети», а о низших городовых - «емлют жалованье с городом». Под четями разумелись финансовые приказы, между которыми распределено было денежное содержание служилых людей. То были чети Устюжская, Галицкая, Владимирская, Костромская, Новгородская. Получали жалованье «с городом» городовые дети боярские, когда нужно было подготовить их к мобилизации.
ПОМЕСТНОЕ ВЕРСТАНИЕ.
Уже в XVI в. дворянская служба становилась сословной и наследственной повинностью. По Судебнику 1550 г., от этой повинности свободны были только те дети боярские и их сыновья, еще не поступившие на службу, которых отставлял от службы сам государь. Тогда же установился и порядок передачи этой повинности от отцов детям. Помещики, служившие с поместий и вотчин, если они были, держали при себе до возраста и готовили к службе своих сыновей. Дворянин XVI в. начинал свою службу обыкновенно с 15 лет. До этого он числился в недорослях . Поспев на службу и записанный в служилый список, он становился новиком. Тогда его, смотря по первым служебным опытам, верстали поместьем, а по дальнейшим успехам и денежным окладом новичным к которому потом бывали придачи за службу, покуда новик не становился настоящим служилым человеком с полным; свершенным окладом денежного жалованья. Верстание новиков было двоякое: в отвод и в припуск. Старших сыновей, поспевавших на службу, когда отец еще сохранял силы служить, верстали в отвод, отделяли от отца, наделяя их особыми поместьями; одного из младших, который поспевал на службу, когда отец уже дряхлел, припускали к нему в поместье как заместителя, который по смерти отца вместе с землей должен был наследовать и его служебные обязанности; обыкновенно он еще при жизни отца ходил за него в походы, «служил с отцова поместья». Иногда несколько сыновей владели совместно отцовым поместьем, имея в нем свои выти, доли.
ПРОЖИТКИ.
Таковы были главные правила поместного верстания. С течением времени выработались меры для обеспечения семейств, остававшихся после служилых людей. Когда умирал служилый человек, его поместье уже в XVI в. нередко оставляли за недорослями-сиротами, если не было неверстанного взрослого сына, которому вместе с отцовым поместьем по смерти отца передавали и попечение о малолетних братьях и сестрах. Но из поместья выделялись известные доли на прожиток (пенсию) вдове и дочерям умершего, вдове - до смерти, вторичного замужества или до пострижения, дочерям - до 15 лет, когда они могли выйти замуж; в 1556 г. было указано «больше 15 лет за девками поместья не держать». Но если к тому сроку у девицы подыскивался жених из служилых же людей, она могла справить за ним свой прожиток. Так, в служилой семье все дети служили: достигнув призывного возраста, сын - на коня, защищать отечество, дочь - под венец, готовить резерв защитников. Размер прожитков зависел от рода смерти покидавшего пенсионерок помещика. Если он умирал дома своей смертью, вдове его выделялось 10% из его поместья, дочерям - по 5%; если он был убит в походе, эти оклады прожитков удвоялись.
Таковы главные основания поместной системы. Теперь изучим ее действие.
ЛЕКЦИЯ XXXIII
Ближайшие следствия поместной системы. - I. Влияние поместного принципа на вотчинное землевладение. Мобилизация вотчин в XVI в. - II. Поместная система как средство искусственного развития частного землевладения. - III. Образование уездных дворянских обществ. - IV. Появление служилого земледельческого пролетариата. - V. Неблагоприятное влияние поместного землевладения на города. - VI. Влияние поместной системы на судьбу крестьян.
Похожая информация.
, Российский исторический словник , Термины
ПОМЕСТНАЯ СИСТЕМА, система раздачи феодальным государством в России земель дворянам (помещикам) при условии несения ими военной и административной службы. Поместная система сложилась в период образования Русского централизованного государства на базе различных видов условного землевладения предшествующего времени - мелкого вотчинного землевладения, обусловленного службой (напр. своеземцев), и землевладения несвободных слуг. Первая массовая раздача земли в поместье была произведена в Новгородской и других присоединенных землях. Экономическое значение поместной системы заключалось в хозяйственном освоении новых земель, особенно на юге страны, в расширении сферы феодальных отношений. Социально-политический смысл поместной системы состоял в том, что она служила целям материального обеспечения дворянства, являвшегося основной социальной силой, которая поддерживала государственную власть в ее борьбе с феодальной раздробленностью. Юридические основы поместной системы были разработаны в Судебнике 1497 (ст. 62-63). Поместная система достигла своего расцвета в сер. XVI в., когда Уложением о службе 1556 была произведена регламентация военной службы как помещиков, так и вотчинников. Согласно Уложению, с каждых 100 четвертей «доброй» земли в одном поле владелец поместья или вотчины должен был выставлять полностью вооруженного конного ратника; контроль за выполнением Уложения 1556 осуществляли Разрядный приказ и Поместный приказ. Поместная система росла за счет конфискации земель бояр и монастырей (р-н Новгорода), а также за счет раздачи помещикам дворцовых и черносошных земель (центральные и северные уезды). Бурный рост поместной системы приходится на годы опричнины, но тогда же замечаются первые признаки ее упадка. С распространением поместной системы тесно связаны развитие барщины и закрепощение крестьянства. Помещики расширяли свою запашку, получали от государства право на произвольное увеличение крестьянских повинностей, вели ожесточенную борьбу за рабочие руки. Они добились к к. XVI в. запрещения крестьянского выхода и организации сыска беглых крестьян. Соборным Уложением 1649 был разрешен обмен поместий на вотчины при условии регистрации сделок в Поместном приказе. Одновременно с процессом юридического сближения поместья с вотчиной происходит процесс как относительного, так и абсолютного сокращения поместных земель. Правительство стало награждать дворянство за службу пожалованием поместий в вотчины и для пополнения казны продавало поместья в вотчины.
Уложение царя Алексея Михайловича узаконивает по отношению к наследованию поместий начала, тождественные с началами наследования вотчинных земель: со смертью служилого человека поместье переходит к его семье, за ее отсутствием - к роду и за отсутствием последнего поступает в раздачу дворянству того или иного уезда. Т. о., были сделаны первые и весьма существенные шаги к уравнению поместий с вотчинами; дальнейшее законодательство русское еще более сблизило ту и другую формы землевладения, допустив сперва безденежное отчуждение половины поместий, а затем и продажу его истцу или родственникам ответчика при несостоятельности последнего за долги. Указ Петра I от 14 марта 1714 о майорате сравнял вотчины с поместьями одним общим наименованием «недвижимых имений»
Участок казённой (государственной) земли, данный государем (великим князем, царём) (на срок службы или пожизненно) в личное владение служилому человеку (дворянам) под условием службы одновременно как награда за службу (государственную , в основном военную) и источник материального дохода, с которого владелец поместья снаряжал себя для походов. Условным, личным и временным характером поместное владение отличалось от вотчины , составлявшей полную и наследственную собственность своего владельца.
История
Поместное владение стало складываться в стройную и сложную систему с правления Ивана III . Тогда начали вырабатываться точные правила раздачи казённых земель в поместное владение служилым людям. Эти правила стали необходимы при усиленном наборе (выборе) служилых людей и при усиленной раздаче им казённых земель в местное владение. В XVI веке иногда происходила массовая раздача поместий. Первая массовая раздача земель служилым людям, в виде поместий, была произведена в Новгородской и других землях (краях) при Великом князе Иване III Васильевиче. Наиболее известный случай подобной раздачи относится к 1550 году , когда из разных уездов на службу было призвано около тысячи служилых людей, городовых дворян и детей боярских , которым были розданы поместья в Московском и ближайших уездах общей площадью 176 775 десятин пахотной земли. Всё это позволило сформировать многочисленное поместное войско и разрядные полки .
Вскоре после завоевания Казани правительством были составлены списки служивых людей с разделением их на разряды по качеству вооружения (род оружия), размерам вотчинного и поместного владения и по окладам денежного жалованья . Поместная система оказала разностороннее и глубокое влияние на государственный и хозяйственный склад русского общества.
Поместное владение постепенно уравнивалось с вотчинным. Во-первых, владельцы вотчин стали служить на тех же основаниях и по тем же принципам, что и помещики . Во-вторых, поместья постепенно стали переходить по наследству. Сначала они переходили наследникам помещика с разрешения или по распоряжению монарха, а наследники были обязаны нести службу, потом служба перестала быть обязательным условием наследования. В XVIII веке поместье было признано полной собственностью помещика со всеми правами распоряжения. Таким образом поместная система способствовала развитию частного землевладения в России, превратив огромное количество казённой земли, которой были наделены помещики, в их частную собственность.
При царе Петре I , в соответствии с его Указом о единонаследии, от 1714 года , который юридически закрепил слияние поместий с вотчинами в единый вид дворянской земельной собственности, поместная система перестала существовать.
Напишите отзыв о статье "Поместная система"
Литература
- Ключевский В. О. О поместной системе в России.
- С. В. Рождественский Служилое землевладение в Московском государстве XVI веке. - СПБ, 1897;
- Ю. В. Готье Замосковный край в XVII веке., 2 изд. - М., 1937;
- С. Б. Веселовский Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси". Т. 1. - М.-Л., 1947;
- А. А. Зимин Из истории поместного землевладения на Руси // «Вопросы истории». - 1959. - № 11;
- Л. В. Черепнин Образование Русского централизованного государства в XIV-XV веках. - М., 1960;
- // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
|
||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Поместная система
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
Образование множественного числа существительных Презентация на тему мн число на английском
Средне-специальное образование: хорошо или плохо?
Виды звезд в наблюдаемой вселенной Космос звезды вселенная