В 1933-1936 гг. стали намечаться контуры системы коллективной безопасности, консолидации борцов с фашизмом. Советский Союз выступил первым с инициативой сохранения мира и предотвращения агрессии. В феврале 1933 г. он внес на рассмотрение конференции по разоружению проект Декларации об определении нападающей стороны. Проект содержал перечень действий государств, совершение которых должно было быть признано как нарушение мира и агрессия.

Идея создания системы коллективной безопасности встречала поддержку у многих политических руководителей Европы. Так, выявилась близость позиций с рядом влиятельных деятелей Франции - Л. Барту, Ж. Полем Бонуром, Э. Эррио. К попыткам создать систему коллективной безопасности подключились король Югославии и министр внутренних дел Румынии, ряд политических деятелей Англии. В 1934 г. СССР вступил в Лигу Наций, в 1933 г. были установлены дипломатические отношения Советского Союза и США, в 1935 г. были подписаны советско-французский и советско-чехословацкий договоры о взаимопомощи.

Созданию единого фронта противодействия фашизму мешал серьезный раскол демократических и левых сил в капиталистических странах Европы. Этому способствовала также тактика Коминтерна, в документах которого указывалось, что «социал-демократия, в моменты для капитализма критические, нередко играет фашистскую роль». Данные установки были пересмотрены только на VII Конгрессе Коминтерна (1935 г.). Известную часть вины за приход фашистов к власти Коминтерн возложил и на сами коммунистические партии, которые допустили ряд серьезных ошибок в борьбе за массы. Вторая половина 30-х гг. характеризовалась заметным подъемом международного рабочего и демократического движения. Во многих странах сложилось взаимодействие коммунистов и социал-демократов, всех антифашистских сил. Во Франции, Испании, Чили такое единство выражалось в форме широких блоков на антифашистской платформе. Здесь был поставлен заслон фашизму.

В 1936 г. в Брюсселе состоялся Международный конгресс мира. В его работе участвовали 4,5 тыс. делегатов из 35 стран, представляющие 750 национальных и 40 международных организаций. Конгресс выработал единую платформу миролюбивых сил. Во время гражданской войны и итало-германской интервенции в Испании (за время войны в Испанию прибыло более 200 тыс. итальянских и немецких солдат) антифашистские организации оказывали республиканцам Испании большую помощь: из 54 стран мира отправились добровольцы численностью свыше 50 тыс. человек, проводилась широкая международная кампания по сбору и доставке материальных средств, вывоз испанских детей и раненых и др. Англия, Франция, США и другие государства Запада заключили соглашение (август 1936 г.) о невмешательстве в испанские дела. Однако на заключительном этапе войны французское правительство летом 1938 г. закрыло франко-испанскую границу, а Комитет по невмешательству принял решение вывести всех иностранных добровольцев из Испании. Выведены были интернациональные бригады, а регулярные итало-германские воинские части остались. Наконец, правительства Англии и Франции официально признали фашистское правительство Франко.

Советский Союз был единственным государством, последовательно защищавшим законные права и интересы республиканской Испании. Он предоставил Испании кредит на сумму 85 млн. долларов, поставлял оружие, оказывал большую помощь по линии Красного Креста. Десятки пароходов с продовольствием, медикаментами, одеждой отправлялись Испанской республике. По всей стране шел сбор средств для Испании. Но усиление блокады республики затрудняло помощь Испании.

В марте 1938 г., когда немецко-фашистские войска вступили в Австрию, только Советский Союз осудил агрессора. Безнаказанность агрессии поощряла Германию к новым захватам.

В условиях обострения международной обстановки в конце 30-х гг. и развертывании военных действий фашистской Германии Советское руководство занимает четкую и недвусмысленную позицию. Когда нависла угроза агрессии над Чехословакией, правительство СССР предложило Франции начать переговоры генеральных штабов вооруженных сил СССР Франции и Чехословакии для обсуждения конкретной помощи Чехословакии. Предлагалось также созвать международную конференцию в защиту Чехословакии и обратиться в Лигу Наций для воздействия на агрессора. Ответа со стороны Франции и Чехословакии не последовало.

26 апреля 1938 г. Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинин сделал заявление, в котором говорилось о готовности СССР выполнить свои обязательства, прийти на помощь Чехословакии, не дожидаясь Франции. Нарком иностранных дел СССР М.М. Литвинов 22 августа 1938 г. известил посла Германии в Москве Шуленбурга, что если дело дойдет до войны, то Советский Союз поддержит Чехословакию, «сдержит свое слово и сделает все, что в его силах». Были приняты меры военного характера: к Западной границе подтянуто 30 дивизий, введены танковые соединения и авиация, части пополнены резервистами. Большую роль в отражении агрессии могло сыграть и советско-чехословацкое военное сотрудничество. По основным параметрам чехословацкие танки в 1938 г. превосходили немецкие. Чехословацкая армия располагала значительным количеством первоклассной артиллерии (после оккупации Чехословакии немцы захватили 2675 орудий всех типов). Ведущие чехословацкие автозаводы выпускали автомобили повышенной проходимости, которые считались по тому времени самыми современными, - удельный вес военной промышленности Чехословакии на мировом рынке оружия составлял 40%.

Согласно германскому плану «Грюн», в операциях против Чехословакии предусматривалось использование 30 дивизий, в то время только Чехословакия имела 45 дивизий (свыше 2 млн. человек), 1582 самолета, 469 танков; на границе с Германией имелись мощные пограничные укрепления, не уступавшие французской линии Мажино. Совместные выступления СССР, Франции, Англии грозили для Германии военной катастрофой. Однако западные союзники, заключив Мюнхенскую сделку о разделе Чехословакии, обязали ее отказаться от договора с СССР. И чехословацкое правительство, отвергнув советскую военную помощь, капитулировало.

Весной 1939 г. в связи с резкой эскалацией агрессивных действий фашистских государств Советское правительство обратилось к Англии и Франции с конкретными предложениями о заключении соглашения о взаимной помощи, включая военную конвенцию на случай агрессии в Европе. Советское правительство полагало, что для создания действительного барьера миролюбивых государств против дальнейшего развертывания агрессии в Европе необходимы по крайней мере три условия:

1) заключение между Англией, Францией и СССР эффективного пакта о взаимопомощи против агрессии;

2) гарантирование безопасности со стороны этих трех великих держав государствам Центральной и Восточной Европы, находящимся под угрозой агрессии, включая сюда также Латвию, Эстонию, Финляндию;

3) заключение конкретного соглашения между Англией, Францией и СССР о формах и размерах помощи, оказываемой друг другу и гарантируемым государствам, без чего (без такого соглашения) пакты взаимопомощи рискуют повиснуть в воздухе, как это показал опыт с Чехословакией.

Английские же гарантии безопасности распространялись лишь на Польшу и Румынию, ввиду чего северо-западные границы СССР со стороны Финляндии, Эстонии, Латвии оставались неприкрытыми.

2 июня 1939 г. Советское правительство передало правительствам Англии и Франции проект договора, который учитывал все предложения, выдвинутые в процессе переговоров.

Глава французского правительства не мог не признать предложения советской стороны логичными. Под давлением все растущей критики со стороны различных общественных слоев Англии по поводу медленного хода переговоров в Москву был направлен всего лишь чиновник Министерства иностранных дел, бывший ранее советником английского посольства в СССР.

Английские предложения не предусматривали гарантий Эстонии, Латвии и Финляндии, в то же время требовали гарантий помощи со стороны СССР в отношении Польши, Румынии, Бельгии, Греции и Турции, затем поставили вопрос о распространении гарантий трех держав на Голландию и Швейцарию.

Англичане и французы всячески затягивали переговоры: с момента поступления первого английского предложения, т.е. 15 апреля, прошло 75 дней; из них Советскому правительству потребовалось на подготовку ответов на различные английские проекты и предложения 16 дней, а остальные 59 дней ушли на задержку и проволочки со стороны англичан и французов.

Правительства Англии и Франции считали свои контакты с СССР прежде всего средством давления на Германию. Германский посол в Лондоне Дирксен констатировал, что «Англия хочет посредством вооружений и приобретения союзников усилиться и поравняться с «осью», но в то же время она хочет попытаться путем переговоров прийти к полюбовному соглашению с Германией».

Американский поверенный в делах во Франции Вильсон писал в госдепартамент 24 июня 1939 г. о сложившемся у него впечатлении, что, возможно, готовится второй Мюнхен, на этот раз за счет Польши.

14 июля Ллойд Джордж в беседе с советским полпредом в Лондоне критиковал политику английского правительства, выражая большое беспокойство относительно хода и перспектив англо-советских переговоров. По его словам, чемберленовская клика не может примириться с идеей пакта с СССР против Германии.

18 июля, а затем снова 21 июля 1939 г. состоялись беседы доверенного лица Чемберлена Вильсона с гитлеровским эмиссаром Вольтатом - чиновником для особых поручений в ведомстве Геринга. Вильсон предложил заключить англо-германский пакт о ненападении и подписать декларацию о невмешательстве во внутренние дела друг друга. 20 июля по инициативе Вильсона имела место встреча Вольтата с министром заморской торговли Англии Хадсоном, который высказал мнение, что «... в мире существует еще три большие области, в которых Германия и Англия могли бы найти широкие возможности приложения своих сил, а именно: английская империя, Китай и Россия».

29 июля во время встречи представителей лейбористской партии Англии с советником Германского посольства в Лондоне рассматривались предложения о заключении между Англией и Германией «соглашения о разграничении сфер интересов».

В июле 1939 г. в Токио было подписано соглашение, по которому Англия признавала японские захваты в Китае и обязывалась не препятствовать там японской агрессии. Это был «дальневосточный Мюнхен», по которому Китаю отводилась в Азии такая же роль жертвы агрессии, как Чехословакии в Европе. Соглашение было подписано в разгар вооруженного конфликта, развязанного Японией против СССР и Монгольской Народной Республики у реки Халхин-Гол.

3 августа 1939 г. Вильсон имел встречу с германским послом в Лондоне Дирксеном. Излагая содержание предложенной английской программы переговоров, Дирксен писал: «...Англо-германское соглашение, включающее отказ от нападения на третьи державы, начисто освободило бы британское правительство от принятых им на себя в настоящее время гарантийных обязательств в отношении Польши, Турции и т.д.».

Как видно из приведенных документов, английское правительство в случае достижения англо-германского соглашения было готово сразу же прекратить переговоры с Советским правительством, а также отказаться от своих гарантий странам Восточной Европы, благословляя гитлеровцев на продолжение их «Дранг нах Остен».

В это же время Германия активизировала проникновение в Прибалтийские государства. Летом 1939 г. состоялись тайные визиты в Эстонию и Финляндию начальника штата германской армии генерала Гальдера и главы германской военной разведки адмирала Канариса. В период англо-франко-советских переговоров были подписаны договоры между Германией и Эстонией, Германией и Латвией.

25 июля 1939 г. английское правительство наконец приняло советское предложение начать переговоры о заключении англо-франко-советского военного соглашения. 26 июля министр иностранных дел Франции известил, что французская делегация выедет в Москву.

Для ведения военных переговоров Советское правительство назначило делегацию во в главе с народным комиссаром обороны маршалом Ворошиловым. Членами делегации были назначены начальник Генерального штаба РККА Шапошников, народный комиссар Военно-морского флота Кузнецов, начальник Военно-воздушных сил РККА Локтионов и заместитель начальника Генерального штаба РККА Смородинов.

В состав английской делегации входили адмирал Дракс, маршал военно-воздушных сил Англии Барнет и генерал-майор Хейвуд. Делегации дана была директива «вести переговоры очень медленно». Американское посольство в Лондоне сообщало 8 августа в госдепартамент США, что английской военной миссии «даны указания сделать все возможное для того, чтобы переговоры продолжались до 1 октября».

Глава английской делегации Дракс заявил, что он «не имеет письменного полномочия» и что он «уполномочен вести только переговоры, но не подписывать пакта (конвенции)».

В состав французской военной делегации вошли член Верховного Военного совета Франции генерал Думенк, командир 3-й авиационной дивизии генерал Вален, профессор Военно-морской школы Вийом и др. Французская делегация имела полномочия только на ведение переговоров, но не на подписание какого-либо соглашения.

На вопрос главы советской военной миссии: «Есть ли у миссий Англии и Франции соответствующие военные планы?» - Дракс ответил, что, приезжая в Москву по приглашению Советского правительства, он «рассчитывал, что проект будет предложен советской миссией».

Кардинальным вопросом переговоров стал вопрос о проходе советских войск через польскую территорию, «чтобы непосредственно соприкоснуться с противником, если он нападет на Польшу», или «через румынскую территорию, если агрессор нападет на Румынию». Эти вопросы не были разрешены в ходе переговоров, так как польское правительство даже в условиях непосредственной опасности со стороны Германии не изменило антисоветского курса своей внешней политики. Еще 11 мая 1939 г. польский посол в Москве заявил, что Польша не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР. Во время переговоров в Москве 20 августа польский министр иностранных дел Ю.Бек направил телеграмму своему послу во Франции: «Польшу с Советами не связывают никакие военные договоры, и польское правительство такой договор заключать не собирается».

В Париже, однако, нарастала тревога в связи с усиливающейся германской агрессивностью.

Французская дипломатия, балансируя между старой политикой умиротворения и боязнью германской агрессии, вела себя на переговорах непоследовательно, но 21 августа французское правительство уполномочило своих представителей подписать тройственную военную конвенцию. Одновременно представители Франции в Варшаве пытались воздействовать на польское правительство, дать согласие на пропуск советских войск через польскую территорию в случае возникновения войны с агрессором (имелась в виду Германия) и включить это соглашение в текст конвенции. Но переговоры зашли в тупик из-за позиции правительства Англии, которое не дало полномочий своей делегации на подписание военной конвенции. «Британское правительство, - говорилось в утвержденной на заседании комитета обороны Англии 2 августа 1939 г. инструкции для делегации на московских переговорах, - не желает быть втянутой в какое бы то ни было определенное обязательство, которое могло бы связать нам руки при любых обстоятельствах. Поэтому в отношении военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиваться сколь возможно общими формулировками... не вести переговоры по вопросу обороны Прибалтийских государств».

Польша и Румыния согласия на проход советских войск через польскую и румынскую территории в целях участия в военных действиях против Германии также не дали.

Безрезультатность московских переговоров, Мюнхенское соглашение западных стран с фашистами, подталкивание гитлеровской агрессии на Восток, тайные англо-германские переговоры в Лондоне на основе предложенной Англией глобальной программы разрешения англо-германских противоречий: заключение пакта о ненападении и невмешательстве в дела друг друга, возвращение Германии колоний, признание Восточной и Юго-Восточной Европы сферой интересов Германии, раздел мировых экономических рынков, таких, как Китай, Британская империя, Советский Союз и др., - ставило нашу страну в условия международной изоляции. Возросла военная угроза и с Востока, где японские милитаристы вновь предприняли акт агрессии.

Уже в конце 1938 - начале 1939 гг. многочисленные ведомства рейха, в том числе такие, как «научно-исследовательские институты» Розенберга, министерство пропаганды и военная разведка, занимались планами присоединения Украины и других областей Советского Союза.

В августе 1939 г. Советским правительством были получены сведения о том, что завершается приведение германской армии в боевую готовность и сосредоточение ее у польской границы. Стало известно, что в период с 25 по 28 августа могут начаться военные действия Германии против Польши. Поэтому Советскому Союзу приходилось думать об альтернативном выходе.

Германия была заинтересована в заключении договора о ненападении с СССР, так как хотела, чтобы СССР остался нейтральным после ее нападения на Польшу. По документам известно, что решение о нападении на Польшу было принято тогда, когда не было и разговора о пакте о ненападении. В июне, когда полным ходом шли советско-англо-французские переговоры, Гитлер говорит о том, что нападение состоится независимо от того, будет ли заключен договор между Англией, Францией и СССР, что германско-польский конфликт будет разрешен так, как задумано в Берлине.

После захвата Австрии и особенно Чехословакии гитлеровский вермахт резко вырвался вперед в смысле военно-технического оснащения по сравнению со всеми другими армиями. Ведь Чехословакия была крупнейшим экспортером оружия. И все это оказалось в распоряжении Гитлера. Превосходство вермахта стало бесспорным. Гитлер писал Муссолини: «...Польская армия будет разбита в кратчайшие сроки. Я сомневаюсь, что возможно было бы добиться такого успеха через год или два».

Анализ секретной переписки между германским посольством в Москве и Берлином в июне-августе 1939 г. говорит о том, что Советское правительство осторожно относилось к предложению Германии о заключении договора. Вот как оценивает первый этап дипломатического зондирования в мае-июне посольство и посол Германии: «Сделали все возможное, но мы не можем втащить Молотова и Микояна в Бранденбургские ворота». 30 июля Гитлер дает указание: «Учитывая поведение русских, отказаться от дальнейших акций в Москве». Позднее, после встречи с Молотовым, проведенной 3 августа по телеграфному указанию из Берлина, посол фон Шуленбург докладывает: «Мое общее впечатление таково, что Советское правительство в настоящее время решило заключить договор с Францией - Англией, если те выполнят все его пожелания».

15 августа Риббентроп объявляет через своего посла в Москве о готовности «совершить короткую поездку в Москву, дабы заложить фундамент для прояснения германо-советских отношений». Но советское руководство отвечает: «Такая поездка потребует соответствующей подготовки».

18 августа новый приказ послу: добиваться согласия на «срочный визит», имея в виду, что «в скором времени возможно и начало германо-польского конфликта...». На следующий день в ответ германскому послу был вручен советский проект договора о ненападении, а в отношении визита Риббентропа в Москву было сказано, что он станет возможным после объявления о подписании экономического соглашения и если это объявление будет сделано сегодня-завтра, то министр мог бы прибыть 26-27 августа.

19 августа в Берлине было подписано советско-германское кредитное соглашение. Советскому Союзу был предоставлен кредит на 200 млн. германских марок для закупки в Германии промышленных изделий, в том числе военных материалов. Подписание этого договора давало известную гарантию того, что Германия в ближайшее время нападать на СССР не собирается.

20 августа Берлин полностью раскрывает свои карты. В телеграмме Сталину Гитлер объявляет: Германия «с данного момента решила всеми средствами обеспечить интересы рейха» в конфликте с Польшей. Он предлагает принять Риббентропа «во вторник, 22 августа, но самое позднее - в среду, 23 августа». Визит «должен длиться самое большее двое суток, более длительный срок с учетом международной ситуации невозможен». Было ясно, что военная машина Германии уже заведена и нападение на Польшу может произойти со дня на день.

23 августа 1939 г. был подписан советско-германский договор о ненападении сроком на десять лет.

Договор сопровождал секретный протокол, который разграничивал сферы влияния сторон в Восточной Европе: «Было достигнуто соглашение в следующем:

1. В случае территориальных и политических преобразований в областях, принадлежащих Прибалтийским государствам (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы будет являться чертой, разделяющей сферы влияния Германии и СССР. В этой связи заинтересованность Литвы в районе Вильно признана обеими сторонами.

2. В случае территориальных и политических преобразований в областях, принадлежащих Польскому государству, сферы влияния Германии и СССР будут разграничены приблизительно по линии рек Нарев, Висла и Сан.

Вопрос о том, желательно ли в интересах сторон сохранение независимости Польского государства, о границах такого государства будет окончательно решен лишь ходом будущих политических событий.

Касательно Юго-Восточной Европы Советская сторона указала на свою заинтересованность в Бессарабии. Германская сторона ясно заявила о полной политической незаинтересованности в этих территориях».

Таким образом, в сферу влияния СССР вошли Финляндия, Эстония, Латвия и восточные территории Польского государства - Западная Украина и Западная Белоруссия, а также Бессарабия, отторгнутые от Советской Республики насильственным путем после Первой мировой войны.

Можно, конечно, утверждать, что заключение секретного протокола с Германией втягивало Советское государство в империалистический передел мира в качестве союзника Гитлера, но нельзя не замечать складывания блока агрессивных государств на основе Антикоминтерновского пакта и подписания Мюнхенского соглашения, молчаливого, а часто и активного поощрения агрессора со стороны западных держав. Протокол этот можно понять в контексте того времени. Было неизбежно столкновение между Советским Союзом и Германией. Сталин считал, что во имя конечной победы в будущей войне лучше, если это столкновение произойдет на рубежах, на 200-300 километров отстоящих от прежних границ Советского Союза.

Советско-германский договор о ненападении нельзя рассматривать как изолированное явление, как голый факт в отрыве от событий, которые тогда происходили в мире. Договор заключался тогда, когда фашистская агрессия уже нависла над европейскими государствами. Экономические и политические планы агрессора находили поддержку весьма влиятельных сил Англии, Франции, а также и США. Это были круги, рассчитывавшие руками Гитлера разделаться с Советским Союзом.

Но так считали не только в Москве. Вот отрывок из беседы советского полпреда в Лондоне Майского с Черчиллем в конце октября 1939 г., уже в условиях начавшейся Второй мировой войны.

«С точки зрения правильно понятых интересов Англии тот факт, что весь Восток и Юго-Восток Европы находятся вне зоны войны, - говорил Черчилль, - имеет не отрицательное, а положительное значение. Главным образом Англия не имеет оснований возражать против действий СССР в Прибалтике. Конечно, кое-кто из сентиментальных деятелей может пускать слезу по поводу русского протектората над Эстонией или Латвией, но к этому нельзя относиться серьезно...». «Черчилль, - сообщает Майский, - понимает, что СССР должен быть хозяином на восточном берегу Балтийского мира, и очень рад, что балтийские страны включаются в нашу, а не в германскую государственную систему. Это исторически нормально и вместе с тем сокращает возможное «жизненное пространство» для Гитлера. Черчилль при этом размашисто провел вдоль линии советско-германского разграничения и заявил: «Дальше этой линии Германию пускать нельзя». Позже Черчилль писал о договоре: «Невозможно сказать, кому он внушал большее отвращение - Гитлеру или Сталину. Оба сознавали, что это могло быть только временной мерой, продиктованной обстоятельствами. Антагонизм между двумя империями и системами был смертельным. Сталин, без сомнения, думал, что Гитлер будет менее опасным врагом для России после года войны против западных держав. Гитлер следовал своему методу «поодиночке». Тот факт, что такое соглашение оказалось возможным, знаменует всю глубину провала английской и французской политики и дипломатии за несколько лет.

В пользу Советов нужно сказать, что Советскому Союзу было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на Запад исходные позиции германских армий с тем, чтобы русские получили время и могли собрать силы со всех концов своей колоссальной империи. В умах русских каленым железом запечатлелись катастрофы, которые потерпели их армии в 1914 году, когда они бросились в наступление на немцев, еще не закончив мобилизации. А теперь их границы были значительно восточнее, чем во время первой войны. Им нужно было силой или обманом оккупировать прибалтийские государства и большую часть Польши, прежде чем на них нападут. Если их политика и была холодно расчетливой, то она была также в тот момент в высокой степени реалистичной».

Достигнутые в августе 1939 г. договоренности ставили предел распространению фашистской экспансии в Восточной Европе, а следовательно, их можно рассматривать как направленные не против, а в защиту Литвы, Латвии и Эстонии.

В настоящее время мнения исследователей по вопросу заключения советско-германского договора о ненападении кардинально расходятся, но они базируются, на наш взгляд, на политических симпатиях и антипатиях, а не на объективном анализе фактов.

Заключение подобного договора позволяло СССР уйти от опасности быть втянутым в войну на два фронта, давало возможность выиграть некоторое время для развития и укрепления обороны страны.

1 сентября 1939 г. гитлеровская Германия напала на Польшу. Союзники последней - Англия и Франция - объявили войну Германии. Вторая мировая война началась. Фашистские государства, встав на путь агрессии, угрожали территориальной целостности, независимости и даже самому существованию многих стран и народов. Фашизм стал главной опасностью для всех прогрессивных, демократических, свободолюбивых сил.

В 1931 г. советский дипломатический корпус начал серию сложнейших международных переговоров с рядом пограничных государств, которые завершились подписанием пактов «О ненападении» с Финляндией (январь 1932 г.), Латвией (февраль 1932 г.), Эстонией (май 1932 г.) и Польшей (июль 1932 г.).

Между тем весь мир стал медленно, но уверенно вползать в новую мировую войну.

В сентябре 1931 г. милитаристская Япония, где реальная власть находилась в руках военной верхушки во главе с начальником Генерального штаба принцем Котохито, начала агрессию против суверенного Китая. Вскоре, оккупировав Маньчжурию, она создала на его территории марионеточное государство Маньчжоу-го во главе с верховным правителем, а позднее императором Пу И (1932-1945), которое затем стало прекрасным военным плацдармом для развязывания полномасштабной китайско-японской войны (1937-1945).

В ноябре 1932 г. на волне острейшего социально-экономического кризиса по итогам свободных парламентских выборов к власти в Веймарской Германии приходит Национал-социалистическая рабочая партия (НСДАП) во главе с Адольфом Гитлером, который в январе 1933 г. стал новым канцлером Германии. Не прошло и полгода после прихода нацистов к власти, как уже 15 июля 1933 г. в Риме главы правительств Великобритании (Р. Макдональд), Франции (Э. Даладье), Италии (Б. Муссолини) и Германии (А. Гитлер) подписали так называемый «Пакт согласия и сотрудничества», что де-факто означало коренной пересмотр самих основ Версальской системы международных отношений, поскольку если руководителей Веймарской республики Лондон и Париж всегда держали на «коротком поводке», то при А. Гитлере нацистская Германия вновь вошла в узкий круг великих держав, с которой стали разговаривать как с равной.

Приход А. Гитлера к власти стал поворотным пунктом всей мировой истории, поскольку он:

а) зримо показал крах всей Версальско-Вашингтонской системы международных отношений, созданной правительствами Англии, Франции и США в угоду собственным корыстным интересам;

б) стал настоящим приговором принципам европейской либеральной демократии и всему капитализму, в идейных кладовых которого вызрела идеология германского нацизма и европейского фашизма;

в) радикальным образом изменил ситуацию на международной арене, поскольку одну из крупнейших мировых держав возглавила политическая партия новейшего типа, на знаменах которой были начертаны лозунги реваншизма, нацизма и расизма;

г) означал полный крах прежней, «троцкистско-зиновьевской» политики Коминтерна, направленный на разгром «единого фронта» всех левых политических партий и профсоюзов, поскольку, в случае создания «единого блока» коммунистов и социал-демократов, партия А. Гитлера никогда бы не смогла получить мандат на формирование правительства.

Уже в октябре 1933 г. нацистское политическое руководство отчетливо определило свой внешнеполитический курс, поскольку оно:

Отказалось от ратификации «Римского пакта»,

Уклонилось от участия в работе международной конференции по разоружению;

Заявило о выходе Германии из Лиги Наций.

Тем не менее правительства ведущих западных держав, прежде всего, Англии, Франции и США, продолжили традиционный курс «умиротворения» Германии, который, в конечном итоге, привел к новой мировой войне.

Совершенно иную позицию в этом архиважном вопросе заняло советское политическое руководство. В условиях стремительного нарастания фашистской угрозы СССР выступил с идей создания системы коллективной безопасности в Европе и активно поддержал предложение французского министра иностранных дел Луи Барту о создании «Восточного Локарно», который должен был дополнить систему «Рейнского гарантийного пакта» (1925). Однако из-за шкурной позиции, занятой руководством Англии (Р. Макдональд) и особенно Польши (Ю. Пилсудский), подписание нового пакта было сорвано, что, безусловно, отвечало интересам нацистской Германии.

В ноябре 1933 г. после прихода к власти новой Администрации США, которую возглавил президент-демократ Франклин Делано Рузвельт, были установлены дипломатические отношения между СССР и США. А в сентябре 1934 г., благодаря активной поддержке французского правительства, Советский Союз был принят в Лигу Наций. Однако после убийства в Марселе министра иностранных дел Л. Барту, ставшего жертвой германских спецслужб, которые, по информации историков (В. Волков, И. Мусский), провели спецоперацию «Тевтонский меч», ситуация в Париже отчасти изменилась и новое французское руководство «левых демократов» во главе с премьером П. Фланденом и министром иностранных дел П. Лавалем отказалось от прежней идеи заключения общеевропейского «Восточноевропейского регионального пакта» и взяло курс на создание франко-англо-итальянского антигерманского союза и заключения отдельного договора с СССР.

В марте 1935 г. нацистское руководство в нарушение статей Версальского мирного договора восстановило всеобщую воинскую повинность и ввело свои войска в демилитаризованную Саарскую область. Французское правительство социалиста Пьера Фландена забило «вселенскую» тревогу, и в апреле 1935 г. в итальянском городе Стрезе прошла конференция по «германскому вопросу», участники которой резко осудили нарушение Германией статей Версальского договора. Как ни странно, но особо жесткую позицию по данному вопросу занял глава итальянского правительства Бенито Муссолини, который поддержал французского коллегу.

Совершенно неожиданно для них, не посвященных в закулисную историю происхождения германского нацизма, на стороне фашистской Германии выступило английское правительство С. Болдуина, которое в июне 1935 г. подписало с А. Гитлером сенсационный англо-германский договор о морских вооружениях, который де-факто разрушал Версальский мирный договор, поскольку дал возможность германскому правительству приступить к реализации масштабной программы строительства подводных лодок и надводных военных кораблей. Таким образом, единый антигерманский фронт был окончательно разрушен, а нацистское руководство наконец-то обрело долгожданную свободу рук.

В этой ситуации советский дипломатический корпус, руководствуясь здравым смыслом и четкими установками Политбюро ЦК, продолжал настойчиво проводить политику по созданию системы коллективной безопасности в Европе. В мае 1935 г. нарком иностранных дел СССР М.М. Литвинов подписал советско-французский договор о взаимопомощи двух стран. А в июле 1935 г. в Праге был подписан аналогичный советско-чехословацкий договор. Однако очередное советское предложение о создания всеобщей системы коллективной безопасности в Европе так и не нашло поддержки в правительствах других европейских держав.

Тем временем ситуация на мировой арене стала резко обостряться. Зримым доказательством этого факта стал целый ряд важнейших мировых событий, которые стали прямым прологом новой мировой войны.

1) В марте 1935 г., грубо нарушив одну из главных статей Версальского договора, А. Гитлер провел через Рейхстаг «Закон о строительстве вермахта», в соответствии с которым в Германии была восстановлена всеобщая воинская повинность, и на смену 100-тысячному «наемному» рейхсверу пришел полноценный 500-тысячный вермахт со своим отдельным Верховным командованием (ОКВ) и возрожденным Генеральным штабом, который возглавили генерал-полковник В. Фрич и генерал артиллерии Л. Бек.

2) В октябре 1935 г. итальянская армия под общим командованием начальника Генерального штаба маршала П. Бадольо начала полномасштабное вторжение на территорию Абиссинии (Эфиопии), которое завершилось взятием Аддис-Абебы и укреплением позиций фашистской Италии в этом стратегически важном регионе.

3) В марте 1936 г., опять же в нарушение Версальского договора и Локарнских соглашений (1925), А. Гитлер санкционировал вступление германских войск на территорию демилитаризированной Рейнской области, где располагался знаменитый Рурский район - промышленное сердце всей тогдашней Германии.

4) В июле 1936 г. после прихода к власти в Испании республиканского правительства народного фронта во главе X. Хиралем Перейра, высший генералитет испанской армии во главе с генералами X. Санхурхо и Ф. Франко подняли мятеж против законного правительства в Мадриде и, получив солидную поддержку от А. Гитлера и Б. Муссолини, развязали в стране полномасштабную гражданскую войну (1936-1939), которая закончилась поражением республиканцев и установлением профашистской диктатуры каудильо Ф. Франко.

5) В ноябре 1936 г. был подписан германо-японский союзный договор, положивший начало знаменитому «Антикоминтерновскому пакту», который стал не только прямым вызовом СССР, но и всей Версальско-Вашингтонской системе международных отношений, поскольку де-факто означал создание военного союза между нацистской Германией и милитаристской Японией.

6) В июле 1937 г. после прихода к власти профашистского правительства Фумимаро Коноэ милитаристская Япония, заручившись поддержкой нацистской Германии, развязала полномасштабные боевые действия на территории Китая, положив начало японо-китайской войне (1937-1945), ставшей спусковым крючком Второй мировой войны.

7) В ноябре 1937 г. полноправным членом «Антикоминтерновского пакта» стала фашистская Италия, которая сразу заявила о своем выходе из Лиги Наций и продолжила создание полноценного военного союза с Германией, логическим завершением которого стал так называемый «Стальной пакт», подписанный А. Гитлером и Б. Муссолини в мае 1939 г.

8) В марте 1938 г. при активной поддержке Б. Муссолини и молчаливом согласии западных держав произошел аншлюс Австрии, территория которой была полностью включена в состав Третьего рейха. Эта наглая аннексия суверенного Австрийского государства, полностью нарушавшая Сен-Жерменский договор (1919) и Женевские конвенции (1922), стала прямым следствием «политики умиротворения агрессора», которую активно проводил британский кабинет. Еще в ноябре 1937 г. один из лидеров консервативной партии лорд Э. Галифакс во время личной аудиенции с А. Гитлером от имени британского правительства дал добро на «приобретение» австрийских земель. А уже в феврале 1938 г. британский премьер-министр Н. Чемберлен, выступая в английском парламенте, прямо заявил, что «мы не должны обманывать, а тем более не должны обнадёживать малые слабые государства, обещая им защиту со стороны Лиги Наций». В результате в начале марта 1938 г., после «ультиматума» А. Гитлера австрийскому премьеру К. Шушнигу он подал в отставку, и лидер австрийских нацистов А. Зейсс-Инкварт сформировал новый кабинет, в состав которого вошли два видных члена НСДАП - министр безопасности Э. Кальтенбруннер и министр юстиции Г. Гюбер, бывший зятем самого президента нацистского Рейхстага рейхсмаршала Г. Геринга. А уже 13 марта 1938 г. - в день торжественного прибытия в Вену самого А. Гитлера и Верховного главкома ОКВ фельдмаршала В. Кейтеля, был обнародован закон «О воссоединении Австрии с Германской империей», согласно которому Австрия объявлялась «одной из земель Германской империи» и отныне стала называться «Остмарк».

После окончания Первой Мировой Войны вопросы мирного сосуществования беспокоили множество стран, в первую очередь, европейские державы, которые понесли в результате войны неисчисляемые жертвы и убытки. С целью предотвращения угрозы новой подобной войны и создания системы международного права, регулирующей отношения между государствами на принципиально ином уровне, нежели это было раньше, и была создана первая в истории Европы международная организация - Лига Наций.

Советское государство развило высокую активность на дипломатическом фронте. В 1934 году СССР стал членом Лиги Наций (однако в 1939 году из-за развязанной Сталиным войны с Финляндией СССР был исключен из Лиги Наций).

Параллельно со вступлением СССР в Лигу Наций происходит так называемая «полоса дипломатического признания» Советского Союза. В этот период СССР устанавливает дипломатические отношения с рядом государств. 16 ноября 1933 года устанавливаются нормальные дипломатические отношения с США, в 1934 году - с Венгрией, Румынией, Чехословакией, Болгарией и другими странами.

СССР разработал проект коллективной безопасности, который основывался на равенстве всех участников предполагаемого регионального договора и на универсализме, состоящем в том, что в создаваемую систему включались все без исключения государства охватываемого региона. Участники пакта должны были пользоваться равными правами и гарантиями, при этом отвергалась идея какого-либо противопоставления одних стран другим, исключение кого-либо из системы коллективной безопасности или получение кем-либо из стран-участников преимуществ по сравнению с другими государствами за их счет.

Советский Союз в осуществление своей идеи коллективной безопасности выступил с предложением о заключении Восточного пакта, который дал бы гарантии безопасности всем европейским странам и устранил бы «испытываемое повсеместно чувство неуверенности в безопасности, неуверенности в ненарушении мира вообще и в частности в Европе». Восточный пакт должен был включать в себя Германию, СССР, Польшу, Литву, Латвию, Эстонию, Финляндию и Чехословакию. Все участники пакта в случае нападения на одного из них должны были автоматически оказывать стороне, на которую напали, военную помощь. Попытка создания системы коллективной безопасности в Европе накануне 2МВ [Электронный ресурс]: - Режим доступа: - http://www.anticclub.ru

В начале 1934 году Советский Союз выступает с конвенцией об определении нападающей стороны (агрессора), в которой подчеркивалось, что агрессией является вторжение на территорию другой страны с объявлением или без объявления войны, а также бомбардировки территории других стран, нападения на морские суда, блокада берегов или портов. Правительства ведущих держав холодно отнеслись к советскому проекту. Однако Румыния, Югославия, Чехословакия, Польша, Эстония, Латвия, Литва, Турция, Иран, Афганистан, а позднее и Финляндия подписали этот документ. Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация Том I [Электронный ресурс]: - Режим доступа: - http://www.kara-murza.ru

СССР заключил договоры о коллективной безопасности с Францией и Чехословакией. Согласно Договору о взаимопомощи между СССР и Чехословакией от 16 мая 1935 года стороны договорились немедленно оказывать друг другу помощь при нападении со стороны какого-либо европейского государства - при условии, что помощь жертве нападения будет оказана со стороны Франции.

В 1936-1941 гг. происходит дальнейшее осложнение международной обстановки. В октябре 1935 года Италия напала на Эфиопию. В августе 1936 года фашистские правительства Германии и Италии открыто вмешались во внутренние дела Испании, поддержав мятеж Франко. Осенью 1936 года Япония и фашистская Германия заключили «антикоминтерновский пакт», направленный против СССР. К этому пакту вскоре присоединилась и Италия. Внезапное нападение Германии на СССР (миф или реальность) [Электронный ресурс]: - Режим доступа: - http://www.antiqstar.ru

Руководство Советского Союза было уверено, что фашистскую агрессию можно остановить коллективными действиями миролюбивых государств.

17 апреля 1939 года советское правительство предложило западным державам заключить тройственный договор о взаимной помощи, основанный на равенстве обязательств. При этом предусматривалось оказание помощи государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями, в случае агрессии против них. Англия, однако, не собиралась заключать договор о взаимопомощи и пыталась заручиться односторонними обязательствами с СССР, Польшей и Румынией. Летом 1939 года СССР предложил Англии и Франции военную конвенцию, предусматривающую совместные действия вооруженных сил трех государств в случае агрессии. Правящие круги Англии и Франции, которые не верили Сталину, не откликнулись на это предложение. Прийти к соглашению с западными державами СССР не удалось. Виноваты в этом обе стороны. У советской стороны не хватило выдержки, она проявила поспешность, переоценила степень враждебности западных держав к СССР и возможности их сговора с гитлеровской Германией. У западных держав не было искреннего желания идти на сближение с СССР, что можно объяснить, по - видимому, разными причинами, в том числе и опасения возможного предательства, и антигуманная политика сталинского руководства, противоречащая его заверениям на мировой арене, и недооценка его силы как возможного союзника в борьбе против фашистского блока, и глубокая неприязнь к стране иной социально - экономической формации. Внешняя политика СССР в предвоенные годы [Электронный ресурс]: - Режим доступа: - http://www.ronl.ru На международное положение страны продолжала оказывать катастрофическое воздействие лавина массовых репрессий, обрушенных сталинским руководством на партийные и военные кадры, дипломатов, на деятелей науки и искусства. Аналитический аппарат дипломатических, военных и разведывательных служб всех стран пристально следил за беспрецедентными событиями в СССР, и прикидывал потенциал и прочность страны. Практически все наблюдатели приходили к выводу о неспособности Советского Союза к крупномасштабным внешнеполитическим мероприятиям.

Итак, создать в Европе надежной системы коллективной безопасности не удалось, над СССР нависла угроза внешнеполитической изоляции, и сталинское руководство стало искать нового союзника.

Подводя итоги этой главы можно сделать вывод о том, что внешнюю политику Советского Союза 30 г.г. (до 1939 года) можно считать образцом стремления предотвратить войну. Однако политика «малых войн», в которую включился Советский Союз, а также его неожиданная «дружба» с Германией также его не могла не вызывать осуждения со стороны мирового сообщества.

В целом, предложения о создании системы коллективной безопасности представляли собой значительный вклад в разработку теории и в утверждение на практике принципов мирного сосуществования, ибо сама суть коллективной безопасности обусловлена и определена принципами мирного сосуществования, предполагает коллективное сотрудничество государств с различным общественным строем во имя предотвращения войны и сохранения мира.

Несмотря на то, что в предвоенные годы Советским Союзом были сделаны значительные шаги в предотвращении угрозы войны, сталинская внутренняя политика геноцида по отношению к собственному народу получила свое отражение и в империалистических наклонностях, проявлявшихся при реализации внешней политики СССР, что свело все мирные инициативы нашего государства к нулевому результату.

Ухудшение советско-германских отношений в течение лета 1933 г. стало первым признаком изменения внешнеполитической ориентации советского руководства. В июне СССР заявил Германии о том, что продолжавшееся десять лет военное сотрудничество двух стран с сентября будет прекращено. Таким образом, были похоронены и «дух Рапалло», и надежды на широкомасштабное совместное советско-германское экономическое развитие.

Тем не менее, изменение отношения к нацизму шло медленно. Слишком быстрый пересмотр его мог бы внести еще большее смятение в ряды Коминтерна, который и без того будоражили участившиеся призывы Троцкого к образованию единых фронтов социалистов и коммунистов и к осуждению политик Сталина и Коминтерна, приведшей к разгрому и запрещению компартии Германии.

На прошедшем в январе 1934г. XVII съезде ВКП(б) Бухарин заявил, что идеология германского нацизма чрезвычайно опасна для коммунистического движения и самого Советского Союза. В отличие от Бухарина Сталин продемонстрировал спокойное отношение к приходу Гитлера к власти.

В декабре 1933 г. Литвинов изложил новые направления советской внешней политики на ближайшие годы. Суть их заключалась в следующем:

* ненападение и соблюдение нейтралитета в любом конфликте;

* политика умиротворения в отношении Германии и Японии, несмотря ни на что, до тех пор, пока она не станет доказательством слабости;

* свободное от иллюзий участие в усилиях по созданию системы коллективной безопасности с участием Лиги Наций;

* открытость в отношении западных демократий (хотя и без особо тесного сближения).

За 2 года (конец 1933 - начало 1936 г.) «новый курс» позволил советской внешней политике добиться некоторых успехов. В ноябре 1933 г состоялся визит Литвинова в Вашингтон, где его переговоры с Ф. Рузвельтом завершились установлением дипломатических отношений между двумя странами. В 1934 г. СССР был принят (39 голосов против трех при семи воздержавшихся) в Лигу Наций и сразу же стал постоянным членом ее Совета, что означало его формальное возвращение в качестве великой державы в международное сообщество. Принципиально важно, что СССР возвращался на своих собственных условиях: все споры, и прежде всего по поводу долгов царского правительства были решены фактически в его пользу.

Заключенный 26 января 1934г. договор Германии с Польшей был расценен советским руководством как серьезный удар по всему предыдущему сотрудничеству Советского Союза с Германией. Становилось все более очевидно, что антибольшевизм составлял основу внешней политики Гитлера. Перед лицом германской угрозы советские руководство благосклонно отнеслось к предложениям Франции (май 1934г.). Первое из них предусматривало настоящее «восточное Локарно», объединившее бы в многостороннем пакте о взаимном ненападении все государства Восточной Европы, включая Германию и СССР; второе состояло в заключении договора о взаимопомощи между Францией и СССР.

Первому проекту суждено было погибнуть вместе со своим автором (мин. ин. дел Франции Л. Барту), убитого вместе с королем Югославии Александром хорватскими террористами в Марселе. Однако франко-советский договор о взаимопомощи, тем не менее, был подписан 2 мая 1935г. Договор был малоэффективен, поскольку в отличие от франко-русского договора 1891г. этот договор не сопровождался какими-либо военными соглашениями.

В русле улучшения отношений с Францией, Сталин разрешил французским коммунистам голосовать за военные кредиты и высказал полную поддержку внешней политике Франции. Это привело к крутому повороту в политике ФКП, приведшему к образованию т. н. «Народного фронта» (коммунисты + социалисты + «радикалы»), победившего на выборах 1936г. Таким образом, перед лицом нацистской опасности был положен конец политике отказа от любых контактов с социалистами.

Ратификация советско-французского договора послужила предлогом для ремилитаризации Рейнской области в марте 1936г. Что, в свою очередь, сильно изменило военно-политическую ситуацию в Европе. Военные гарантии, предоставленные Францией ее восточным союзникам, становились невыполнимыми: в случае войны с Германией французская армия была отныне не способна быстро придти на помощь какой-либо стране Центральной и Восточной Европы. Положение усугублялось отказом Польши пропускать через свою территорию иностранные войска. Эта ситуация показала советскому руководству полную беспомощность западных демократий и Лиги Наций перед лицом грубой силы, хрупкость европейского равновесия и необходимость сохранения в интересах собственной безопасности полной свободы рук.

Сильно осложнила политическую игру советской дипломатии гражданская война в Испании (1936-1939 гг.). Вначале Советский Союз пытался ограничить свое участие в испанских событиях. Как и другие великие державы, в августе 1936г. он объявил о политике невмешательства. Лишь в октябре 1936г., после открытого вмешательства в войну фашистских режимов Германии и Италии на стороне путчистов СССР после долгих колебаний заявил о поддержке Испанской республики. Это решение было непростым, так как с одной стороны, оставить левые силы в Испании без поддержки означало дать повод Троцкому в очередной раз заявить об измене Сталина делу социализма (и, кроме того, позволить хотя бы на время придти к власти очень сильным в Испании троцкистам и анархистам), с другой стороны, прямая интервенция Красной армии в Испанию означала бы для европейских стран стремление СССР экспортировать в Испанию социалистическую революцию, что сделало бы невозможными попытки сближения с западными демократиями.

В обмен на очень значительное количество золота, Советский Союз предоставил республиканскому правительству военную технику (качество которой было хуже, а количество не достигало и десятой части германской помощи войскам Франко). Кроме техники Советский Союз направил в Испанию три тысячи «интернационалистов», среди которых были не только военные, но и политработники и представители органов госбезопасности. Незначительная по своим объемам советская помощь не спасла республиканцев. В 1939г. гражданская война в Испании закончилась победой «фалангистов» Ф. Франко. Значительная часть «интернационалистов», вернувшихся на родину была тут же репрессирована (как правило, за подозрения в связях с троцкистами).

Московские процессы, чистка в рядах Красной Армии убедили как немцев, так и французов и англичан, что Советский Союз переживает серьезный внутренний кризис (в целом довольно плохо понятый), который на какое-то время лишает его возможности играть решающую роль на международной арене. Гитлер, планируя в ноябре 1937г. аннексию Австрии и Чехословакии, отверг любую возможность военной реакции со стороны СССР из-за царящего в стране хаоса, вызванного ежовскими «чистками». Сомнения относительно прочности советского режима и боеспособности Красной Армии высказывало и французское правительство. Соответственно резко упала в его глазах и ценность франко-советского договора 1935 г. В то же время пассивность Запада перед лицом германской агрессии еще больше усилила недоверие Советского Союза по отношению к европейским демократиям.

В марте 1938 г. советское правительство предложило созвать международную конференцию для рассмотрения мер по предотвращению агрессии, однако это предложение было отвергнуто Лондоном. После этого СССР начал искать сближения с Германией и в марте 1938г. подписал с ней экономические соглашения, отозвав при этом посла Я. Сурица - еврея и уже потому неугодного Гитлеру.

После оккупации Германией Чехословакии СССР расстался с последними иллюзиями насчет эффективности политики коллективной безопасности. К тому же Франция и Великобритания, которых Литвинов тщетно убеждал в том, что СССР в состоянии выполнить свои обязательства, выражали сильное сомнение по поводу боеспособности Красной Армии, опустошенной чистками. Советскому Союзу даже не предложили подписать Мюнхенские соглашения 29 сентября 1938г., решившие судьбу Чехословакии. Заключенный в декабре того же года франко-германский договор о нападении был расценен в Москве как шаг, развязавший Гитлеру руки на Востоке.

К концу 1938г. внешнеполитическое положение СССР оказалось угрожающим. Надежных союзников не было, тогда как еще в ноябре 1936г. Германия и Япония подписали направленный против СССР «Антикоминтерновский пакт», к которому несколько позже присоединились Италия и Испания. В такой ситуации СССР пошел на примирение с гоминдановским Китаем. В августе 1938г. начались ожесточенные сражения в на Дальнем Востоке в районе оз. Хасан, а затем в Монголии, на р. Халхин-Гол (май - август 1939г.), завершившиеся победой советских войск. 15 сентября 1939г. было заключено перемирие. Советский Союз принял решение о дальнейшем сближении с Германией, не отказываясь при этом от переговоров с западными демократиями.

Страница 3 из 40

2. БОРЬБА СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ЗА МИР И КОЛЛЕКТИВНУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

На протяжении всей своей истории Советское государство неустанно боролось и борется за мир, дружбу и безопасность народов.

Политика борьбы за мир и дружбу между всеми народами вытекала и вытекает из самой природы Советского государства. Первым декретом Советского правительства после победы Великой Октябрьской социалистической революции был Декрет о мире, принятый II Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов 8 ноября 1917 г.

В апреле 1922 г. на Генуэзской конференции великих держав советская делегация предложила договориться о всеобщем сокращении вооружения. В 1927 г. Советский Союз выступил инициатором полного, всеобщего и немедленного разоружения. В 1932 г. советская делегация на Международной конференции по разоружению в Женеве представила программу всеобщего разоружения.

Конкретные предложения Советского правительства были отвергнуты правящими кругами буржуазных стран. Они никогда и не собирались разоружаться на деле, а разговорами о разоружении лишь прикрывали бешеную гонку вооружения. Американский историк Гренфелл отмечал тот факт, что «обещание Версальского договора насчет «всеобщего разоружения» - было надувательством» 1 .

Советское правительство настойчиво продолжало бороться за заключение -соглашений, направленных против агрессивных сил. В результате в 1933 г. Советский Союз добился подписания с рядом стран Европы и Азии конвенции об определении понятия нападения. Это явилось серьезной победой советской дипломатии в деле борьбы за мир.

В ответ на происки поджигателей новой войны Советское правительство предложило создать систему коллективной безопасности. 15 сентября 1934 г. Советский Союз по приглашению 30 государств вступил в Лигу Наций для борьбы за коллективную безопасность и обуздание агрессоров, для разоблачения пособников агрессии.

Франция заключила 2 мая 1935 г. договор о взаимопомощи с Советским Союзом, но он не был дополнен конкретными военными обязательствами. Французские политические деятели имели тайный замысел не оказывать помощи в случае агрессии со стороны Германии против СССР. Заключением этого договора французские империалисты преследовали цель получить козырную карту при переговорах с Гитлером об урегулировании франко-германских противоречий. Ж. Табуи приводит следующие слова бывшего министра иностранных дел Франции П. Лаваля: «Я подписываю франко-русский пакт для того, чтобы иметь больше преимуществ, когда я буду договариваться с Берлином!» 2

На предложение Советского правительства созвать международную конференцию для обсуждения вопроса о предотвращении угрозы развязывания войны в Европе в связи с захватом германскими империалистами Австрии английское правительство Невиля Чемберлена 24 марта 1938 г. ответило отказом, причем оно первым категорически отклонило предложение Советского Союза созвать конференцию, направленную против новых агрессий.

После захвата Австрии Гитлер «стал еще смелее, особенно когда узнал, что Чемберлен и Галифакс отвергли предложенный Москвой план обеспечения коллективной безопасности против германской агрессии» 3 .

Для того чтобы отвести от себя обвинение в предательстве Чехословакии, политические деятели западных стран пустили в оборот версию о том, что Советский Союз не придет на помощь чехословацкому государству. Однако 15 марта 1938 г. Народный комиссар иностранных дел СССР М. М. Литвинов заявил, что «СССР выполнит свои союзнические обязательства» 4 .

В черные дни Мюнхена только один Советский Союз остался верным договору с Чехословакией, активно выступил в защиту национальной независимости чехословацкого народа и выразил готовность оказать Чехословакии военную помощь. Советские войска были готовы прийти на помощь Чехословакии и выполнить свой долг.

26 апреля 1938 г. Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин в докладе о международном положении разъяснял, что согласно пакту о взаимопомощи с Чехословакией от 16 мая 1935 г. «Чехословакии мы помогаем в том случае, если ей помогает Франция, и, наоборот, Чехословакия нам будет помогать в том случае, если нам будет помогать Франция. Разумеется, пакт не запрещает каждой из сторон прийти на помощь, не дожидаясь Франции» 5 . Это последнее обстоятельство Советское правительство использовало и своевременно довело до сведения чехословацкого правительства о готовности оказать военную помощь, не дожидаясь Франции. Советский Союз не имел общей границы ни с Германией, ни с Чехословакией. Однако это затруднение не могло помешать Советскому Союзу выполнить свои обязательства перед Чехословакией. М. М. Литвинов 16 марта 1938 г. заявил, что «уж какой-нибудь коридор найдется» 6 .

22 августа 1938 г. М. М. Литвинов телеграфировал полпредам СССР в Чехословакии и Германии о том, что Советский Союз выполнит свои обязательства перед Чехословакией 7 .

25 сентября 1938 г. в телеграмме Народного комиссариата обороны СССР военно-воздушному атташе СССР во Франции сообщалось о следующих предупредительных мерах:

«1. 30 стрелковых дивизий придвинуты в районы, прилегающие непосредственно к западной границе. То же самое сделано в отношении кавалерийских дивизий.

2. Части соответственно пополнены резервистами.

3. Что касается наших технических войск - авиации и танковых частей, то они у нас в полной готовности» 8 .

Чехословацкий народ горел желанием с оружием в руках защищать свою свободу и независимость. Предложение Советского Союза об оказании военной помощи Чехословакии отвечало интересам чехословацкого народа. Чехословацкая армия могла и была готова сражаться против фашистских захватчиков. 28 марта 1938 г. начальник генерального штаба чехословацкой армии Крейчи сообщил советской военной делегации

о том, что в «армии проводится большая напряженная работа по приведению в готовность на случай вторжения немцев» 9 .

16 сентября 1938 г. министр иностранных дел К. Крофта телеграфировал посланникам Чехословакии в Великобритании и Франции о том, что «находится в боевой готовности такое количество войск, которое позволяет нам выдержать первый удар...» 10 . Действительно, для этого имелись реальные возможности. По состоянию на 19 сентября Чехословакия имела «под ружьем 500 тысяч и все воздушные силы» 11 . Чехословацкая армия имела в своем составе 45 хорошо вооруженных дивизий, в том числе 3 танковые. Германская армия в то время еще не обладала подавляющим превосходством в силах и средствах: в конце 1938 г. она состояла из 35 пехотных, 5 танковых, 4 моторизованных, 4 легких и 3 горнострелковых дивизий и одной кавалерийской бригады 12 .

В буржуазной историографии предательство Чемберлена и Даладье оправдывается тем, что они спасли свои страны не только от войны, но и от поражения в войне. Однако это опровергается не только показаниями Кейтеля, который был очень близок к Гитлеру. Манштейн в Нюрнберге, которому в отличие от Кейтеля не угрожала смертная казнь, сделал следующее признание: «Нет ни малейшего сомнения в том, что если бы Чехословакия стала обороняться, мы не сумели бы пробиться через ее укрепления, потому что у нас не было для этого необходимых средств» 13 .

Учитывая предложенную конкретную военную помощь со стороны СССР, Чехословакия, без всякого сомнения, могла отстоять свою независимость.

Однако буржуазное правительство Чехословакии пренебрежительно отнеслось к предложению Советского правительства о помощи. Чехословацкая буржуазия пошла на позорную капитуляцию перед фашистской Германией. Большая доля вины падает лично на бывшего президента Чехословацкой республики Э. Бенеша, который привел страну к Мюнхену.

На Чехословакию был оказан объединенный нажим со стороны Англии и Франции. Чехословакии угрожали в случае принятия военной помощи от СССР выступить в поддержку Германии. Чемберлен предупредил Бенеша, что «в этом случае Франция и Англия, возможно, снабдят Гитлера оружием и боеприпасами» 14 . Ширер сообщает следующий факт: в ночь на 21 сентября Ньютон и Лакруа (посланники Англии и Франции) подняли Бенеша с постели и заявили, что, «если англо-французские предложения не будут приняты, Чехословакии придется в одиночку бороться против Германии» 15 . Днем 21 сентября Лакруа повторил, чтобы не было никакой иллюзии у французской союзницы, что если чехи не согласятся на англо-французские требования и Германия нападет на Чехословакию, то французское правительство при таких обстоятельствах не могло бы вступить в войну.

Буржуазные реакционные историки стараются ни слова не говорить о позиции советского народа, нашей Коммунистической партии и Советского правительства в период мюнхенских событий. Они пытаются замолчать тот исторический факт, что со стороны Советского Союза в течение шести месяцев, которые предшествовали Мюнхену, было сделано 10 публичных и 14 частных заверении о готовности оказать военную помощь Чехословакии. 21 сентября М. Литвинов, выступая на пленуме Лиги Нации в Женеве, вновь заявил, что Советский Союз выполнит свои обязательства перед Чехословакией. Бенеш в тот же день «вызвал к себе советского посла в Праге, который подтвердил заявление своего министра иностранных дел» 16 .

По просьбе Советского правительства Клемент Готвальд лично известил Бенеша о готовности Советского Союза оказать самую решительную военную помощь. И, несмотря на все это, Бенеш «отказался от борьбы...» 17 . К вечеру 21 сентября правительство Чехословакии капитулировало.

Английский историк Дж. Селби не может не признать, что «Чехословакия была предана державами, которые ее создали и от которых она ждала помощи» 18 . Предательство английского и французского правительств по отношению к чехословацкому пароду и его республике являлись закономерным результатом, ибо западные державы «лелеяли себя надеждой, что неутолимая жажда Гитлера может быть направлена на восток и утолена на просторах России» 19 .

Советское правительство в ноте от 18 марта 1939 г. отказалось признать захват Чехословакии фашистской Германией. Б тот же день вечером М. М. Литвинов передал английскому послу Сиидсу предложение немедленно созвать международную конференцию в составе Советского Союза, Великобритании, Франции, Польши, Румынии и Турции, чтобы помешать дальнейшему распространению гитлеровской агрессии. Это предложение, так же как и предыдущие, было холодно встречено правящими кругами Англии и повисло в воздухе. Английское правительство не хотело ссориться с Гитлером, чтобы не создавать препятствий к развязыванию воины против СССР.

В то же время нарушение Гитлером мюнхенских соглашений не могло не тревожить западные державы. Мюнхенцы забили тревогу по поводу того, что гитлеровцы их жестоко обманули, так как, вместо того чтобы двинуться против Советского Союза, они намереваются повернуть на Запад. О возможности именно такого поворота событий Советское правительство предупреждало западные державы. В конце марта 1935 г. в Москву приезжал лорд хранитель печати А. Иден. 28 марта М. М. Литвинов предупредил Идена о том, что германская внешняя политика вдохновляется двумя основными идеями - идеей реванша и идеей господства в Европе. Иден ответил, что английское правительство не верит в агрессивность Германии. Ответ Идена означал, что английское правительство не желает верить, что Германия может угрожать самой Англии. М. М. Литвинов вновь отметил, что вполне допустимо и даже более вероятно, что первый удар будет направлен не против СССР и что пушки могут начать стрелять совсем в другом направлении. Однако иллюзии оказались сильнее здравого смысла, и английские политики как завороженные продолжали с надеждой и доверием относиться к Гитлеру.

Реакционные силы в Англии и Франции никак не хотели примириться с тем фактом, что их план натравливания фашистской Германии на Советский Союз может провалиться. Они решили усилить нажим на гитлеровцев и заставить их платить по векселю, подписанному в Мюнхене. Вот почему в марте 1939 г. правительства Англии и Франции проявили вдруг желание вести политические переговоры с Советским Союзом по вопросу о коллективной безопасности.

В ходе переговоров Англия и Франция пытались навязать Советскому Союзу односторонние обязательства. По англо-французскому плану Советский Союз должен был принять на себя обязательства оказать немедленную и непосредственную помощь Англии и Франции в случае нападения Германии, но сами они от оказания такой же помощи Советскому Союзу уклонялись. Цель заключалась в том, чтобы оставить Советский Союз один на один с фашистской Германией, а самим остаться в стороне.

Советский Союз должен был также оказать немедленную военную помощь Англии, Франции в случае нападения Германии на Бельгию, Польшу, Румынию, Грецию и Турцию. Перед всеми перечисленными выше странами Англия и Франция имели военные обязательства. Кроме того, Советский Союз по англо-французскому плану должен был защищать Прибалтийские государства (Литву, Латвию и Эстонию).

Со своей стороны Англия и Франция отказывались взять на себя взаимные обязательства в отношении Прибалтийских государств. Буллит в беседе с английским послом в Париже Фиппсом 6 июня 1939 г. также категорически высказался против гарантирования Англией и Францией безопасности Прибалтийских стран. Это был коварный ход, рассчитанный на «канализацию» гитлеровской агрессии через Прибалтику. Гитлеру давали ясно понять, что, если он нападет на Советский Союз через Прибалтику, последний окажется без союзников.

Естественно, что на односторонние обязательства Советское правительство пойти не могло. Бесплодные переговоры продолжались четыре месяца. В течение этого времени Чемберлен продолжал саботировать достижение честного сотрудничества с Советским правительством.

События развивались с фатальной неизбежностью, утверждает С. Сульцбергер. Франция и Англия «ничего не могли предпринять, чтобы предотвратить надвигающуюся воину» 20 . Но это не соответствует действительности. Советское правительство 23 июля 1939 г. предложило Англии и Франции начать переговоры о заключении политической и военной конвенций с целью создания заслона против гитлеровской агрессии.

«Усилия русских,- пишет американский историк Ференбах,- были направлены на то, чтобы обеспечить надежное соглашение с западными державами... которое могло полностью остановить германскую агрессию» 21 .

Конвенция должна была определить формы и размеры взаимной военной помощи. Советское правительство считало, что только в единстве политический пакт и военная конвенция смогут быть эффективными.

Н. Чемберлен согласился на военные переговоры, но главным образом потому, что этим шагом намеревался укрепить свои позиции внутри страны и успокоить оппозицию, которая опасалась гибельных результатов его внешней политики для Британской империи. Две недели понадобилось английской военной миссии на путешествие из Лондона в Москву. Буллит советовал англичанам не спешить с московскими переговорами. Он знал о секретных англо-германских переговорах, которые вела Англия за спиной своей союзницы Франции, а для их завершения нужно было выиграть время.

12 августа 1939 г. состоялось первое заседание военных миссий СССР, Англии и Франции. В полномочиях советской делегации говорилось о праве советской делегации подписать военную конвенцию по вопросам организации военной обороны Англии, Франции и СССР против агрессии в Европе. Глава английской миссии адмирал Драке был вынужден заявить, что «он не имеет письменного полномочия; он уполномочен вести только переговоры, но не подписывать пакта (конвенции) » 22 . Он представил письменные полномочия на ведение переговоров в ходе работы военных миссий. В военные миссии Англии и Франции входили второстепенные лица. Английская военная миссия получила секретные инструкции, которые предписывали «стремиться к тому, чтобы ограничить военное соглашение возможно более общими формулировками» и вести переговоры «весьма медленно» 23 .

Конкретных предложении о совместных действиях военные миссии не имели. Поэтому, исходя из полученных инструкций, они предложили обсуждать общие принципы. Эти намерения англичан и французов обнаружились на первых же заседаниях. Советская делегация поставила вопрос о том, как себе представляют английская и французская миссии наши совместные действия против агрессоров или блока агрессоров в случае их выступления против нас. На другой день глава французской миссии генерал Думенк ответил так: «Наша первая задача - каждому крепко держаться на своем фронте и группировать свои силы на этом фронте» 24 . Такое понимание взаимопомощи не могло сразу же не насторожить советскую делегацию. Естественно, что советская делегация в ходе переговоров прямо поставила вопрос о готовности западных держав к совместным действиям. Она выдвинула конкретный план военного сотрудничества Англии, Франции и СССР, проверяя их готовность не на словах, а на деле оказать взаимную помощь. Этот план предусматривал взаимные обязательства по совместным действиям вооруженных сил Англии, Франции и СССР по трем вариантам: 1) блок агрессоров нападает на Англию и Францию; 2) главный агрессор пользуется территорией Финляндии, Латвии и Эстонии для нападения на СССР; 3) агрессия направлена против Польши и Румынии.

Что касается Польши и Румынии, заявил Думенк, то «их дело защищать свою территорию» 25 . Конечно, продолжал далее Думенк, «мы должны быть готовыми прийти им на помощь, когда они об этом попросят» 26 . Советская миссия разъяснила, что Польша и Румыния могут обратиться за помощью к Советскому Союзу, но могут и не обратиться или могут запоздать с такой просьбой и Советский Союз будет не в состоянии своевременно оказать соответствующего воздействия на события. При искренних намерениях к взаимопомощи не в интересах вооруженных сил Великобритании и Франции было потерять дополнительные вооруженные силы Польши и Румынии. Чтобы этого не случилось, важно было заранее решить проблему пропуска советских войск на польскую и румынскую территории для совместных действий против общего противника. В этом заключался кардинальный вопрос переговоров.

Советская миссия предложила, чтобы правительства Англии и Франции предварительно договорились с правительствами Польши и Румынии и по возможности Литвы о пропуске советских войск и их действиях через Виленский коридор, Галицию и Румынию.

На заседании 15 августа 1939 г. советская сторона изложила конкретный план развертывания Вооруженных Сил СССР на его западных границах. Против агрессии в Европе Советский Союз выразил готовность выставить на фронт в европейской части СССР 120 стрелковых дивизий, 16 кавалерийских дивизий, 5 тыс. тяжелых орудий, 9-10 тыс. танков и от 5 до 5,5 тыс. боевых самолетов 27 .

Вместо конкретной военной конвенции о совместных действиях английская и французская военные миссии предложили принять абстрактные принципы, пригодные для абстрактной декларации. В этих принципах не было никаких данных о количестве дивизий, артиллерийских орудий, танков, самолетов, морских эскадр и пр. для совместных действий. По кардинальному вопросу переговоров ответа не последовало. Переговоры были прерваны и более не возобновлялись. Советский Союз, но образному выражению В. Гомулки, «не мог своими руками надеть себе петлю на шею» 28 . Правительства же Англин и Франции не хотели заключать никаких соглашений, «которые исключат всякую надежду на германо-советское столкновение» 29 .

Это подтверждается, например, содержанием беседы Н. Чемберлена с его ближайшим другом министром авиации Кингсли Вудом в начале июля 1939 г. «Что нового с переговорами о пакте?» - спросил Кингсли Вуд. Чемберлен раздраженно махнул рукой и ответил: «Я все еще не потерял надежды, что мне удастся избежать подписания этого несчастного пакта» 30 . Естественно, что переговоры не привели и не могли привести ни к каким результатам. Англо-франко-советские переговоры были сорваны по вине правящих кругов Англии и Франции, которые «надеялись на то, что Германия нападет на Советский Союз...» 31 .

Чемберлен и Даладье «не теряли надежды, что Гитлер и Сталин все еще могут схватиться один на один» 32 . Западные союзники не оставляли надежды «созерцать столкновение обоих противников на безопасном для себя удалении» 33 .

Сотрудник английской военной миссии в Москве Грэнкшоу отказ Англии от коллективной безопасности откровенно объяснил тем, что была надежда «направить немецкую угрозу на Восток» 34 .

Как отмечалось выше, в ходе военных переговоров в Москве английское правительство вело секретные политические переговоры с Германией о заключении пакта о ненападении и договора о разделе сфер влияния. Начало переговоров относится к июню 1939 г.

В середине июля 1939 г. в Лондон приехал особоуполномоченный германского правительства Вольтат. Он вел переговоры с советником английского правительства Г. Вильсоном и министром внешней торговли Хадсоном. Вильсон предложил заключить пакт о ненападении на следующих условиях:

Германия не вмешивается в дела Британской империи;

Англия предоставляет Германии свободу действий в Восточной и Юго-Восточной Европе.

«Англия продолжала,- записал в свой секретный дневник министр внутренних дел США Г. Икес,- обманывать себя иллюзией, что ей удастся столкнуть Россию и Германию друг с другом и таким образом самой выйти сухой из воды» 35 .

Англия и Германия заключают между собой военный союз;

Англия ликвидирует свою политику гарантий независимости малых стран.

Это было прямое вероломство. Англия вела хитроумную политическую игру за спиной Франции и торговала свободой и независимостью малых стран.

С целью повлиять на Германию и оградить свои собственные империалистические интересы Чемберлен решил создать видимость успешных переговоров о заключении пакта с Советским Союзом, чтобы таким способом оказать давление на Гитлера и запугать его перспективой создания мощной коалиции с участием СССР, если он задумает изменить мюнхенским обязательствам.

В ходе дальнейших переговоров с гитлеровскими эмиссарами английское правительство обещало в случае разумного раздела мира и сфер влияния и направления германской агрессин исключительно на Восток «прекратить ведущиеся в настоящее время переговоры о заключении пакта с Советским Союзом» и «полностью уважать германские сферы интересов в Восточной и Юго-Восточной Европе» 36 .

Советскому правительству было совершенно ясно, что Англия и Франция стремятся создать международную изоляцию Советского Союза и организовать «крестовый поход» против СССР, но так, чтобы предоставить Германии роль ударной силы и не мешать «Германии и СССР ослабить друг друга» 37 . Затем, пишет Фуллер, об английской политике 1939 г., в случае победы России «могла быть оказана поддержка Германии. В противном случае можно было при благоприятных условиях вторгнуться в Германию с Запада» 38 .

Советский Союз был поставлен перед выбором: либо принять в целях самообороны предложение германского правительства заключить пакт о ненападении, либо отклонить его и тем самым способствовать выполнению англо-французского плана немедленно втянуть Советский Союз в вооруженный конфликт с Германией.

В этой сложной обстановке Советское правительство было вынуждено 23 августа 1939 г. заключить с Германией пакт о ненападении, «который расстроил расчеты империалистов и позволил выиграть время для укрепления обороны страны» 39 .

Советское правительство предприняло этот шаг, убедившись в том, что западные державы проводят двуличную политику. Нужно было предотвратить создание единого фронта империалистов против СССР. И это удалось сделать.

В результате заключения договора с Германией коварные планы западных держав «были теперь полностью разбиты» 40 .

Необходимость заключения советско-германского договора признается в ряде работ буржуазных авторов.

Александр Верт пишет, что «у русских не было другого выбора...» 41 . Джером Дэвис пришел к аналогичному выводу о том, что у Советского правительства оставалась «единственная возможность - заключить пакт о ненападении с Германией и таким образом выиграть время» 42 .

Бывший министр внутренних дел США Г. Икес 26 августа 1939 г. записал в свой дневник: «Мне трудно винить Россию за пакт. Единственный виновник - Чемберлен» 43 . Однако в своем большинстве буржуазные историки, рассматривая предысторию второй мировой воины, фальсифицируют значение пакта о ненападении, заключенного Советским Союзом с Германией 23 августа 1939 г. «Советский Союз,- утверждает американский историк Т. Хиггинс,- предпочел заключить пакт о ненападении с агрессивным рейхом, хотя мог бы приобрести сильного союзника в лице англо-американской коалиции» 44 . Полуправдой Хиггинс скрывает большую ложь. Действительно, СССР «мог бы приобрести сильного союзника», но именно правительства США, Англии, а также Франции не пошли на такой союз с СССР в своем стремлении повернуть фашистскую агрессию на Восток. Хиггинс скрывает от своих читателей, что по вине тогдашних правительств Англии и Франции, за спиной которых находились США, летом 1939 г. были сорваны переговоры с Советским Союзом о коллективном отпоре фашистскому агрессору. Последний предвоенный американский посол в Берлине X. Вильсон откровенно пишет, что западные державы добивались осуществления собственных интересов за счет России 45 . То же относится и к США. Летом 1939 г. американский конгресс отказался пересмотреть закон о нейтралитете, который был на руку Германии.

Неоднократные попытки в середине 1939 г. наиболее дальновидных представителей правящих кругов США отменить или изменить закон о нейтралитете окончились неудачей. Провал этих попыток воспринимался Гитлером как поощрение со стороны реакционных сил США.

Английский историк Малькольм Макинтош уверяет в том, что «советско-германский пакт проложил путь второй мировой войне» 46 . Но решение развязать вторую мировую войну было принято гитлеровской кликой до заключения договора с СССР. 12 августа 1939 г. Чиано спросил Риббентропа во время встречи в Оберзальцбурге: «Чего вы хотите: Данциг пли коридор?» Ответ гласил: «Мы хотим войны».

Английский историк Медликот с полным основанием пришел к выводу, что «решение начать войну было принято Гитлером еще до окончания 1937 г.».

Заместитель государственного секретаря Самнер Уэллес, имея в виду, что война разразится на востоке Европы, предсказывал, что Россия в этой войне должна будет «неминуемо потерпеть поражение и это повлекло бы за собой крах коммунизма» 47 .

Не осуждение мюнхенской политики, а сожаление о ее неудачном исходе характерно для многих американских книг буржуазной литературы по истории второй мировой войны. X. Вильсон, например, сожалеет о том, что Гитлер не сумел действовать более гибко, учитывая интересы западных держав. Только якобы субъективные причины помешали Гитлеру в 1939-1940 гг. «напасть на Россию с молчаливого согласия демократий и даже с их одобрения» 48 .

Американский историк Бейли в книге «Америка поворачивает лицо к России» критикует американское правительство за то, что оно недостаточно настойчиво проводило политику поощрения гитлеровской агрессии.

В американской реакционной историографии одним из основных направлений в освещении внешней политики США в предвоенный период является попытка доказать, что США не имели к мюнхенскому сговору никакого отношения, а политика уступок имела целью лишь предотвратить мировую войну. В ряде работ буржуазных авторов можно встретить ценные признания, помогающие правильно оценить политику США в предвоенные годы и методы осуществления этой политики. Например, американские историки Р. и В. Вест оценивают политику США в 1937-1941 гг. как прямую помощь державам оси 49 . Американский историк В. X. Чемберлен в книге «Второй крестовый поход Америки» пишет, что все мероприятия, логически направленные на развязывание большой войны, прикрывались уверениями о стремлении локализовать войну. Не случаен вывод американского историка Ч. Бирда, что Рузвельт «если не буквально, то по существу направился в Мюнхен вместе с Чемберленом и Даладье».

В английской и французской буржуазной реакционной литературе по истории второй мировой войны проводится единая линия в вопросе освещения причин мюнхенской политики. Основная направленность состоит в том, чтобы убедить читателей в чистоте побуждений тогдашних руководителей внешней политики Англии и Франции, оправдать их. Они якобы отстаивали дело мира, но гитлеровцы их обманули и под угрозой силы заставили капитулировать. Однако неопровержимые факты сильнее буржуазных апологетов. В Мюнхене, ставшем синонимом предательства, западные державы выдали Гитлеру путевку для наступления на Восток, что привело к развязыванию второй мировой войны.

В западногерманской историографии реакционные историки не ограничиваются оправданием мюнхенских соглашений. Они пытаются юридически обосновать и сохранить их «законную» силу в интересах боннских реваншистов - этих прямых наследников Гитлера. Правительство ФРГ поныне не желает признать недействительными мюнхенские соглашения, потому что претендует на Судетскую область и другие территории Чехословацкой Социалистической Республики, а также Польши и Советского Союза. Правящие круги ФРГ не отказались от попытки вернуться к политике Мюнхена. В июле 1958 г. канцлер Кизингер на пресс-конференции заявил: мне, собственно, непонятно, почему мюнхенский договор должен быть объявлен недействительным с самого начала.

Кизингеру помогают союзники из НАТО оживить мюнхенскую политику и применить ее к европейской политике. Они открыто демонстрируют свою солидарность с ним, особенно в связи с последними событиями в Чехословакии.

Урок Мюнхена чрезвычайно актуален. Возврат империалистов ФРГ к политике Мюнхена угрожает ввергнуть мир в катастрофу новой войны. Вот почему важнейшим уроком Мюнхена должна быть предельная бдительность.

Таким образом, поощрение германской экспансии на Восток- генеральная линия политики правящих кругов США, Англии и Франции накануне второй мировой войны. Мюнхенский сговор - кульминационный пункт антисоветской политики США, Англии и Франции («policy of appeasement»).

Правящие круги США принимали непосредственное участие в мюнхенской политике Англии и Франции. Они в одинаковой степени несут ответственность за все последствия этой политики. Особенность тактики правительства США заключалась в том, что руководители американской внешней политики предпочитали оставаться в тени и действовать из-за кулис.

Накануне второй мировой войны правящие круги США, Англии и Франции мечтали руками Гитлера задушить первое социалистическое государство. В этих целях проводилась вся предвоенная мюнхенская политика империалистов США, Англии и Франции, включавшая следующие антисоветские цели:

Направить фашистскую агрессию на Восток - для нападения на Советский Союз;

Не допустить поворота фашистской агрессин на Запад;

Не мешать фашистской Германии воевать против Советского Союза;

На заключительном этапе вступить в войну со свежими силами и продиктовать свои условия послевоенного устройства Европы.

Политика «невмешательства» и «умиротворения», проводившаяся западными державами, поощряла агрессивные планы фашистской Германии, которая несет главную ответственность за развязывание второй мировой войны. Однако надежды западных держав на то, что фашистская Германия ограничится только Восточной Европой, оказались нереальными. Им не удалось в конечном счете сговориться о едином фронте империалистов против СССР. Для фашистской Германии захват Восточной Европы являлся только частью общего плана завоевания всего мира.

Помимо империалистических противоречий одним из важнейших факторов, помешавших созданию единого фронта империалистов, являлась искусная советская внешняя политика.

В течение всех лет, предшествовавших второй мировой войне, Советский Союз последовательно выступал за мир и коллективную безопасность. Однако правящие круги западных государств в своих корыстных интересах не захотели обуздать фашизм и предотвратить тем самым новую мировую войну. По их вине вторая мировая война стала неизбежной.

Примечания:

1 R. Grenfell. Unconditional Hatred, 1954. p. 83.

2 Женевьева Табуи. 20 лет дипломатической борьбы, стр. 289.

3 F. Мiksсhе. Unconditional Surrender. London, 1952, p. 229.

4 Новые документы из истории Мюнхена, стр. 18.

5 Там же, стр. 28.

6 Новые документы из истории Мюнхена, стр. 18.

7 См. там же, стр. 66.

8 Там же, стр. 139-140.

9 Там же, стр. 24.

10 Там же, стр. 88.

11 Там же, стр. 100.

12 Б. Мюллер-Гиллебранд. Сухопутная армия Германий 1933-1945 гг. Перев. с нем. Т. I. М., Изд-во иностр. лит., 1956, стр. 27.

13 «За рубежом», 1968, № 40, стр. 21.

14 J. Davis. Peace, War and You. New York, 1952, p. 85.

15 «За рубежом», 1968, № 40, стр. 17.

16 «За рубежом», 1968, № 40, стр. 17.

18 J. Selby. The Second World War, p. 15.

19 J. Cook. The WarfareState. London, 1968, p. 73.

20 C. Sulzberger. The American Heritage, p. 21.

21 T. Fehrenbach. F. D. R"S Undeclared War 1939 to 1941. New York, 1967, p. 235.

22 Документы. «Международная жизнь», 1959, As 2, стр. 145.

23 Documents on British Foreign Policy. Third Series. Vol. VI, 1954. p. 765.

24 Документы. «Международная жизнь», 1959, № 2, стр. 154.

27 Документы. «Международная жизнь», 1959, № 3, стр. 139.

28 В. Гомулка. ППР показала польскому народу новый путь исторического развития (Доклад на торжественном заседании в Варшаве). Газета «Жиче Варшавы», 21-22 января 1962 г.

29 Ж. Вилар. «Странная воина» и предательство Виши. Перев. с франц. М.. Соцэкгиз, 1962, стр. 26.

30 И. М. Майский. Кто помогал Гитлеру. Из воспоминаний советского посла. М., Изд. Ин-та междун. отнош., 1962, стр. 143-144.

31 J. Davis. Peace, War and You, p. 85.

32 T. Fehrenbach. F. D. R"S Undeclared War 1939 to 1941. New York, 1967, p. 236.

33 Tам же, p. 235.

34 Grankshow. Russia und Russiens. London, 1948, p. 223.

35 The Secret Dairy of Harold Ickes. Vol II. 1954. p. 705

36 Документы и материалы кануна Второй мировой война. Архив Дирксена. (1938 – 1939 гг.). Т. 2. М. 1948. с.125-126

37 I. Fuller. The Couduckt of War 1789-1961. p. 264

38 Tам же, p. 265.

39 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Тезисы ЦК КПСС, стр. 18.

40 T. Fehrenbach. F. D. R"S Undeclared War 1939 to 1941. New York, 1967, p. 237.

41 А. Верт. Россия в войне 1941-1945. 1967. ст. 60

42 J. Davis. Peace, War and You, p. 85.

43 The Secret Dairy of Harold Ickes. Vol II. 1954. p. 203

44 T. Higgins. Hitler and Russia, p. 21.

45 H. Wilsоn. A Career Diplomat, p. 111.

46 M. Mackintosh. Juggernaut. (A History of the Soviet Armed Forces.). p. 93

47 S. Welles. The Time for Decision, p. 321.

48 H. Wilsоn. A Career Diplomat, p. 111.

49 R. West and W. West. The Story of Our Country. P. 586