Язык как знаковая система. Язык: Язык и речь Язык как знаковая система развитие языкового знака

16.03.2024

Семиотические свойства языка. Важная функция языка - быть средством общения (коммуникативная) - успешно реализуется благодаря тому, что язык представляет собой особую систему знаков, посредством которых и осуществляется языковое общение между людьми.

Знак - это средство передачи информации, материальный объект, которому при определенных условиях (при возникновении знаковой ситуации) соответствует некоторое значение. Знак представляет собой двустороннюю сущность : с одной стороны, он материален, имеет план выражения (означающее), с другой стороны, является носителем нематериального смысла, т.е. имеет план содержания (означаемое). Двусторонность является первым основным свойством знака.

Любой предмет может быть наделен функцией знака при условии его включения в знаковую ситуацию, которая имеет место в тех случаях, когда в процессе коммуникации используются не сами объекты, о которых сообщается, а нечто замещающее, представляющее эти объекты. Например, зеленый свет светофора сообщает пешеходу, что путь свободен; зажженный в комнате свет или цветок на подоконнике тоже могут предавать определенную информацию (быть знаком чего-либо; выполнять функцию знака). Представим, например, ситуацию, когда между отправителем и получателем сообщения существует договоренность о значении зажженного в комнате света или цветка на подоконнике. Таким образом, характерной чертой знака является свойство замещать что-либо, быть представителем каких-либо объектов. Заместительный характер - второе основное свойство знака.

В обществе применяются знаки нескольких типов: знаки-признаки, знаки-сигналы, знаки-символы, языковые знаки . Собственно знаками являются знаки-сигналы, знаки-символы и языковые знаки, так как они специально, преднамеренно используются для передачи определенного смысла, несут информацию по соглашению, договоренности (конвенции).

Связь между означающим и означаемым собственно знака, как правило, условна, произвольна, как например, в случае со светофором. Вместе с тем условность отношений между двумя сторонами знака не обязательна, во многих случаях значение знака так или иначе мотивировано его означающим (планом выражения). Мотивированность является третьим основным свойством знака.

Свойством мотивированности обладают знаки-символы (эмблемы), примерами которых могут служить рисунок, изображающий рукопожатие (символ дружбы), или изображение серпа и молота (символ союза рабочих и крестьян). Мотивированность означающего знаков-символов обусловлена тем, что они формируются на основе отвлечения от обозначаемого предмета (явления) каких-то его свойств и признаков. При этом отдельные свойства или признаки предметов (явлений) оказываются запечатленными в означающем символа и выступают как представители, заместители всего явления.

Еще большей степенью мотивированности характеризуются знаки-признаки (симптомы), которые, в отличие от других типов знаков, несут информацию о предметах или явлениях вследствие естественной связи с ними. Например, дым указывает на огонь, запотевшее стекло - на низкую температуру за окном, тучи на небе свидетельствуют о возможности дождя. Смысл такого рода знаков не зависит от договоренности, конвенции между участниками общения, а определяется естественной связью материального объекта с обозначаемым. Поэтому знаки-признаки не являются собственно знаками.

Конвенциональность - четвертое основное свойство знака, приобретаемое объектом после того, как участники некоего взаимодействия договорятся признавать за ним некий набор качеств и характеристик. Получается, что в основе названия какого-либо предмета лежит договоренность (конвенция), соглашение. Группа людей решает придать данной звуковой форме данное содержание - так появляется знак.

Пятым важным свойством знака является его системность . Каждый знак - член определенной знаковой системы. Значение знака обусловлено значением других связанных с ним знаков и может быть выявлено в соотношении или противопоставлении со знаками, образующими определенную систему. Например, значение каждого из цветовых сигналов светофора определяется не само по себе, а только в противопоставленности другим цветовым сигналам. Знаковая оппозиция (противопоставленность) может быть представлена по принципу наличие / отсутствие знака или знак / нулевой знак : звонок, сигнализирующий об окончании урока, и отсутствие звонка. Две системы могут иметь один и тот же знак, но его значение будет разным. Красный цвет светофора не имеет ничего общего с красным цветом трехцветного флага. И белый цвет того же флага не имеет ничего общего с белым цветом траура в Китае. Значимость знака определяется только системой, в которую он включен.

Поскольку функционирующие в обществе знаковые системы предназначены для хранения и передачи информации, необходимым их свойством является устойчивость , или воспроизводимость знаков, образующих данные системы. Знак воспроизводится в готовом виде, он традиционен и не поддается произвольной замене. Индивид или общественный коллектив не могут свободно, по своему усмотрению изменить уже существующие в обществе знаки, для этого потребовалось бы заключить новую конвенцию со всеми членами социума. Устойчивость (воспроизводимость) - шестое основное свойство знака.

Все перечисленные свойства знаков: двусторонность, заместительный характер, мотивированность, конвенциональность, системность, воспроизводимость - присущи языковым единицам. В связи с этим язык - знаковая (семиотическая) система. Рассмотрим семиотические свойства языковых единиц.

Языковой знак, как и любой другой, является двусторонним. Он имеет план выражения (набор звуков в слове) и план содержания (смысл, заключенный в данном наборе звуков или букв).

Вместе с тем не любая единица языка является знаком, так как не все языковые единицы обладают свойством двусторонности. Например, звуки и слоги имеют план выражения, но не имеют план содержания. Поэтому звук, слог не являются знаковыми единицами языка.

Основным языковым знаком является слово, имеющее материальную форму (последовательность звуков) и закрепленное за ним значение. По семиотическим свойствам слову близки устойчивые сочетания с переносным значением (фразеологизмы) - целостные в плане содержания формально расчлененные единицы, воспроизводимые в процессе коммуникации, как и слова, в готовом виде: to put smb . in the picture , to be on the same length , can ’ t make head or tail of it , втрескаться по уши, не видеть дальше своего носа . Языковыми знаками особого рода являются также морфемы. Морфемы (корни, приставки, суффиксы, окончания), как и слова, обладают свойством двусторонности, однако, в отличие от слов, они обычно не используются в речевой коммуникации как самостоятельные носители информации, а употребляются лишь в составе слов и реализуют свое значение в комбинациях с другими морфемами. В связи с этим морфемы относят к субзнакам, полузнакам или структурным знакам.

Языковые знаки, как и другие знаки, выступают в роли объектов, замещающих, представляющих другие объекты. Слово создает представление о соответствующем предмете или явлении, поэтому оно служит знаком этого представления. Важным свойством языкового знака является способность обозначать, замещать не единичный объект, а множество объектов и явлений. Так, словом дерево именуются не только конкретное дерево, но и все деревья. Языковой знак обозначает предметы и явления, а также формирует у человека представление о характере, свойствах обозначаемого объекта. Языковой знак имеет двойственную отнесенность: к миру вещей и к миру идей (представлений, знаний о вещах).

В естественных языках отношения между знаком, обозначаемым им объектом и его связями с другими объектами не однозначны. Один и тот же знак может обозначать разные объекты, что ведет к омонимии. Например, лук - это и огородное растение и оружие. Противоположный случай представляет собой синонимия, при которой два или более различных знака соотнесены с одним и тем же референтом, например, алфавит и азбука, точный и верный, пользоваться и употреблять , англ. brisk и lively , short и brief .

Все описанные виды отношений между знаком, его смыслом и обозначаемым могут встречаться не только в естественных языках, но и в других знаковых системах, однако для естественных языков особенно характерна непараллельность этих отношений. Эту непараллельность называют асимметрией языкового знака .

Асимметрия языкового знака. Специфику языкового знака составляет асимметрия двух его сторон - плана выражения и плана содержания. Этот принцип был впервые сформулирован Сергеем Осиповичем Карцевским (Россия - Швейцария, 1884 - 1955) как «асимметричный дуализм лингвистического знака». Он первым использовал термины симметрия и асимметрия в приложении к языку (1965) и отметил характерный тип лингвистической асимметрии - омонимия / синонимия языковых явлений, - происходящий вследствие расхождения плана выражения и плана содержания. Автор понимает под омонимией и многозначность, и омонимию в современной интерпретации.

В области лексики асимметричность двух сторон языкового знака проявляется, например, в том, что звенья одной и той же семантической группы могут быть развиты неодинаково. Так, в пределах одного семантического поля положительные и отрицательные синонимы развиты по-разному: синонимов со значением, например, «быстрый» больше, чем со значением «медленный» . Особенностью оценки в естественном языке является асимметрия между положительной и отрицательной зонами оценки. «В логических теориях оценок положительная и отрицательная части оценочной шкалы необходимо предполагают друг друга, тогда как в естественном языке симметрия «+/» составляет лишь частный случай» .

Оценочные слова, например, в зоне «+» и в зоне «» во многих случаях не составляют противопоставленных (антонимичных) пар:

Эти группы можно сопоставить лишь в целом как принадлежащие к разным зонам оценки, но не по отдельным элементам.

Еще один аспект динамической асимметрии состоит в несоответствии зон «+» и «». Это выражается, в первую очередь в том, что фразы (высказывания, предложения), содержащие положительную оценку, не обязательно переводятся в противоположную оценочную зону: Прыжок был великолепен / *Прыжок был не великолепен ; Лучше бы ты ушел / *Хуже бы ты ушел . Иными словами, предложению, относящемуся к положительной оценочной зоне, не может быть поставлено в соответствие предложение, относящееся к отрицательной оценочной зоне. Возможно и обратное: Убирайся, а то хуже будет! / *Убирайся, а то лучше будет!

Интересен тот факт, что даже у универсальной антонимичной пары белый / черный , которая в своем прямом значении (цвет предметов) не принадлежит к положительной / отрицательной шкале оценок, в ряде случаев также наблюдается асимметрия: черная туча - *белая туча ; черные глаза - *белые глаза ; черные волосы - *белые волосы ; черная вода - *белая вода . (Наряду с асимметричным отношением между прилагательными белое и черное , описывающими цвет объектов, может наблюдаться также симметрия: черный костюм - белый костюм ; черный цвет - белый цвет ; черная краска - белая краска .) Сравним другие примеры асимметричных антонимичных пар: светлый праздник - *темный праздник ; светлый настрой - *темный настрой ; светлый мечтатель и писатель - *темный мечтатель и писатель ; светлый ум - *темный ум ; светлый смех - *темный смех ; светлые воспоминания - *темные воспоминания .

Мотивированность языкового знака. Среди языковых знаков есть как немотивированные, так и мотивированные. Знак мотивирован, если означающее и означаемое связаны отношениями подобия или смежности. Иными словами, мотивированность знака показывает, почему данный объект или явление обозначается данным знаком (словом). Например, слова мяукать, каркать, тук-тук, кукушка, crow , whisper , gurgle являются мотивированными, поскольку есть явная связь между объектом и его наименованием (знаком, его обозначающим). Эта связь проявляется в сходстве звуков, издаваемых объектами живой / неживой природы, и звуков, участвующих в их наименовании. Такая мотивированность называется фонетической .

Явление мотивированности может иметь место и в случае обусловленности содержания и формы одних единиц содержанием и формой других единиц того же уровня. Так, слово подоконник мотивационно связано, с одной стороны, с однокоренным ему словом окно , а с другой - со словами подлокотник, подсвечник, подстаканник, пододеяльник , построенными по той же модели. Такую мотивированность называют морфологической .

Многие языковые знаки являются немотивированными, им свойственна условная связь означающего с означаемым. Иными словами, знак (слово) немотивирован, когда мы не можем сказать, почему данный объект обозначается данным знаком. Например, непроизводные слова рука, дом, лес, путь и англ. pig , boy и многие другие являются немотивированными.

Мотивационные отношения обнаруживаются во всех языках, но характеризуют преимущественно отношения между единицами лексического уровня.

Язык и другие семиотические системы. Знаковые системы многочисленны и разнообразны. В каждый момент времени мы используем сразу несколько систем знаков: прежде всего знаки языка, овладение которыми начинается раньше всего, знаки письменности, «знаки вежливости», признательности; знаки, регулирующие движение транспортных средств; «внешние знаки», указывающие на общественное положение человека; «денежные знаки», мерила и показатели экономической жизни; культовые, обрядовые, религиозные знаки; знаки искусства в их разновидностях (музыка, изобразительные искусства). Таким образом, язык - только одна, хотя и самая важная из знаковых систем. Всевозможные знаковые системы являются предметом семиотики .

Различные знаковые системы находятся в отношении иерархии. Ведущее место среди всех знаковых систем принадлежит языку. Язык выступает как интерпретирующая система по отношению ко всем другим знаковым системам. На языке слов может быть истолкована любая семиотическая система, в том числе и сама языковая система. Другие семиотические системы не обладают интерпретирующими и самоинтерпретирующими способностями. Соответственно, языковая система, являясь самой важной и сложной знаковой системой, имеет самую широкую сферу применения.

Знаковая система - это система однообразно интерпретируемых и трактуемых сообщений/сигналов, которыми можно обмениваться в процессе общения.

Иногда знаковые системы помогают структурировать процесс общения с целью придания ему некой адекватности в плане реакций его участников на те или иные «знаки».

В качестве примера знаковой системы обычно приводят язык (как в письменной форме так и, в случае естественных языков, в форме речи).

Изучает знаковые системы семиотика .

Знак – материальный предмет, замещающий собой другой предмет и выражающий о нем информацию. У знака можно выделить 2 функции: замещающая и информативная.

Под знаковыми системами понимается широкий круг явлений:

Жестовая речь.

Дорожные знаки.

Морские семафоры.

Азбука для глухонемых.

С семиотикой у языка отношения особые. Почему? С одной стороны, основная единица языка – слово – отвечает определению знака, т.к. слово материально, выполняет функцию замещения предмета и указания на него и служит средством познания, хранения и передачи информации о замещаемом предмете.

С другой стороны, языковая система очень отличается от других знаковых систем. Специфика заключается в следующем:

1. Язык – возникает стихийно, естественно и развивается исторически. Другие знаковые системы создаются искусственно. Они не развиваются, а изменяются по договору. Язык не имеет договорного характера.

2. Язык первичен по отношению к другим знаковым системам, кот. создаются на его основе.

3. Язык – полифункционален. Другие знаковые системы – однофункциональны.

4. Язык – универсален в своей функции, другие знаковые системы ситуативнs.

5. Язык – орудие познания, мышления, а другие языковые системы такой специфики не имеют.

6. Ни одна языковая система, кроме языка, не имеет такой сложности и многоярусности иерархических отношений между уровневыми единицами.

При общении мы пользуемся языковыми знаками - заместителями предметов. Мы не передаем предмет А, а вызываем образ Б.

В языковом знаке выделяются два значения:

конкретное - определяется неповторимыми качествами знака

абстрактное - определяется отношением данного знака к другим знакам языка

Язык служит посредником между мышлением и звуком, при этом их нельзя отделить друг от друга. Языковой знак связывает понятия и акустический образ.

Акустический образ - не только звук, но и психологический отпечаток звука, или представления, которое мы получаем о нём.

Языковой знак имеет следующие свойства :

произвольность - любое понятие может быть связано с любым другим сочетанием звуков

линейность - мы воспринимаем языковые знаки по одному; при этом важно положение языкового знака относительно других языковых знаков

Языковой знак обладает двумя функциями :

перцептивной - он может быть объектом восприятия

сигнификативной - он имеет возможность различать вышестоящие, значимые элементы языка - морфемы, слова, предложения.

Различия между буквами (графическими языковыми знаками) и звуками (фонетическими языковыми знаками) являются не функциональными, а материальными.

Слова человеческого языка являются знаками предметов. Слова - самые многочисленные и значимые знаки.

Таким образом, языковой знак представляет собой заместитель предмета, используемый в целях общения и позволяющий говорящему вызывать в сознании собеседника образы предмета или понятия.

Язык является посредником между человеком и другими семиотическими системами. Это означает, что с помощью языка происходит обучение этим системам, создание и отмена отдельных знаков, а также осуществление введения какого-либо системы и прекращения её действия.

Языковая система используется всеми носителями данного языка, и любой носитель может быть творцом и получателем знаков. Тогда как в других семиотических системах этого нет. Язык как универсальная система знаков, как посредник обладает следующими качествами:

Язык обладает способностью к самоописанию, т.е. нет другой семиотической системы, его описывающей.
Язык доступен для овладения каждому, поэтому его материал должен быть просто организован и всегда готов к использованию.
Содержание языковых знаков обычно такое, которое может быть единообразно и однородно понимаемо носителями языка.

Каждый автор языкового знака должен создавать знак таким образом, чтобы его аудитория могла возможно более точно определить способ создания знака. Количество знаков языка, в силу его посреднической роли всеобщности, не должно быть ограничено.

Применительно к языку термин знак можно определить следующими пунктами:

Знак должен быть материален, то есть он должен быть доступен чувственному восприятию, как и любая вещь.
Знак не имеет значения, но направлен на значение, для этого он и существует.
Содержание знака не совпадает с его материальной характеристикой, тогда как содержание вещи исчерпывается ее материальной характеристикой.
Содержание знака определяется его различительными признаками, аналитически выделяемыми и отделяемыми от неразличительных.

Американский философ и логик Чарльз Пирс (1839-1914), основатель прагматизма как философского течения и семиотики как науки, определял знак как нечто такое, зная которое, мы узнаем нечто большее. Всякая мысль — это знак и всякий знак — это мысль.

Семиотика (от гр. σημειον — признак, знак) — наука о знаках. Наиболее существенное деление знаков — это деление на иконические знаки, индексы и символы.

Иконический знак (икона от гр. εικων образ) представляет собой отношение сходства или подобия между знаком и его объектом. Иконический знак построен на ассоциации по сходству. Это метафоры, образы (живописные изображения, фото, скульптура) и схемы (чертежи, диаграммы).
Индекс (от лат. index — доносчик, указательный палец, заголовок) это знак, который относится к обозначаемому объекту благодаря тому, что объект реально воздействует на него. При этом значительного сходства с предметом нет. Индекс построен на ассоциации по смежности. Примеры: пулевое отверстие в стекле, буквенные символы в алгебре.
Символ (от гр. Συμβολον — условный знак, сигнал) это единственный подлинный знак, так как не зависит от сходства или связи. Его связь с объектом условна, так как существует благодаря соглашению. Большинство слов в языке представляют собой символы.

Немецкий логик Готлоб Фреге (1848-1925), предложил свое понимание отношение знака к объекту, им обозначаемому. Он ввел различение между денотатом (Bedeutung ) выражения и его смыслом (Sinn ). Денотат (референт) — это сам предмет или явление, к которому относится знак.

Венера — утренняя звезда.

В обоих выражениях один и тот же денотат — планета Венера, но разный смысл, так как Венера в языке представлена разными способами.

Фердинанд-де Соссюр (1957-1913), великий швейцарский лингвист, оказавший огромное влияние на лингвистику XX века, предложил свою знаковую теорию языка. Ниже излагаются основные положения этого учения.

Язык — это система знаков, выражающих понятия.

Язык можно сравнить с другими системами знаков, такими, например, как азбука для глухонемых, военные сигналы, формы учтивости, символические обряды, оперение самцов, запахи и т.д. Язык только наиважнейшая из этих систем.

Семиология — наука, изучающая системы знаков в жизни общества.

Лингвистика — часть этой общей науки.

Семиотика — синонимичный термин для соссюровского слова семиология, более употребительный в современной лингвистике.

Американский семиотик Чарльз Моррис (1901-1979), последователь Чарльза Пирса, выделял три раздела семиотики:

Семантика (от гр. σημα — знак) — отношения между знаком и предметом, обозначаемым им.
Синтактика (от гр. συνταξις — строй, связь) — отношения между знаками.
Прагматика (от гр. πραγμα — дело, действие)- отношения между знаками и теми, кто использует эти знаки (субъектами и адресатами речи).

Языковой знак

Согласно Ф.-де Соссюру языковой знак — это не связь вещи и ее названия, а совокупность понятия и акустического образа.

Понятие — это обобщенный, схематичный образ предмета в нашем сознании, наиболее важные и характерные черты данного объекта, как бы определение предмета. Например, стул — это сидение с опорой (ножками или ножкой) и спинкой.

Акустический образ — это звуковой идеальный эквивалент звука в нашем сознании. Когда мы произносим слово про себя, не двигая губами и языком, мы воспроизводим акустический образ реального звука.

Обе эти стороны знака имеют психическую сущность, т.е. идеальны и существуют только в нашем сознании.

Акустический образ по отношению к понятию в некоторой степени материален, так как он связан с реальным звуком.

Доводом в пользу идеальности знака служит то, что мы можем говорить сами с собой не двигая ни губами, ни языком, произносить звуки про себя.

Таким образом, знак — двусторонняя психическая сущность, состоящая из означаемого и означающего.

Понятие — означаемое (фр. signifié )

Акустический образ — означающее (фр. signifiant ).

Знаковая теория предполагает 4 компонента процесса обозначения.

В нижеследующем примере участвуют следующие компоненты:

Само реальное, материальное, настоящее дерево, которое мы хотим обозначить знаком;
Идеальное (психическое) понятие как часть знака (обозначаемое);
Идеальный (психический) акустический образ как часть знака (обозначающее);
Материальное воплощение идеального знака: звуки произнесенного слова дерево , буквы, обозначающие слово дерево .

Деревья могут быть разными, нет двух абсолютно одинаковых берез, произносим слово дерево мы тоже все по-разному (разным тоном, с разным тембром, громко, шепотом и т.д.), пишем также различно (ручкой, карандашом, мелом, разным почерком, на пишущей машинке, компьютере), но двусторонний знак в нашем сознании у всех одинаков, так как он идеален.

Английские лингвисты Чарльз Огден (1889-1957), Айвор Ричардс (1893-1979) в 1923 году в книге «Значение значения» (The Meaning of Meaning ) наглядно представили знаковое отношение в виде семантического треугольника (треугольника референции):

Знак (Symbol ), т.е слово в естественном языке;
Референт (Referent ), т.е. предмет, к которому относится знак;
Отношение , или референция (Reference ), т.е. мысль как посредник между символом и референтом, между словом и предметом.

Основание треугольника изображено прерывистой линией. Это означает, что связь между словом и предметом не обязательна, условна, и она невозможна без связи с мыслью и понятием.

Однако знаковое отношение можно выразить и в виде квадрата, если учесть, что второй член треугольника — мысль — может состоять из понятия и коннотата. Понятие — общее для всех носителей данного языка, а коннотат, или коннотация (лат. connotatio — «созначение») — ассоциативное значение, индивидуальное у каждого человека.

Например, «кирпич» у каменщика может ассоциироваться с его с работой, а у пострадавшего прохожего — с перенесенной травмой.

Специфика языка как знаковой системы

Наиболее сложную и развитую знаковую систему образует язык. Он обладает не только исключительной сложностью строения и огромным инвентарём знаков (особенно назывных), но и неограниченной семантической мощностью, т.е способностью к передаче информации относительно любой области наблюдаемых или воображаемых фактов. Языковые знаки обеспечивают процесс кодирования — декодирования мыслительных (ментальных) элементов и структур. Практически любая информация, переданная посредствомнеязыковых знаков, может быть передана с помощью языковых знаков, в то время как обратное часто оказывается невозможным.
Для структурной лингвистики, допускающей возможность описания языка как имманентной, замкнутой в себе системы, принципиально важное значение имеют следующие свойства языкового знака:

его дифференциальная природа, делающая каждый языковой знак достаточно автономной сущностью и не позволяющая ему в принципе смешиваться с другими знаками того же языка; это же положение распространяется и на незнаковые элементы языка (образующие план выражения знаков фонемы, силлабемы, просодемы; образующие план содержания знаков значения / семантемы);

вытекающая из парадигматических противопоставлений между знаками возможность отсутствия у знака материального означающего (т.е. существование в рамках определённой парадигмы языкового знака с нулевым экспонентом);

двухсторонний характер языкового знака (в соответствии с учением Ф.-де Соссюра), что побуждает говорить о наличии того или иного языкового значения только при наличии регулярного способа его выражения (т.е. устойчивого, стереотипного, регулярно воспроизводимого в речи экспонента), а также о наличии у того или иного экспонента стереотипного означаемого;

случайный, условный характер связи означаемого и означающего;

чрезвычайная устойчивость во времени и вместе с тем возможность изменения либо означающего, либо означаемого.

Именно опираясь на последние из указанных свойств, можно объяснить, почему разные языки пользуются различными знаками для обозначения одних и тех же элементов опыта и почему знаки родственных языков, восходящих к одному языку-источнику, могут отличаться друг от друга либо своими означающими, либо своими означаемыми.

Можно языковые знаки разбить на классы знаков полных, т.е. коммуникативно завершённых,
самодостаточных (тексты, высказывания), и знаков частичных, т.е. коммуникативно несамодостаточных(слова, морфемы). Языкознание традиционно концентрировало внимание на знаках назывных (словах). Новейшая семиотика сосредоточивает своё внимание на высказывании как полном знаке, с которым соотносится не отдельный элемент опыта, а некая целостная ситуация, положение дел.

Человеческий язык как звуковая знаковая система возникает при становлении общества и из его потребностей. Его появление и развитие обусловлено социальными факторами, но вместе с тем оно обусловлено и биологически, т.е. его происхождение предполагает определённую ступень развития анатомического, нейрофизиологического и психологического механизмов, возвышающих человека над животными и качественно отличающих человеческое знаковое общение от сигнального поведения животных.

Мы общаемся, чтобы передавать другим свои мысли. А так же узнаем мысли других людей. Устная и письменная формы общения, есть две формы или два выражения одного и того же языка. Эти две формы речи сходны своим содержанием, различны по средствам выражения и восприятия.

Устная речь - это речь звучащая. Звучащая речь служит для общения между людьми в настоящий момент времени. Письменная речь - это речь, фиксированная постоянными зрительно воспринимаемыми знаками на бумаге, металле, коже, электронном носителе или других материалах. Без письма язык оставался бы лишь мгновенным орудием сообщения. Действительно, письменный язык имеет перед языком устным преимущество. Он сохраняет нам речь надолго. Человеческая мысль, человеческие знания приобретают долговечность.

В настоящее время созданы могучие технические средства передачи человеческой звучащей речи на любые расстояния (телефон и радио). Однако обычное письмо, усиленное печатью, не только не утрачивает своего былого значения, но упрочивает и расширяет его. Это потому, что у письма имеются только одному ему присущие особенности и преимущества. Звуковой язык есть необходимая материальная оболочка нашего мышления. Письмо - это изобретение человека. «Без письма не было бы культуры, - говорит известный чешский ученый Ч. Лоукотка. В наше время оно настолько тесно связано с развитием общества, что является ее неотъемлемой частью. Только благодаря письменной речи сохраняются для будущего мысли и достижения человечества. Специфика языка как знаковой системы. Сложную и развитую знаковую систему образует язык. Он обладает исключительной сложностью строения, а так же огромным инвентарём знаков. Огромной семантической мощностью. Способностью к передаче информации относительно любой области событий. Любая информация, переданная посредством неязыковых знаков, может быть передана с помощью языковых знаков. язык знаковый система знак

Обсудим следующие свойства языкового знака:

1. Двухсторонний характер языкового знака (в соответствии с учением Ф. де Соссюра), что побуждает говорить о наличии того или иного языкового значения только при наличии регулярного способа его выражения (т.е. устойчивого, стереотипного, регулярно воспроизводимого в речи экспонента), а также о наличии у того или иного экспонента стереотипного означаемого.
2. Вытекающая из парадигматических противопоставлений между знаками возможность отсутствия у знака материального означающего (т.е. существование в рамках определённой парадигмы языкового знака с нулевым экспонентом).
3. Дифференциальная природа языка, делающая его каждый языковой знак достаточно автономной сущностью, не позволяющая ему смешиваться с другими знаками того же языка. То же положение распространяется и на незнаковые элементы языка.
4. Случайный характер связи означаемого и означающего.
5. Чрезвычайная устойчивость во времени и вместе с тем возможность изменения либо означающего, либо означаемого.

Наиболее близкой к языку знаковой системой оказывается письмо, которое, взаимодействуя с исконно первичным звуковым языком, может служить основой для формирования письменного языка как второй ипостаси данного этнического языка. Для лингвиста первостепенный интерес представляет звуковой человеческий язык. Языкознание традиционно концентрировало внимание на знаках назывных (словах). Новейшая семиотика сосредоточивает своё внимание на высказывании как полном знаке, с которым соотносится не отдельный элемент опыта, а некая целостная ситуация, положение дел. Человеческий язык как звуковая знаковая система возникает при становлении общества и из его потребностей. Его появление и развитие обусловлено социальными факторами, но вместе с тем оно обусловлено и биологически, т.е. его происхождение предполагает определённую ступень развития анатомического, нейрофизиологического и психологического механизмов, возвышающих человека над животными и качественно отличающих человеческое знаковое общение от сигнального поведения животных. Теории знаков.

В декабре 1962 года в Москве состоялся симпозиум по структурному изучению знаковых систем. Первое научное совещание не только в нашей стране, но и во всем мире. Он дал мощный толчок развитию семиотики.

Были проведены международные конгрессы по теории знаков в Варшаве. В Советском Союзе начались интересные и обстоятельные исследования знаковых систем. Участие в них приняли видные советские философы, логики, языковеды, математики, среди них были доктора филологических наук И. И. Ревзин, Б. А. Успенский, А. А. Зализняк, М. В. Софронов и Вяч. В. Иванов, главный инициатор симпозиума по семиотике в Москве.

Теорией знаков в наши дни занимаются специалисты в самых различных областях знания. Более того, на стыке семиотики и других наук возникли самостоятельные области исследования. Биосемиотика - изучает сигнализацию в животном мире с позиций теории знаков. Этносемиотика. Наука, исследующая знаковые системы человеческого общества. Абстрактная семиотика, родившаяся на стыке математики, логики и теории знаков. Кибернетическая семиотика, рассматривающая человеческий мозг как «черный ящик», производящий операции со знаками. В нашей стране за последнее десятилетие вышли замечательные работы, посвященные семиотическому анализу искусства, будь то пословицы или живописные произведения. Вопросы лингвистической семиотики освещались в монографиях профессоров Ю. С. Степанова, В. М. Солнцева, Ю. В. Рождественского, А. Г. Волкова, И. И. Ревзина и в работах многих других исследователей.

Наш язык совершенно справедливо называют самой полной, уникальной и незаменимой системой связи. «Другие, искусственно созданные человеком системы и языки (например, письмо, сигнализация флажками, азбука Морзе, азбука Брайля для слепых, искусственные языки типа эсперанто или волапюк, информационно-логические языки и др.) воплощают лишь некоторые из свойств естественного языка,-- пишет профессор Ю. С. Степанов.-- Эти системы могут значительно усиливать язык и превосходить его в каком-либо одном или нескольких отношениях, но одновременно уступать ему в других, точно так же, как телефон, телевидение, радио (вообще всякое орудие, всякий инструмент) усиливают некоторые свойства отдельных органов человека».

Почему же наш язык, такой, казалось бы, обычный и привычный, является одновременно и самой полной, и самой совершенной, и самой богатой, и самой экономной системой знаков изо всех, что мы знаем в человеческом обществе и в сообществах животных? Потому, отвечает семиотика, что он иерархичен. У всех остальных знаков есть выражение и содержание, означающее и означаемое. Язык же устроен гораздо сложней.

Знак немыслим без системы знаков . Рассмотрим такой пример: один и тот же символ «!» может иметь пять различных значений. Для школьника - это восклицательный знак. Для шахматиста - обозначение сильного хода. Для математика- факториал. Для водителя -- знак «Осторожно!». А для лингвиста - условное обозначение характерного щелкающего звука, который имеется в некоторых языках Южной Африки!

Но во всех этих случаях знак соотнесен с каким-либо понятием, звуком, нормами пунктуации. Короче говоря, это знаки, имеющие значение, заданное системой знаков... А в нашем человеческом языке?

Строго говоря, в языке знаки -- это только слова. Звуки и буквы, очевидно, никакого значения не имеют. Это не знаки, а только составные части, своего рода кирпичики, или, как говорят в семиотике, фигуры, из которых строится знак.

Таким образом, знаками в нашем языке могут быть названы только слова (хотя есть точка зрения, что и слова -- это не знаки, а лишь элементы знаковой системы, человеческого языка). Слова сочетаются в предложения, число которых практически бесконечно. Предложения, в свою очередь, являются элементами, из которых строится наша речь. Таким образом, перед нами иерархическая лестница: звук--корень слова или служебная частица -- слово -- предложение -- речь или письменный текст. Причем во многих случаях один и тот же элемент языка может выступать в этой иерархии на разных уровнях. Рассмотрим это, действительно, предельно краткое высказывание. Во-первых, оно и в самом деле высказывание, текст, речь. Состоит этот текст из одного предложения. Предложение, в свою очередь, состоит из одного корня. Слово--из одного корня. Наконец, и корень выражен с помощью одного звука или же передающей этот звук на письме буквы. Мы имеем здесь и фонетику, и морфологию, и лексику, и синтаксис! И все это в одном значке. Вертикальной палочке «I», передающей звучание «и».

Число звуков речи в любом языке мира меньше сотни. Даже в самом бедном словами языке число слов равно нескольким тысячам. Число предложений, которые можно построить, пользуясь словами, достигает астрономических величин. Число различных текстов, которые можно записать с помощью предложений, практически бесконечно. «Таким образом, язык организован так, что с помощью горстки фигур и благодаря их все новым и новым расположениям может быть построен легион знаков,-- пишет датский ученый Луи Ельмслев, перекинувший мост между лингвистикой, наукой о языке, и семиотикой, наукой о знаках.-- По своей цели языки, прежде всего, знаковые системы, но по своей внутренней структуре они, прежде всего иное, а именно -- системы фигур, которые могут быть использованы для построения знаков».

Благодаря этому свойству языка мы получаем возможность в любое время высказать любую мысль, любое чувство, любую фантазию или причуду. С помощью горстки фигур строится все бесконечное многообразие и богатство языка, подобно тому, как с помощью горстки химических элементов строится тот удивительный мир, в котором мы живем.

Анализ языка с позиций семиотики, по сути дела, открыл науке язык как таковой. До того времени лингвисты интересовались не языком как таковым, не системой знаков и составляющих эти знаки фигур, а речью, текстами, порожденными системой. Наиболее четко это выразил основоположник современной структурной лингвистики Фердинанд де Соссюр.

«Единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя»,-- такими словами завершал свой знаменитый «Курс общей лингвистики» Соссюр.

Соссюр считается создателем, так называемой социологической школы в языкознании, исходящей из того, что наш язык--продукт общественный, и понять его невозможно без связи с другими общественными науками и явлениями. Но есть, так сказать, лингвистика внутренняя и лингвистика внешняя, лингвистика языка и лингвистика речи.

«Наше определение языка предполагает устранение из понятия ""зык" всего того, что чуждо его организму, его системе - одним словом, всего того, что известно под названием «внешней лингвистики», хотя эта лингвистика и занимается очень важными предметами и хотя именно ее главным образом имеют в виду, когда приступают к изучению речевой деятельности, -- писал Соссюр. Язык система, которая подчиняется лишь собственному порядку. Уяснению этого может помочь сравнение с игрой в шахматы, где довольно легко отличить, что является внешним, что внутренним. То, что игра пришла в Европу из Персии, есть факт внешнего порядка; напротив, внутренним является все то, что касается системы и правил игры. Если я фигуры из дерева заменю фигурами из слоновой кости, то такая замена будет безразлична для системы; но если я уменьшу или увеличу количество фигур, такая перемена глубоко затронет «грамматику» игры».

Продолжая аналогию Соссюра, можно заметить, что фигуры вообще могут отсутствовать: например, игра опытных шахматистов вслепую, не глядя на доску, не притрагиваясь к шахматам. Если правила игры в шахматы являются системой, языком, то любая партия, которую мы станем играть, будет текстом, порожденным этой системою, «речью».

Число шахматных фигур невелико, так же как и число полей доски и число правил, которым подчиняется игра в шахматы. А вот число различных партий в шахматы настолько велико, что его можно считать бесконечным. Так и с помощью языка, состоящего из конечного числа элементов и грамматических правил, можно образовывать любое число фраз и текстов.

Язык и речь, система и текст. Методы теории знаков, применяются ныне в фольклористике и литературоведении, в теории музыки и театра, поэтике, этнографии, искусствоведении, инженерной и социальной психологии. И везде мы имеем дело с отношением язык -- речь. Структурную лингвистику сравнивают иногда с лоцманом для целого ряда общественных и естественных наук. Именно она первой осознала знаковый характер языка и отличие его от речи. Систему языка структурные лингвисты стараются описать в строгих терминах математической логики и семиотики. Понятно, что тексты так написаны быть не могут. Ведь число их огромно.

Здесь вместо формул и символов нужны иные методы -- и в первую очередь математической статистики, тот «жар холодных чисел», о котором писал Блок в своих «Скифах», позволяющий, казалось бы, сухим колонкам цифр превращаться в яркие картины, показывающие скрытые механизмы языка, порождающего речь. Самое же ценное в этом знании -- это то, что оно начинает в паши дни все чаще оказывать помощь людям в их практике, в повседневной жизни. Например, в обучении языку.

Понимание языка как системы знаков получило обоснование в работе Ф. Де Соссюра «Курс общей лингвистики»: «Языковой знак связывает не вещь и ее название, а понятие и акустический образ. Этот последний является не материальным звучанием, вещью чисто физической, а психическим отпечатком звучания, представлением, получаемым нами о нем посредством наших органов чувств…», «Языковой знак есть, таким образом, двусторонняя психическая сущность…».

Обратим и мы внимание на природу знака и его двусторонности: обе его стороны, и понятие, и акустический образ, в понимании Соссюра, равно психичны: «Это определение ставит важный терминологический вопрос. Мы называем знаком соединение понятия и акустического образа, но в общепринятом употреблении этот термин обычно обозначает только акустический образ, например слово arbor и т.д. Забывают, что если arbor называется знаком, то лишь постольку, поскольку, в него включено понятие «дерево», так что чувственная сторона предполагает знак как целое.

Двусмысленность исчезнет, если называть все три наличных понятия именами, предполагающими друг друга, но вместе с тем взаимно противопоставленными. Мы предлагаем сохранить слово знак для обозначения целого и заменить термины «понятие» и «акустический образ» соответственно терминами «означаемое» и «означающее»; последние два термина имеют то преимущество, что отмечают противопоставление, существующее как между ними самими, так и между целыми и частями этого целого. Что же касается термина «знак», то мы довольствуемся им, не зная, чем его заменить, так как обиходный язык не предлагает никакого иного подходящего термина».

Итак, по убеждению Соссюра, знак - сущность психическая и в целом, в составляющих его сторонах: обозначаемое - это понятие, обозначающее - акустический образ. В современной лингвистике взгляды Соссюра нередко приспосабливаются к мировоззрению излагающих и обслуживающих эти взгляды лингвистов, и получается, что обозначаемое - это предмет, вещь, а обозначающее - звуковая, материальная оболочка слова; другой вариант: обозначаемое - это понятие, обозначающее - звучание слова. Но это, как легко убедится, не соответствует взглядам женевского лингвиста, для которого языковой знак - психичен целиком, а значит, психичен и построенный из знаков язык.

Вслед за Соссюром современное языкознание нередко видит в языковом знаке два «первостепенного значение свойства»: первое - произвольность знака, второе - линейный характер означающего.

Рассмотрим что в «Курсе общей лингвистики» понимается под произвольностью знака.

«Связь, соединяющая означающее с означаемым, произвольна; поскольку под знаком мы понимаем целое, возникающее в результате ассоциации некоторого означающего с некоторым означаемым, то эту же мысль мы можем выразить проще: Языковый знак произволен.

Так, понятие «сестра» не связано никаким внутренним отношением с последовательностью s-oe: - r, служащей во французском языке ее означающим; оно могло бы быть выражено любым другим сочетанием звуков; это может быть доказано различиями между языками и самим фактом существования различных языков: означаемое «бык» b-oe-f (фр. Boeuf) по одну сторону языковой границы и означающим o-k-s (нем. Ochs ) по другую сторону ее». И далее ученый объясняет слово «произвольный»: «Слово «произвольный» также требует пояснения. Оно не должно пониматься в том смысле, что означающее может свободно выбираться говорящим (как мы увидим ниже, человек не властен внести даже малейшее изменение в знак, уже принятый определенным языковым коллективом); мы хотим лишь сказать, что означающее немотивированно, т.е. произвольно по отношению к данному означаемому, с которым у него нет в действительности никакой естественной связи».

Вторым свойством знака в «Курсе общей лингвистики» признается линейный характер означающего: «Означающее, являясь по своей природе воспринимаемым на слух, развертывается только во времени и характеризуется заимствованными у времени признаками: а) оно обладает протяженностью и б) эта протяженность имеет одно измерение - это линия».

По мнению Соссюра, немотивированность знака и протяженность обозначающего определяют собою два фундаментальных (говоря по-современному) принципа исследования языка, и последствия этих принципов неисчислимы, они подчиняют себе всю лингвистику языка.

Рассмотрим эти позиции с материалистического понимания языка - практического, действительного сознания. Языковой знак - реален и объективен (как, впрочем, и любой иной знак); он представляет собою феномен материально-идеальный, а не психический: его значение - идеально, его объективная, доступная восприятию посредством органов чувств форма - материальна.

Тезис о немотевированности знака заслуживает внимания, но не может быть безоговорочно принят, даже если разделить предложенное Соссюром понимание знака как двусторонней психической сущности. Во-первых, если и означающее и означаемое одинаково психичны и образуют психическое же целое, так сказать, сливаются в этом целом, то невозможно представить независимость одной стороны этой двуединой психической сущности (означающего) от другой (означаемого). Во-вторых, просто неверно (и это хорошо показывают факты различных языков), будто звукоморфемная структура слова (означающее) не зависит от его семантики (означаемое). В словах производных (а таких слов в развитых литературных языках большинство) мотивированность их материальной структуры выражаемым значением выявлена достаточно хорошо для того, чтобы ее увидеть: любое сложное слово немецкого языка (таких слов в этом языке множество) говорит и даже кричит о своей большей или меньшей мотивированности: bergbauingehieur - schule `школа горных инженеров"; Blumengarten `цветник" и т.д. В русских производных, простых и сложных, словарях также отчетливо просматривается их мотивированность там значением, для выражения которого они были созданы языком: вбежать и выбежать, приклеить и отклеить, ученик и учитель, цветочница и цветовод, воздухоплаватель и космонавтика. Именно потребности выражаемой информации и сложившиеся в языке словообразовательные закономерности предопределяют ту звукоморфемную оболочку, который получит вновь рождаемое языком слово. Ни какого произвола в смысле независимости одной стороны слова от другой (материальной от семантической) в языке нет.

Между прочим, видный современный лингвист - Э. Бенвенист подвергает сомнению идею произвольности языкого знака: «Одна из составляющих знака, акустический образ, представляет в нем означающее; другая, т.е. понятие, - означаемое. Связь между означаемым и означающим не произвольна; напротив, она не обходима. Понятие («означаемое») «бык» в моем сознании неизбежно отождествляется со звуковые комплексом («означающим»). И может ли быть иначе! Вместе запечатлены они в моем сознании, вмести возникаю они в представлении при любых обстоятельствах. Симбиоз между ними столь тесен, что понятия «бык» является как бы душой акустического образа. В сознании нет пустых форм, как нет и не получивших названия понятий».

И далее: «Теперь мы видим сферу «произвольного» и можем очертить ее границы. Произвольность заключается в том, что какой-то один знак, а не какой-то другой прилагается к данному, а не другому элементу реального мира. В этом и только в этом смысле допустимо говорить о случайности, и то, скорее, пожалуй, не для того, чтобы решить проблему, а для того, чтобы наметить ее и временно обойти».

Особенно интересна мысль, выраженная во второй из приведенных цитат из работы Э. Бенвениста: знак соотнесен с элементом реального мира, и эта его соотнесенность, по-видимому, случайно в том только смысле, что материальная форма знака выбирается языком не по предписанию «элемента реального мира». Э. Бенвенист уловил слабое место знаковой теории Соссюра и его последователей, которого знаки языка оторвала от обозначаемого ими мира вещей, а заодно и от обслуживаемого ими мира людей. Мы знаем между тем слова Карла Маркса о том, что ни мысль, ни язык не образуют сами по себе особого царства: они суть проявления действительной жизни. Эту истину несмотря на ее солидный философский возраст надлежало бы помнить и лингвистам нашего времени.

Что касается второго принципа знаковой теории Соссюра («линейный характер означающего») то этот принцип, видимо, отражает одну из существенных реальностей языка. Действительно, любые знаки языка, примененные в составе других, более сложных, знаков, образуют линейную последовательность. Это очевидно, если под означающим понимать реальные материальные единицы, из которых построено слово или предложение. Но у Соссюра означающее - это акустический образ, слитый с понятием. Остаются неясными, по крайней мере, две вещи: а) имеются ли в виду акустический образ отдельного элемента языка или речевой цепи, состоящей из многих таких элементов; в) если имеется в виду и второе и если означающее имеет линейный характер, почему не допустить, что и означаемое имеет линейный характер, а значит, и знак в целом! Ведь сущность означающего, означаемого, а также знака в целом одна и та же - психическая?

Произвольность знака и линейный характер означающего влекут за собою важные следствия, в их числе: не изменчивость знака, непрерывность его во времени - изменчивость знака. Произвольность знака не позволят людям изменять его по своему усмотрению, потому что нет никаких видимых причин, по которым наместо одного слова надлежало бы поставить другого. Язык не изменчив, по мнению Ф. де Соссюра, потому, что его изменению мешает, во-первых, произвольность знака, во-вторых, - множественность знаков, не обходимых для образования любого языка, в-третьих - слишком сложный характер языковой системы, в-четвертых - сопротивления инертности говорящего коллектива всякому лингвистическому новшеству. В последнем случае имеется в виду инертность языковых навыков. «Именно потому, что знак произволен, - говорит Соссюр, - он не знает другого закона, кроме закона традиции, и, наоборот, он может быть произвольным только потому, что опирается на традицию».

В «Курсе общей лингвистике» читаем: «Время, обеспечивающее непрерывность языка, оказывает на него и другое действие, которое на первый взгляд противоположно первому а именно: оно с большей или меньшей быстротой изменяет языковые знаки, так что в известном смысле можно говорить одновременно как о не изменчивости языкового знака, так и о изменчивости его.

В конце концов, оба эти факта взаимно обусловлены: знак может изменятся, потому что его существование не прерывается. При всяком изменении преобладающим моментом является устойчивость прежнего материала, неверность прошлому лишь относительна. Вот почему принцип изменения опирается на принцип непрерывности».

Выясним, что же понимает Соссюр под изменяемостью знака. По мысли ученого, это сдвиг отношения между означающим и означаемым. «Прочие общественные установления - обычаи, законы и тому подобное - основаны, в различной степени, на естественных отношениях вещей; в них есть необходимое соответствие между использованными средствами и поставленными целями. Даже мода, определяющая наш костюм, не вполне произвольна: нельзя отклониться далее определенной меры от условий, диктуемых свойствами человеческого тела. Язык же, напротив, ничем не ограничен в выборе своих средств, ибо нельзя себе представить, что могло бы воспрепятствовать ассоциации какого угодно понятия с какой угодно последовательностью звуков».

«…Своим произвольным характером язык резко отличается от всех прочих общественных установлений. Это ясно обнаруживается в том, как он развивается; нет ничего сложнее его развития: так как язык существует одновременно и в обществе и во времени, то никто ничего не может в нем изменить; между тем произвольность его знаков теоретически обеспечивает свободу устанавливать любые отношения между звуковым материалом и понятиями. Из этого следует, что оба элемента, объеденные в знаке, живут в небывалой степени обособленно и что язык изменяется, или, вернее, эволюционирует, под воздействием всех сил, которые могут повлиять либо на звуки, либо на смысл. Эта эволюция является неизбежной: нет языка, который был бы от нее свободен».

Мы рассмотрели концепцию Ф.Д. Соссюра. Она сложна и диалектична. И ее хочется принять и в то же время хочется с нею не согласиться. Ученого связал принцип произвольности знака и понимание знака как двусторонней психической сущности.

Попытаемся взглянуть на дело по-иному. Знак - материальный носитель социальной информации. Он непроизволен в системе знака, потому что создание каждого нового знака обусловлено достигнутым состоянием всей системы. Он произволен по отношению к реальным объектам только в том смысле, что сами свойства этих объектов не требует, что бы их означали одним, а не другим звукосочетанием. Однако знак не случаен и по отношению к объекту, потому что существует реальные связи между объектами, предсказывающие многие связи между словами, в частности уже существующими и вновь образуемыми. Если в языке есть глагол читать и есть закономерные способы образования произвольных слов, то не совершенно неслучайно отвлеченное действие будет названо словом чтение , человек, осуществляющий это действие, словом читатель , а место, где занимается осуществление этого действия, читальня . Получается, что реальные свойства реальных объектов влияют на выбор людьми той формы, которую получит вновь создаваемое слово. Таким образом, произвольность знака и по отношению к объекту становиться весьма и весьма относительное.

Но если знак не произволен, да к тому же и не представляет собой двусторонней психической сущности, перестают действовать те соображения об изменчивости не изменчивости знака, которые выражены в привлеченных нами для осмысления теории Ф. де Соссюра цитатах.

Знаки языка обладают устойчивостью, которая объясняется не их собственной природой, а устойчивостью общества, его трудовых навыков, его общественных институтов, закономерности сознания и достигнутых его развитием результатов. Общество заинтересованно в устойчивости языка, обеспечивающего возможность взаимопонимания членов коллектива и преемственность трудового и иного опыта, его передачу от одного поколения другим. Но всякий раз, когда в обществе возникают потребности, которые не в состоянии удовлетворить существующая система языка, в ней начинаются перемены. Язык устойчив, но и изменчив. Изменения языка вызываются опять таки не его собственными свойствами не двусторонней психической сущность знака, а условиями его применения, взаимодействием языка и сознания, как проявлений действительной жизни.

Верно, что язык отличается от всех других социальных установлений и не может быть изменен по воле государственных деятелей или ученых. Он слишком сложен, и он подчинен всеобщей традиции его применения, так как он нужен всем и для осуществления всех видов трудовой деятельности. К тому же происходящие в нем перемены и возможности таких перемен не осознаются в повседневном общении и не представляют для него интереса.

Как можно отнестись к идее полной обособленности, независимости изменений каждой из двух сторон языка? И эта идея представляется несколько оторванной от реального облика языка. Звуки сами по себе могут, разумеется развиваться независимо от изменения смысла слов, но звуковой облик слова, как правило соотнесен с его морфемной структурой. Морфемная же структура, в свою очередь соотнесена со значением слова. Поэтому всякая перестройка значения, если она связана со словообразованием, меняет и звуковую сторону языка, слова. А если так, то о независимости звукового изменения знака от изменения его значений можно говорить лишь к тем словам, в смысловой структуре которых возникают перемены без участия механизма словообразования. Так что если можно говорить о независимости изменения значений слова от изменений его звучания, то эту независимость нужно признать неабсолютной, а относительной.